– Ты из Москвы?
– Да, – ответил Семен, сделав шаг навстречу.
– Как фамилия?
– Востряков.
– Садись в машину.
Бесцеремонность их обращения была вопиющей. Но сейчас не время показывать свой норов. Лучше подчиниться.
В машине было еще двое амбалов. Один сидел на месте водителя, второй, с короткой лоцманской бородкой, одетый в майку, украшенную эмблемой телекомпании CNN, – в заднем левом углу.
Востряков, оказавшись рядом с «лоцманом», сразу сообразил, что он здесь за старшего. Поэтому, когда джип рванул по длинной улице в сторону центра города, решил немного прояснить ситуацию:
– Хотелось бы узнать, когда мне все расскажут?
Ему никто не ответил.
– Или мы сейчас уже едем на место работ? – Востряков немного повысил голос.
Старший повернул голову, протянул для рукопожатия свою крепкую мозолистую пятерню:
– Леха. Базарить пока не о чем. Поговоришь с шефом, тебе всё разъяснят.
И тут же отвернулся в сторону, давая понять, что разговор закончен.
Востряков тоже замолчал, посчитав разумным дождаться встречи со своим таинственным работодателем.
Джип пронесся по нескольким улицам и на полных парах устремился к центру города. Через десять минут он уже тормозил перед роскошным особняком на берегу Белицы. Все вышли из машины, сделав знак Вострякову следовать за ними. Пройдя мимо охранника, Леха открыл дверь, над которой висела табличка «Фонд „Экологическая инициатива“.
У лестницы, за полированной стойкой, сидел еще один охранник.
– У себя? – спросил Леха.
– Да, но он очень занят. У него сейчас Долото и Тихон. Закрылись и целый час не выходят.
– Ясно. Будем ждать, – Леха отошел в сторону, уселся на стул, кивнул Вострякову: – Садись, москвич. В ногах правды нет.
Востряков, ничего не говоря, последовал его совету. Остальные братки потоптались на пороге и вышли на улицу.
Минут пять они просидели молча, пока не раздался сиплый перезвон сотового телефона. Леха сунул руку в карман, достал мобильник:
– Да… Что ты говоришь? И что ищут? Не может быть! Вот суки. Уже вышли! Да. Да. Я сейчас приеду. Не дергайтесь без меня. Всё…
Леха резко закрыл трубку, вскочил с места, обратился к охраннику:
– Я к себе. Там менты примчались. Тревожные дела. Антону передай, что я звякну!
Охранник не успел ничего ответить, а Леха уже выскочил из здания, сильно хлопнув дверью.
Круглов торопился. Уже почти полчаса он разбирал развороченные грузы. И чем больше копался в этом эвакуационном барахле, тем больше недоумевал. Видимо, в первой машине ехала охрана, те самые солдаты, что так нелепо противостояли его атаке, во второй, полностью уничтоженной бомбовым ударом, – вооруженные до зубов бойцы, а в третьей – находился груз. Мотоциклисты охраняли колонну сзади. На открытом пространстве рокадной дороги в какой-то момент колонна стала совершенно беззащитной, и самолет не удержался от прицельного удара.
После катастрофы охрана первой машины взялась перетаскивать ящики из разбитого грузовика. В них Круглов нашел армейское обмундирование, аккуратно сложенные брикеты мыла, коробки спичек, какие-то бумаги, упакованные в непромокаемые пакеты, автоматы с полным боекомплектом, завернутые в промасленную вощеную бумагу. Один ящик был забит до отказа банками с консервированным шпиком. Не гнушаясь мародерства, Круглов порылся и в ранцах убитых солдат – достал оттуда хлеб, галеты и сахар. Из полевой сумки офицера выудил кусок соевого шоколада и даже немного шнапса в металлической фляжке с рельефной свастикой на стенке.
Пора было уходить. С минуту на минуту на этой открытой всем ветрам дороге могли появиться немецкие автомашины. Круглов спешно переоделся в форму лейтенанта сухопутных войск, повесил на плечи два автомата, заметно потяжелевший вещмешок и собрался двигаться. Но в этот момент подумал, что до сих пор не заглянул еще в кузов подбитой машины.
Она заметно обгорела, хотя внутрь еще можно было забраться. У заднего борта на траве стояло несколько ящиков. Лишь один солдаты успели оттащить метров на десять в сторону. Круглов подошел к металлическому ящику, запечатанному специальными алюминиевыми пломбами со свастикой. Оторвал пломбы, приоткрыл крышку…
В первый момент машинально присел на землю, позабыв обо всем на свете. И было от чего! Голова шла кругом: весь ящик, аккуратно разделенный на деревянные ячейки, был заполнен золотыми украшениями. Цепи, чаши, инкрустированные драгоценными камнями, перстни, браслеты искрились всеми цветами радуги, переливались под светом неяркого осеннего солнца.
Круглов постарался поднять ящик, но едва смог оттащить его на пару метров – весил он несколько пудов. Несколько пудов золотых украшений! Лихорадочно срывая крышки еще с двух ящиков, Круглов обнаружил там такой же набор и обезумел от увиденного – все они доверху были заполнены золотом…
Прошедший день принес капитану Анисимову массу такой информации, которую с небольшим преувеличением можно смело было назвать сенсационной. Во всяком случае, за годы своей оперативной работы он еще ни разу так быстро, с налета, не раскрывал ни одного дела, тем более из кандидатов в «глухари»!
В Васильевских Дворах он прежде всего побеседовал со школьниками – членами краеведческого кружка. Уже в первые пять минут разговора ему сообщили, что Юра и Валентин Владимирович в последнее время как-то отдалились от всех ребят, будто имели некую общую, одну им известную тайну. Кто-то вспомнил, что в течение апреля они вдвоем несколько раз куда-то уезжали, прихватив с собой рюкзаки с походной экипировкой. Дальше – больше.
Невысокий Сеня Юракин под конец беседы подал знак, что хочет поговорить с капитаном наедине. Когда другие ребята ушли, Анисимов получил еще более интересные сведения. Сильно волнуясь и заикаясь, Сеня рассказал, что прошлым летом, после окончания основных работ, Валентин Владимирович, Юра Беспалко и он, Сеня, исследовали русло Белицы около Осиновки. Когда они осматривали берег у самой деревни, с «задов» огорода приковылял местный дед, угостился сигаретой и, узнав, что приезжие ищут следы военного времени, неожиданно стал рассказывать о себе.
В годы войны дед состоял в местном партизанском отряде, который базировался в лесах выше по течению Белицы. Во время наступления Советской Армии осенью 1943 года их отряд получил задание контролировать русло реки и уничтожать небольшие, разрозненные группы отступающих немцев. На второй день наблюдения они наткнулись примерно в километре от деревни на крупный немецкий отряд, который прочесывал с собаками русло реки. Фашисты уже подходили к домам, когда из засады по ним ударили засевшие автоматчики. После короткого боя немцы были уничтожены, а партизаны, осмотрев местность, обнаружили разбомбленную прямым попаданием немецкую автоколонну, возле которой лежали трупы солдат, убитых из стрелкового оружия. При осмотре содержимого грузов они нашли два ящика, полных золота, каждый из которых весил около ста килограммов. Партизаны тщательно собрали все вещи и на подводах, по темноте, перевезли их в укромное место. Когда фронт откатился на запад, партизаны передали найденное местным властям. Сначала их всячески хвалили, обещали даже представить к правительственным наградам, но потом началось непонятное.