– Только, прошу, как можно более сжато, поскольку, как я уже понял, на нашей связи есть чужие уши. Не хочу, чтобы опять запеленговали.
– Ушей больше уже нет, – рассмеялся генерал. – «Крота» поймали, буквально вчера. Знаешь, кто им оказался? Полковник, замначальника одного из отделов. Ну, домой вернешься – узнаешь подробнее. Пришлось сменить кодирование сигнала, так что нас с тобой теперь уже никто не подслушает. Так вот, о Брюсселе…
По словам Федина, пару дней назад он консультировался с одним старым разведчиком, который лет двадцать отработал нелегалом во Франции и Бенилюксе. Тот считает, что к похищению Борисова могли быть причастны как западноевропейские, так и североамериканские масонские ложи. Эти тайные псевдорелигиозные объединения уже давно контролируют власть крупнейших стран Запада. Но им этого мало, они хотят большего. Масонской верхушке надоела роль закулисных серых кардиналов, и они настроены сами выйти на политическую авансцену, начав перекройку как мировых порядков, так и самого мира. Развал СССР и Югославии был пробным шаром в этом катастрофическом для всего мира процессе.
– …Начиная с Алена Даллеса, создателя ЦРУ, все главы этой конторы являлись как явными, так и тайными членами тех или иных масонских лож, – пояснил генерал, – так что без этих преобразователей мира тут не обошлось.
– То есть надо искать какую-то масонскую контору и как следует ее отработать? – уточнил Лавров.
– Нет, не стоит… В той системе каждый знает только то, что ему положено знать. У них, знаешь ли, с этим круче, чем в какой-нибудь разведывательной структуре, – три уровня осведомленности, для вершителей, исполнителей среднего уровня и рядовой шушеры. Лучше обратиться к тем, кто им противостоит. На улице Принца Оранского при католической школе есть одно из отделений международной организации, которая ведет работу по разоблачению различных сект и им подобных тоталитарных организаций. В том числе и масонских. Мой источник уверял, что это не подставная шарашка, а по-настоящему действующая структура. Запоминай адрес и дополнительную информацию…
Когда разговор был закончен, Радован, посмотрев в сторону Андрея, сдержанно поинтересовался:
– Планы не меняются? Едем в Брюссель?
Протерев кулаками слипающиеся глаза, тот лишь молча кивнул.
– Я бы вам советовал поспать. Думаю, завтра днем будет не до того. Так куда нам надо в Брюсселе?
– Улица Принца Оранского, пятьдесят, католическая школа Святого Марка… – вытягиваясь на откинутой спинке кресла и уже засыпая, произнес Лавров.
…Координатор брюссельского филиала международного объединения «Первая Заповедь» Жан Боле оказался человеком совершенно не аскетического склада. Он никак не походил на классического богослова, каким себе его можно было бы представить. Рослый, крепкий и жилистый, он больше казался спортсменом-легкоатлетом, а не преподавателем школы, где одним из главных предметов был Закон Божий.
Андрей, заранее собиравшийся изложить ему версию, согласно которой он, якобы попав в секту сайентистов, намеревается с ней порвать, но никак не может этого сделать, из-за чего и обратился за помощью в «Первую Заповедь», лишь увидев Боле, тут же отказался от этой затеи. Было ясно, что этого стреляного воробья на словесной мякине не проведешь. Похоже, какие-то определенные выводы относительно своего гостя сделал и тот.
Когда они в весьма скромно обставленном кабинете Жана Боле обменялись приветствиями, Лавров без обиняков сообщил ему о том, что ищет человека, похищенного на территории России, который, вероятнее всего, содержится в тайной натовской тюрьме, подконтрольной масонским структурам.
– Ну, если дело касается масонов, то вы обратились по адресу… – даже вскользь не поинтересовавшись, кого или что представляет его визитер, заговорил хозяин кабинета. – Конкретно назвать какие-то адреса или имена, кто мог быть причастен к похищению, к сожалению, не смогу. Но у меня есть информация, для вас, безусловно, не бесполезная.
По словам Жана Боле, не так давно в одной из крупных брюссельских газет было опубликовано интервью некоего профессора Кредо, который вещал о том, что очень скоро «наступит час, и Европа, а за ней и весь мир, затрепещет после того, как Творец вложит в руки его верных слуг всемогущее оружие».
– …Мы хорошо знаем, кто скрывается за псевдонимом профессор Кредо, – чуть улыбнувшись, пояснил Боле. – Это Томо Дюгс, глава одной из крупнейших брюссельских масонских лож. Но я никак не мог понять, что он имеет в виду, говоря о «всемогущем оружии». Теперь, кажется, начинаю догадываться, о чем шла речь. Похищенный русский инженер – автор какой-то военной разработки. Верно? Хм-м-м… Вот из-за чего заварилась вся эта каша…
– Что вы имеете в виду? – спросил Лавров, поражаясь проницательности и силе ума своего собеседника.
Жан Боле пояснил, что в последнее время обострились взаимоотношения между старыми североевропейскими и новыми южноевропейскими масонами. Старые ложи проявили недовольство крайним экстремизмом новых, которые года два назад начали какую-то непонятную возню, о чем сдержанно написала одна из местных независимых газет. Ее корреспондент, побывавший в Италии, сумел разговорить некоего «магистра», который в завуалированной форме пригрозил «отставшим от жизни старым перечницам» полной потерей своего влияния на политиков и общественные структуры тех стран, где они традиционно играли роль кукловодов. Ответом на этот материал и стало интервью «профессора Кредо».
– Честно говоря, мне непонятно одно: если они, говоря словами Киплинга «одной крови», то почему не могут договориться? – недоуменно пожал плечами Андрей.
– Надо бы вам знать, что вершители, прошедшие третью степень посвящения, поклоняются отнюдь не Творцу, а его извечному оппоненту. Для вас это ново? – рассмеялся Жан.
Говоря о низовом звене масонской иерархической пирамиды, он согласился, что для этой категории «вольных каменщиков» Творец – основа всех основ. Но это легко объяснялось тем, что в ином случае хоть о какой-то массовости «вершителям» и мечтать не приходилось бы. Поэтому в недрах низов идет постоянный, очень придирчивый отбор тех, кто по своей внутренней сути привержен Тьме. Из них и формируется второй круг посвящения. И лишь достигшие третьего круга посвящаются в то, кто является подлинным владыкой их черных душ. Но приверженность Духу зла, который одержим чудовищной гордыней и непомерным честолюбием, не может не сделать его копиями и их самих. Эгоистичные себялюбцы не способны допустить даже мысли о каких-либо уступках или компромиссах. В этом и была разгадка разлада, иной раз выливающегося в откровенную вражду между теми, кто, поклоняясь одному и тому же черному кумиру, усердно отпихивал своих единоверцев локтями, дабы прорваться к вершине абсолютной власти.
– Кстати, неужели масонские ложи и в самом деле столь всемогущи, как это им приписывают? – чуть приглушив голос, спросил Лавров.
– Можете говорить, не опасаясь того, что здесь установлены «жучки», – успокоил его Жан Боле. – Лишь зайдя сюда, я обычно уже на пороге чувствую, где и что здесь припрятано, и тут же отправляю электронных шпионов в унитаз.