Предоставив Уоррену объяснять гостям, что здесь произошло, Джереми бросился к Дэнни. Уоррен успел отнести ее в свою комнату и оставить на попечение Эми. Дэнни уже пришла в себя и сидела на постели, осторожно ощупывая шею. От облегчения Джереми напустился на нее:
— Зачем ты его остановила?
— Он решил, что я обвиняю его в другом преступлении.
— О чем ты говоришь?
Ответить Дэнни не успела: Эми взмахом руки велела Джереми отойти.
— Расспросишь ее потом. Ты что, оглох, Джереми? Не слышишь, что она едва говорит?
Он уставился на Дэнни. Красная полоса у нее на шее поблекла, обещая через несколько часов превратиться в сплошной синяк. Мгновенно разозлившись на себя, он встал на колени перед кроватью и прижал к губам руку Дэнни.
— Прости. Эми права: побереги горло. Постарайся пока не говорить.
— Если захочу, то буду, приятель.
Выслушав этот упрямый ответ, Джереми развел руками. Эми предложила:
— Оставим ее, ей надо отдохнуть.
Джереми не желал отходить от Дэнни ни на секунду, а еще больше ему хотелось увезти ее домой и окружить заботами. Но в ответ на слова кузины он молча кивнул. Предстояло еще объяснение с судьей. Лорд Хеддингс должен был поплатиться не только за воровство.
Но в голове у Дэнни теснилось слишком много вопросов.
— Постойте! А что стало с Хеддингсом?
Джереми надеялся, что его ответ получится исчерпывающим:
— Пока он без сознания, так что никуда не сбежит. Кажется, он сломал по крайней мере одну руку, отбиваясь от меня.
— Ты избил его?
— Вроде того. Уже послали за судьей. Наверное, он захочет допросить и тебя, но я позабочусь, чтобы расспросы продолжались недолго.
— Он хотел убить меня, — прошептала Дэнни. — И не потому, что я поймала его на воровстве. Он знает, кто я такая. И знал того человека с дубинкой. Кажется, его подослал Хеддингс.
— Ты его узнала?
— Нет, этого человека я никогда раньше не видела. Но он узнал меня с первого взгляда. Он сможет объяснить, кто я такая.
— Если захочет. Вряд ли мы сейчас вытянем из него хотя бы слово, дорогая.
Джереми решил исполнить просьбу Дэнни и допросить Хеддингса, пока того не увезли. Местный судья поблагодарил Джереми за содействие и признался, что уже некоторое время охотился за лордом Хеддингсом, но тому всегда удавалось выходить сухим из воды. Как и думала Дэнни, у него имелись сообщники. Хеддингс высматривал на званых вечерах драгоценности, узнавал, где живут их владельцы, а потом подсылал к ним воров. Редко случалось, чтобы он крал драгоценности сам.
Под подозрение Хеддингс попал, когда в нем взыграла алчность. Почти все краденое он просто продавал, а вещи, принадлежащие богатым аристократам, несколько месяцев держал у себя. Затем он встречался с владельцами украденного, говорил, что слышал про их потерю, и объяснял, что случайно видел похожие драгоценности в каком-нибудь ломбарде и купил на всякий случай. За эту услугу вместо денег он требовал одолжений, но теперь они не принесли ему никакой пользы.
Ожерелье Эми вывалилось из кармана Хеддингса прежде, чем он пришел в себя, притом в присутствии такого количества свидетелей, что оправдаться лорду было нечем. Очнувшись и обнаружив, что он закован в наручники, Хеддингс рассвирепел. Вероятно, ярость заглушила почти всю боль. И накрепко закрыла ему рот.
— Вы пытались убить ее. Зачем?
— Значит, она жива? Жаль.
Джереми с трудом сдержался, чтобы не сбить собеседника с ног ударом в челюсть. Хеддингс только посмеивался, понимая, что трое констеблей не дадут Джереми вышибить из него дух.
— Почему вы ненавидите ее? — спросил Джереми.
— Ненавижу? Я с ней даже не знаком.
— Значит, вы ни с того ни с сего пытались убить красивую девушку?
Хеддингс фыркнул:
— Все дело в том, кто она такая, Мэлори.
— Так кто же она?
Хеддингс притворился удивленным.
— А она вам не сказала?
— Она этого не знает.
По комнате раскатился злорадный хохот Хеддингса.
— Вот так штука! Стало быть, я отмщен.
— Кто она?
— Думаете, я вам отвечу? — ехидно отозвался Хеддингс. — Да ни за что! Эту тайну я унесу с собой в могилу.
— Вы лжете!
— Продолжать разговор я не намерен. — И Хеддингс обратился к констеблям: — Уведите меня отсюда или уведите его, мне все равно.
Джереми попытался задать Хеддингсу еще несколько вопросов, но понял, что это напрасный труд. Он убедился, что Хеддингс назло ему будет хранить молчание.
Пришлось вернуться к Дэнни с плохими вестями. До конца дня ей было велено оставаться в постели. Среди гостей оказался врач. Он наложил на шею Дэнни холодный компресс и дал ей смягчающий бальзам. Горничная меняла компрессы, как только они нагревались. Джереми выслал служанку из комнаты.
— Ну, что он сказал? — с надеждой спросила Дэнни. Джереми присел на кровать рядом с ней и приложил ладонь к ее щеке.
— Какая разница, кто ты, детка? До сих пор это неведение тебе не мешало.
Она откинулась на подушку.
— Ты прав, это не важно.
— Я так не говорил…
— Нет, ты действительно прав. Вряд ли у меня есть семья, вряд ли меня где-нибудь ждут. Если бы ждали, то искали бы меня, верно? Или мисс Джейн пообещала бы отвести меня домой. Но она об этом и не заикалась, значит, идти нам было некуда. Он ничего тебе не сказал?
— Нет.
— А ведь он все знает! Это сразу видно — по его глазам, по лицу. Увидев меня в коридоре, он застыл как вкопанный.
— Да, он что-то знает, но решил назло нам сохранить эту тайну. Ведь он попался по нашей вине. И теперь ему грозит тюрьма.
— А если ты пообещаешь отказаться от обвинений? Джереми грустно улыбнулся:
— Слишком поздно. В доме полно гостей, всем известно, что Хеддингс пытался придушить тебя, нескольких он грабил раньше, у него нашли ожерелье Эми. И потом, Хеддингс уже много лет был под подозрением. Недоставало только доказательств. Но мы их нашли.
Джереми намеревался снова расспросить Хеддингса, но молчал, не желая вселять в Дэнни напрасную надежду. Прежде следовало подождать несколько недель, чтобы Хеддингс осознал все ужасы тюремного заключения, а потом предложить ему сделку. Она вздохнула:
— По крайней мере сюда мы приехали не зря.
— Ты чуть не погибла.
От укоризненного тона она поморщилась.
— Я только хотела задержать его. Ты слишком долго медлил, — ответила она упреком на упрек. — Он мог спрятать драгоценности, и что бы ты тогда стал делать?