– Все, времени прошло достаточно, чтобы система перенастроилась, – азартно проговорил мистер Катнер и бросил в микрофон. – Посылайте повторный запрос.

Адмирал Лоуренс почувствовал, как пот выступил на затылке от волнения. В каюте царило молчание. Через несколько секунд оператор доложил:

– Ответ получен. Сигнал изменился.

На лицах появились улыбки, напряжение спало.

– Значит, нас не водят за нос, – адмирал был готов расцеловать мистера Катнера.

– Спутник там, не сомневайтесь, сэр.

– Срочно свяжите меня с сержантом Уэллером, – адмирал спешил передать группе своих морпехов координаты спутника.

– Сигнал вновь исчез. Он больше не отвечает, – обеспокоенный оператор всматривался в экран.

– Это уже не так важно, – проговорил Лоуренс, – пусть потом с этим феноменом конструкторы разбираются. Хорошая работа, парни.

Глава 8

Анита держала в руках свое платье. Одежда уже успела высохнуть на ветру и солнце.

– Хорошо, что высохло до заката, – подошел к ней Илья Георгиевич, – в вашем климате столько влаги, что за ночь только бы намокло.

– Я переоденусь, – ответила молодая женщина.

– Не советую, лучше поносите еще мой запасной комбинезон. Ночью будет прохладно. Иначе мошкара заест. Он, конечно, великоват для вас.

Анита застенчиво улыбнулась и опустила длинные ресницы.

– Я причиняю вам столько неудобств. Женщина на борту, говорят, к несчастью?

– Предрассудки, – ответил Макаров, – так считают моряки, а мы люди сухопутные.

– В вашей геологической партии есть женщины? – поинтересовалась Анита.

– Ловите на себе «голодные» взгляды моих парней? – рассмеялся Илья Георгиевич. – Вот вам и еще одна причина, чтобы походить в мешковатом комбинезоне.

Латиноамериканка забеспокоилась. Лодка свернула в протоку, вдоль бортов зашуршали тростники.

– Мы, кажется, плывем назад? Возвращаемся? Мы уже здесь были, – Анита показала на солнце, которое светило теперь с другой стороны.

– Вы наблюдательны, донна.

– Отец меня научил многим вещам, без которых невозможно выжить в джунглях. Так мы возвращаемся? Зачем?

– Так надо, – не стал вдаваться в пространные объяснения Макаров.

Анита присела на копну тростника, обхватила колени руками.

– Не волнуйтесь вы так, – умиротворяюще улыбнулся Илья Георгиевич, – у нас такая работа. Вскоре вновь двинемся вверх. Скоро вы окажетесь в Картахене.

Каплей Богуш тем временем всматривался в бинокль. Лодка пошла к берегу. Река делала здесь поворот, и течение снесло в это место сломанные деревья, вымытый вместе с корнями кустарник. Пахло гнилью. Огромная гора гнилой древесины высилась над водой. Лодка стала боком к течению и медленно зашла в это природное укрытие.

Богуш набросил на одно из полузатопленных деревьев канат, затянул его. Подводники выставили заранее приготовленные жерди, воткнув их под наклоном в илистое дно, тут же принялись раскладывать поверх них тростник, маскируя лодку. Осталось лишь маленькое окошечко, возле которого и расположился Макаров с биноклем. Командир подлодки надел на объективы антибликовые бленды.

Анита заметно нервничала.

– Чего мы ждем?

– Тишина, – приподнял руку Макаров, – и никакого движения.

Женщина испуганно замолчала.

Ждали около часа. Наконец прорезался низкий гул, он усиливался с каждой секундой. Вскоре над рекой показался гидроплан. Он шел низко, поблескивали стекла кабины и иллюминаторов. Анита вновь зашептала:

– Я боюсь, – и попыталась закопаться в кучу тростника.

– Не двигайся, – Макаров сильной рукой прижал ее ко дну лодки.

Гидроплан развернулся над джунглями, пролетел над замаскированной лодкой еще раз, затем качнул крыльями и исчез за деревьями.

– Кто они такие? Почему вы прячетесь от них? – спрашивала Анита. – Это самолет Альфонсо? Что вы ему сделали?

– Тише, – приложил палец к губам Макаров. – И не двигайся. Нас не должны заметить.

– Я все понимаю. Но боюсь…

Послышался нарастающий гул двигателей. По реке один за одним шли на небольшой скорости два катера. Люди, сидящие в них, были облачены в камуфляж, оружия не прятали. Макаров приложил к глазам бинокль. Он видел сержанта Уэллера. Казалось, тот так близко, что стоит протянуть руку, и коснешься его пальцами. Морпех тоже посматривал в бинокль на берега.

Анита приподняла голову:

– А они кто?

Макаров не стал отвечать. Женщина отодвинулась, ухватилась за шпангоут. Казалось, она хочет забиться в любую щель.

– Они нас сейчас обнаружат.

Илья Георгиевич крепко схватил ее за воротник комбинезона и вернул на место.

– Ты хочешь, чтобы нас всех перестреляли?

Анита затрясла головой. Катера с морпехами неторопливо проплыли мимо. Невысокая волна, поднятая ими, плесканула в мокрые стволы деревьев. Сержант Уэллер уже смотрел вперед по курсу. Вскоре о катерах напоминал только удаляющийся гул двигателей.

– На этот раз обошлось. Теперь можешь сесть, – разрешил Макаров.

Анита облокотилась на борт лодки. Глаза ее бегали.

– Почему они вас ищут? Это из-за груза, который вы везете?

Илья Георгиевич присмотрелся к Аните и произнес:

– Ты задаешь слишком много вопросов, – и подозвал к себе каплея. – Присмотри за ней. У нее нервы сдают. А я с ребятами подыщу место на берегу, где можно развести костер, – Макаров глянул на клонящееся к закату солнце.

Богуш сел рядом с Анитой.

– Ничего не бойтесь, – произнес он.

– Страшно, – у Аниты дрожали руки, она сунула их в глубокие карманы комбинезона.

– Может, все-таки лучше высадить вас в какой-нибудь деревне?

– Нет. Я не буду вам мешать. Оставьте меня с собой.

Журчала, переливаясь между стволов полузатопленных деревьев, вода. В кронах на разные голоса пели птицы. Заходящее солнце сделало небо нежно-розовым. Перистые облака застыли всклокоченной пеной.

– Красиво, – вздохнула Анита и зевнула, прикрыв рот ладонью. – А где вы учили испанский?

– В школе, – Богуш явно не собирался быть многословным.

– Странный у вас командир. Он то добрый, то вдруг становится злым. У меня уже голова кружится от качки. Никогда раньше так долго не плавала. Можно мне сойти на берег? Я переберусь сама, по стволам.

– Вернется командир, тогда все и сойдем. А пока можете вздремнуть.

Анита не воспользовалась предложением каплея, сидела, прислушивалась, вздрагивала от каждого шороха. Наконец появился Макаров. Стоило ему ступить на ствол, перекинутый с берега на лодку, как молодая женщина тут же вскочила на ноги.