Громилы провели старика внутрь периметра. Дальше путь лежал мимо нескольких полуразрушенных построек, за ними виднелись выстроенные квадратом домики вполне современного вида. Среди руин виднелись грузовики и джипы, в основном военные – словно это армейский гарнизон. Когда они вышли в центр лагеря, белобрысый внезапно повернул торговца за плечо:
– Сюда.
Взгляд уперся в черневший в скале большой – грузовик с тентом проедет – квадратный проем. Когда старик с конвоирами вошел в пещеру и глаза привыкли к царившему в ней полумраку, в глубине обнаружилась массивная и совсем не древняя стальная решетка, заменявшая двери, за ней в глубине тускло светилось несколько плафонов. Снаружи решетка и фонари были практически не видны – во всяком случае, с воздуха или из-за периметра, обозначенного колючей проволокой. Просто большая дыра.
Белобрысый прошел вперед, постучал стволом автомата по решетке. Из темноты возник луч света – к ним из тьмы шел кто-то с мощным фонарем. Этот кто-то посветил в лица «гостей», потом начал что-то говорить, причем явно на повышенных тонах. Белобрысый вернулся назад и грубо бросил напарнику:
– Пошли, Хасан сказал – в курятнике его запереть.
Старика вытолкали обратно и повели вдоль скалы. Торговец с любопытством крутил головой, разглядывая прорезанные в скале дверные и оконные проемы. Впрочем, все они были поменьше того, в который ему пришлось заглянуть сначала. В одну из таких «дверей» его и втолкнули вместе с осликом. В проем была вделана решетчатая дверь, сваренная из толстых железных прутьев. Захлопнув ее, белобрысый громила защелкнул на двери навесной замок.
– Посидишь здесь до утра, а там решим, что с тобой делать, – заявил он, и оба наемника, гогоча над какой-то только им понятной шуткой, ушли в сторону домиков.
«Потомок пророка» постоял у решетки, выполнявшей роль двери, окна и форточки одновременно, потом тщательно осмотрел свое временное пристанище. Похоже, это помещение, имевшее в плане вид не слишком правильного квадрата, и прежде использовалось в качестве «камеры предварительного задержания» – в качестве полноценной тюрьмы оно вряд ли годилось. Потолок был не слишком высок – новый жилец без труда дотянулся до него рукой, даже не вставая на цыпочки. Один из углов явно использовался прежними постояльцами в качестве уборной – доносившиеся оттуда запахи не оставляли в этом никаких сомнений. Угол, дальний от «санузла», не менее красноречиво был отмечен кучей какого-то тряпья. Торговец потрепал ослика по холке – извини, мол, нечем тебя покормить – и привязал его к торчавшему из стены ржавому крюку так, чтобы если кто-то, идя мимо решетки, высадил бы в этот «курятник» хоть пол-обоймы из «калаша», ослика вряд ли задело бы даже рикошетом. Хозяин же скотины уселся на кучу тряпья и оперся спиной о стену. Он определенно чего-то ждал.
Батяня вглядывался в изображение на мониторе ноутбука. Робот-разведчик, старательно следуя по следам, оставленным ослиными копытами, приближался к логову Шайтана, держась на безопасном расстоянии от «потомка пророка Мухаммеда». Лавров уже был уверен, что он вовсе не тот, за кого себя выдает.
Громилы в камуфляже, перехватившие беглого торговца, в сгущающихся сумерках не могли заметить маленького робота, ползущего по каменистому грунту в полусотне метров от них. И когда они увели ишака вместе с его хозяином, робот последовал за ними. Наемники не пользовались прожекторами для наблюдения за окрестностями в ночное время, чтобы не привлекать лишнего внимания. А инфракрасные датчики присутствие инородного механизма тоже не фиксировали – тот на общем фоне теплового излучения фонил меньше, чем разогретые за день камни.
Литвинов, все еще следивший за окрестностями с помощью традиционной оптики, вдруг опустил бинокль и негромко проговорил:
– Товарищ майор, патруль ушел.
Лавров взглянул на монитор – и точно: наемники, которые патрулировали периметр, расхаживая с автоматами наперевес между двух линий ограды из колючей проволоки, закрыв ворота, скрылись между руин. Батяня пожал плечами – определенная логика в этом есть. «Какой смысл расхаживать в темноте, являясь неплохой мишенью и при этом не имея возможности увидеть противника прежде, чем он начнет стрелять. Даже при наличии приборов ночного видения наблюдать за окрестностями лучше с вышек. А вышки здесь имеются. Возможно, и приборы у них тоже есть. А еще полоса вокруг периметра наверняка нашпигована минами – это они просто обязаны были сделать. И пространство перед воротами, скорее всего, тоже заминировано, – думал Лавров, – только этот кусочек минного поля, скорее всего, днем отключается, а ночью активируется снова. По крайней мере я бы так сделал, – мысленно добавил Андрей, – если бы у меня было мало людей, но много денег. Хотя… пятьдесят-шестьдесят человек – это много или мало?»
Он оторвал взгляд от монитора, посмотрел на старлея, который теперь старательно разглядывал территорию лагеря наемников с помощью того самого ПНВ, который у наемников то ли был, то ли отсутствовал. Потом глянул назад – там, устроившись поудобнее, уже дрыхли Павлов с Федосеевым. Если, конечно, слово «поудобнее» применимо к голым камням. Их Андрей отправил спать первыми – хватит с парней на сегодня приключений.
Робот тем временем ловко прополз под колючей проволокой, предварительно – по команде Лаврова – втянув все выступающие устройства, чтобы не зацепиться. Батяня, опираясь на картинку с жестко зафиксированной камеры переднего вида, провел его в стороне от ворот, справедливо полагая, что они могут быть под особым наблюдением. За оградой робот снова «распушил перья».
Андрей помнил, куда наемники отвели подозрительного торговца. Робот-разведчик медленно пополз вдоль каменной стены, «разглядывая» пейзаж. Внезапно сквозь усыпляющее жужжание механизмов робота Лавров разобрал человеческую речь. Звук шел из прорезанного в скале дверного проема, который блокировала ржавая решетка с навесным замком. Майор подвел разведчика ближе и переключил камеры на инфракрасные сканеры. Робот снова «сплющился» и поднырнул под решетку. В дальнем углу довольно большой пещеры, имевшей в глубину шагов тридцать, которой древние не поленились придать мало-мальски прямоугольную форму, на куче тряпья сидел давешний торговец. Похоже, он решил, что до утра его никто не побеспокоит, – «потомок Мухаммеда» принялся аккуратно стаскивать с головы свою зеленую чалму. Глаза Батяни расширились от удивления – настоящий мусульманин не должен держать голову непокрытой. Робот подполз ближе, и вдруг Лавров увидел, что Саид – кажется, так он представился при той встрече за плато – извлекает из чалмы что-то темное. Увеличив изображение и добавив резкости, майор понял, что это. Пистолет и спутниковый телефон.
– Однако какие бывают мусульманские реликвии, – пробормотал Батяня, добавляя чувствительности звуковому сканеру. «Потомок Мухаммеда» снял пистолет с предохранителя и, держа входную решетку на прицеле, включил телефон. «Странно, – подумал Лавров, – а Саид-то словно на лет десять помолодел, если не на больше – старики с такой легкостью двигаться не могут…»
Микрофоны робота зафиксировали какие-то щелчки, гудение, треск… Вдруг Саид заговорил, и в наушниках майора послышалась английская речь, впрочем, с сильно выраженным американским акцентом: