Он опять словно прочитал ее мысли и начал приближаться. Она чувствовала, что он хочет ее поцеловать, и устремилась прочь. Она не знала почему. Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее. Ей самой хотелось целовать его. Но что-то мешало.
Она не та, за кого он ее принимает. Через пару часов они станут всего лишь приятным воспоминанием друг для друга. Кем бы ей хотелось остаться в его памяти?
Маркус не дал ей времени подумать об этом. Он подошел к ней сзади, положил обе руки ей на талию и притянул к себе. Она чувствовала все его тело, и ее возбуждение только усилилось, как только она поняла, что он так же возбужден, как и она.
Он прикоснулся губами к ее уху. Его дыхание было горячим и влажным и так контрастировало с холодным и влажным снегом! Однако через секунду ее сознание помутилось, и она уже не могла отличить одно от другого.
— Мне не нравится снег, — зашептал он, — потому что сегодня вечером я видел кое-что намного более прекрасное. Ты, моя таинственная Делла, просто потрясающая.
Делла ничего не ответила и отступила в глубь террасы, главным образом потому, что боялась того, что может сейчас сказать или, еще хуже, сделать.
Холодный ветер дул ей в лицо, и она надеялась, что этот холод станет лекарством против охватившего ее желания. Однако теперь Маркус оказался еще ближе. Она чувствовала его возбуждение и еще крепче вцепилась руками в металлическое ограждение, потому что боялась того, что могут сделать сейчас ее руки. Но что она могла сделать со своими мыслями? Они шептали ей такое — она совсем не хотела этого слышать. Ее мысли шептали ей, что никогда больше она не встретит такого мужчину, как Маркус, что совсем скоро она может навсегда потерять его, что нет ничего хуже в этой жизни, чем сожаление об упущенной возможности.
Она запрокинула голову назад и подставила лицо снегу, надеясь, что он остудит ее разгоряченную голову и заставит забыть… Забыть все…
Что он заставит ее забыть те места, где прошло ее детство. То унижение, которое она испытала, когда узнала правду об Игане Коллинвуде. Страх, который пережила, когда поняла, что творится у нее на работе. Ужас одиночества, который не оставлял ее все последние одиннадцать месяцев. Что он заставит ее забыть все то, почему ей нельзя сегодня остаться с Маркусом. Он был как прекрасный подарок, который судьба преподнесла ей на день рождения и о котором она даже не мечтала.
И снова он как будто прочитал ее мысли. Он положил свои ладони на ее руки и настойчиво развел их в стороны, затем распахнул смокинг, который полностью скрывал ее фигуру, и обнял ее.
Волна наслаждения подняла и понесла Деллу. Она не могла ничего с собой поделать и прижалась к нему, запустив свои пальцы в его волосы. Он прикоснулся к ее груди, и она не смогла сдержать стон. Он ничего не говорил, только опустил голову ниже, прижавшись губами к ее шее. Одной рукой он нежно поглаживал ее грудь, а другая в это время опускалась все ниже, миновала ее талию, бедра. Потом он сжал в руке ткань ее платья. Медленно, медленно… очень медленно он поднимал подол ее платья, пока Делла не ощутила холод и снег. Она сделала глубокий вдох — только сейчас она поняла, как далеко все зашло.
— Маркус… — попробовала она протестовать. Однако ее слова прозвучали не слишком убедительно даже для нее самой.
— Тсс… Я просто хочу дотронуться до тебя, просто хочу почувствовать твою кожу.
Она хотела возразить, но не смогла. До нее так давно не дотрагивался мужчина. Слишком давно. Она уже забыла, как это приятно быть рядом с другим живым существом. Она уже забыла, как важна физическая близость, как она приятна, как заставляет тебя чувствовать себя живым. Она все забыла…
Маркус дотронулся до ее трусиков, отстранил их и запустил пальцы в ее влажное и горячее влагалище.
— Ты вся мокрая, — прошептал он ей на ухо, по-видимому удивленный тем, что она так возбуждена. — Делла, дорогая, по-моему… по-моему, ты готова…
Маркус продолжал ласкать ее. Он снова прижался лицом к ее шее, на этот раз слегка покусывая ее, — и это показалось ей невероятно возбуждающим. Ее рука потянулась к его ремню. Она справилась с ним. Затем дрожащими пальцами расстегнула молнию на его брюках. А почему бы и нет? Сегодня ее день рождения. Это ее праздник. Она уже сделала себе несколько подарков, почему бы не сделать еще один? Почему она не может себе это позволить, если они оба этого хотят?
Он развернул ее спиной к себе и удержал за талию, не позволив двигаться. Так, стоя спиной к нему, она запустила руку в его брюки — он вздрогнул, по-видимому, ее рука была холодной, но вскоре они оба согрелись.
Он опустил одну руку с ее талии и снова сжал подол ее платья, а затем поднял его до талии. Когда Делла вцепилась в мокрую ограду, он стянул с нее трусики и искусно надел презерватив, который, по-видимому, держал наготове. Но ведь он сам сказал, что у него плохая репутация! У нее была всего секунда, чтобы подивиться тому, насколько же он все-таки неразборчив в связях, раз всегда так готов к сексу. Но с другой стороны, он достаточно ответственный, раз проявляет предосторожность.
Он вошел в нее сзади, так глубоко, что она едва не вскрикнула — он успел прикрыть ее рот рукой. Он продолжал двигаться, входя в нее с каждым разом все глубже и глубже. Ей пришлось закусить губу, чтобы не закричать.
Но она не кричала, она только чувствовала. Чувствовала, как горячее кольцо все сужается в ее животе, и вот уже ее тело готово взорваться. Чувствовала, как он входил в нее сзади еще, и еще, и еще. Чувствовала острый приступ желания слиться с ним воедино. Наконец они оба достигли наивысшей точки наслаждения.
Он поправил ее платье, повернул лицом к себе и поцеловал в губы долгим-долгим поцелуем.
Снег пошел еще сильнее. Террасу заметало. Они стояли вдвоем посреди этого белого вихря. Он наклонил голову, прикоснулся лбом к ее лбу и вдохнул глубоко:
— Со мной никогда ничего подобного не случалось. Боже мой, Делла, ты как наркотик.
Делла не знала, что ответить на это, поэтому молчала. Она просто прижималась к нему. Они стояли так довольно долго. Казалось, они не знают, что говорить и что делать.
Она была уверена, что никто в клубе не видел, что между ними произошло. Во-первых, клуб казался опустевшим. А во-вторых, их скрывала темнота и падающий снег.
Наконец Маркус слегка отстранился и посмотрел ей в глаза. Она подумала, что сейчас он потребует назад свой смокинг и скажет что-нибудь вроде: «О боже, как поздно! Мне пора».
Однако вместо этого он запустил свои пальцы в ее волосы и очень ласково сказал:
— Знаешь, почему я люблю «Виндзор»?
Делла только покачала головой, боясь, что не сможет выговорить ни слова.
— Я люблю «Виндзор» потому, что здесь рядом отель «Амбассадор». В такой вечер, как сегодня, когда садиться за руль небезопасно, потому что погода дрянь, темно, а шампанское слишком хорошее, можно переночевать там. Можно даже не выходить на улицу, чтобы попасть туда. Ты просто спускаешься в холл, затем идешь по переходу — и ты в отеле. И поскольку у тебя платиновая клубная карта — уже через несколько минут ты в роскошном номере и заказываешь еще одну бутылку шампанского.