Потом они сделали закладку, и главная роль в этой операции принадлежала Колодееву. Впрочем, без грамотного ассистента, коим был Локис, задача минера была бы гораздо более сложной.

– Все, аллес! – наконец прошептал Игорь. – Готово, Медведь. Все о'кей. Теперь – в кусты. Будем прятаться.

– В кедрач, что ли? – спросил Локис. – Не понял. Там не укроемся.

На склоне почти голой горы, нависавшей над крепостью, действительно было несколько кедровых кустов, но в данном случае с учетом ожидаемой мощности взрыва эти кусты никак не могли служить укрытием.

– Да, Медведь. В кедраче действительно не фига делать.

– Тогда куда отходим?

– Ты видел, там внизу углубление такое, вроде грота? Вроде как пещера с таким широким входом?

– Это слева?

– Да, слева внизу.

– А не завалит? – с некоторым сомнением спросил Локис.

– Обижаешь, командир. Фирма веников не вяжет, все рассчитано. Лавина пойдет правее.

– Убедил, – не стал дискутировать с опытным сапером Локис. – Ползем в пещеру.

Путь туда занял у них минут двадцать. Углубление, которое они видели сверху, действительно оказалось входом в глубокую пещеру. На детальный осмотр не было времени, десантники сползли вниз, и там, сидя на дне грота, Колодеев достал из нагрудного кармана похожий по форме на сигаретную пачку пульт с тремя кнопками – двумя зелеными и одной красной.

– Ты знаешь, Медведь, я все-таки консерватор, – сказал сапер. – Предпочитаю классику – провода с электрической машинкой. Но что поделать – прогресс не остановить. Будем подрывать по радио. Отдаешь приказ?

– Хорош выкаблучиваться, – беззлобно выругался Локис. – Давай, Колодей, жми на свои кнопки.

– Слушаюсь и повинуюсь, товарищ командир.

И указательным пальцем Колодеев быстро нажал последовательно на обе зеленые кнопки, а затем, помедлив доли секунды, – на третью, красную.

– Получай, фашист, гранату!

Какое-то время казалось, что ничего не произошло и взрыватель не сработал. Однако это было обманчивое впечатление. Дно пещеры, на котором сидели десантники, неожиданно мощно подпрыгнуло, а затем раздался оглушительный взрыв прямо над их головами. Но после взрыва не наступила тишина, наоборот – возник грохочущий нараставший гул, как будто сверху с горы пошел в атаку на душманскую крепость целый танковый корпус. Над входом в пещеру посыпались внушительного вида булыжники.

– Фирма веников не вяжет, все рассчитано, – подколол Локис сапера.

– Медведь, гадом буду, это не ошибка – это невероятное стечение обстоятельств, – постучал себя кулаком в грудь сапер, изображая раскаяние, но и ему стало не до шуток, потому что каменный дождь, перекрывавший выход из пещеры, не ослабевал, а только усиливался. – Это же надо, сами себя закопаем, – произнес он через некоторое время, глядя на непрекращающийся камнепад.

– Нет, Игорек, не закопаем, – не утратив самообладания, скаламбурил Локис. – Похоже, мы себя утопим.

И действительно, десантники уже стояли по щиколотку в ледяной воде, которая продолжала прибывать. Мощнейший взрыв открыл пустоты внутри горы, где скапливалась талая вода. Именно из этого подземного озера пробивался родник, дававший начало ручью.

21

Пальба продолжалась, но майор в какой-то момент понял, что стреляют, и уже минут десять, только его солдаты. Моджахеды, засевшие наверху, незаметно для американцев не сразу, а постепенно, но прекратили стрельбу. И некоторое время военные из подразделения ISAF палили в белый свет как в копеечку.

– Прекратить огонь! – скомандовал майор, и наступила полная тишина, особенно пронзительная после сухого и внятного треска автоматных очередей.

Оценив обстановку, майор отдал новое приказание:

– Пошли наверх по одному!

Осторожно, прикрывая друг друга, готовые немедленно открыть стрельбу снова, солдаты карабкались наверх и минут через пятнадцать поднялись на вершину каменной гряды, с которой их обстреляли. Судя по всему, моджахеды знали о маршруте подразделения и ждали здесь довольно продолжительное время.

Позиции душманов были выбраны со знанием дела, тропинка, по которой Азизулло вел отряд, просматривалась полностью и была как на ладони. Моджахедов было примерно в два раза больше, чем военных ISAF, если судить по кучкам стреляных гильз от автоматов. По этим кучкам можно было определить количество стрелявших.

– Что скажешь, Войтовски? – спросил майор штаб-сержанта, который следовал за ним по пятам.

– Ничего не понимаю, – пожал плечами тот. – На неопытных вояк это никак не похоже.

– Да уж, – согласился майор. – А что тебя смущает?

– Да, наверное, то же, что и вас, сэр, – штаб-сержант посмотрел в глаза своему командиру. – Они запросто могли положить нас всех до одного.

– Безусловно, могли.

– Но не сделали это. Почему? Им кто-то помешал?

– Нет, непохоже, – помотал головой майор. – Кто им тут мог помешать? Вероятно, они достигли поставленной цели и только поэтому ушли. Им не нужны были наши головы. Они решали другую задачу.

– Какую, сэр?

– Не знаю.

Майор еще раз измерил шагами гребень каменной гряды, на которой была устроена засада, внимательно рассматривая лежащие на земле гильзы. Затем поднял голову на сержанта:

– А где Томми? Где секонд-лейтенант Уэльс?

– Я потерял его из виду еще внизу, – пояснил Войтовски. – Когда мы полезли на хребет, его с нами не было. Это совершенно точно.

– Плохие новости, – прокомментировал майор. – Наверное, поймал пулю. Скоро стемнеет, надо действовать быстро. Сержант, возьмите двух солдат и тщательным образом осмотрите склон. Остальным отдыхать.

Майор еще раз попытался связаться по рации с базовым лагерем в кишлаке Бахоршох и с теми, кто оставался охранять машины, однако ответа на свои позывные так и не получил. Красный диск солнца уже зацепился нижним краем за горный хребет на западе, и это означало, что надо завершать поиски и возвращаться к бронетранспортерам, чтобы провести ночь под защитой их крупнокалиберных пулеметов. Искать что-либо в темноте было бессмысленно.

Тяжело дыша, Войтовски поднялся к майору.

– Ну что, сержант?

– Трое раненых, один тяжело.

– Кто? Уэльс?

– Нет, рядовой Голдсмит. Если ему не оказать срочную медицинскую помощь, он загнется. Ей-богу, загнется, сэр.

– Вы что-нибудь сделали с ним?

– Вкололи морфин, перевязали. Он потерял очень много крови, очень много. Пуля пробила ему шею. Мне кажется, он парализован.

– А где секонд-лейтенант?

– Мы не нашли его, сэр. Его нигде нет, также пропал и этот афганский щенок.