Поднявшись на борт, Андрюха закричал:
– Толик! Ты где?!
– Это кто там такой нарисовался?! – раздался рык из одной из кают.
– О! – обрадованно воскликнул Полтавский и двинулся с бутылкой водки в сторону источника звука. Посмотрев на меня, он спросил: – Ты чего?
– Я не хочу туда идти, – честно признался я.
– Коля.
– Да знаю, знаю, – вздохнул я и снова побрел за своим другом.
В каюте Толика было так накурено, что можно было вешать топор. Когда мы зашли в нее, я сразу понял, что живым оттуда не выйду. Сама по себе крохотная каюта напоминала купе в плацкартном вагоне, причем поезда Москва – Владивосток. Седьмой день пути. Газета, порванная в нескольких местах, расстеленная на столике. Несколько банок кильки в томате. Банка «Нескафе», служившая пепельницей. Две полупустые бутылки пива. Еще три – под столом. Еда, по-видимому, тут вообще не водилась. Хотя нет, в углу я увидел связку из засушенной рыбки. Но это все мелочи. Главным персонажем был, несомненно, Толик. Возраст – неизвестно, может быть, от тридцати до бесконечности. Внешний вид – средней помятости. Состояние – похмельное.
Поправив капитанскую фуражку, Толик проговорил:
– И че?
– Здорово, что ли, Толик, – протянул ему руку Андрей.
– Здорово, – мотнул головой тот и пожал своей волосатой лапой руку Полтавы. Переведя взгляд на меня, он представился: – Толик.
– Коля.
– Коля. – Толик еще раз мотнул головой, при этом его капитанская фуражка сдвинулась ему почти на лоб. Он аккуратно поправил ее и потребовал: – Ну, рассказывай, Коля.
В ответ я взял бутылку из рук Андрея и поставил ее на стол. Толик еще раз кивнул.
Все.
Уважаемый читатель, к сожалению, дальнейшие события лучше описать от лица Алекса. А события для моей персоны не самые приятные. Но из песни слов не выкинешь, так что раз взялся рассказывать историю – изволь рассказывать ее честно. В то время, пока мы договаривались с местным владетелем транспортных средств, Алекс развалился в машине и как ни в чем не бывало посапывал, при этом слушая радио. Информационные выпуски он не любил, поэтому поймал одно из многочисленных рассуждений на тему прошлой ночи.
– Здравствуй, великий город! Подъем! Итак, что там у нас из новостей? – поинтересовался ведущий. – Самой главной новостью, конечно, является вчерашний бой в «Крокус Экспо». Да… так, цитирую РИА НОВОСТИ: «Вчерашний бой в «Крокус Экспо», безусловно, произвел неизгладимое впечатление. Назревающий скандал в связи с отравлением бойца лиги «F-1» Андрея Полтавского приобретает новый оборот. Изначально заявлялось, что жизни Андрея ничто не угрожает, но теперь пресс-служба лиги официально заявила, что Андрей сбежал из больницы. По свидетельствам очевидцев, он выпрыгнул из окна вместе с еще одним сотрудником лиги и скрылся. Конец цитаты». Ну, слушай, – диктор обратился к своей соведущей, – Насть, ты что думаешь?
– Я даже не знаю, что сказать… – проговорила соведущая. – Допустим, его отравили, но зачем было убегать-то? Сергей, не понимаю, если жизни угрожает опасность…
– А я тебе сейчас объясню, – заверил Сергей. – Ты вообще часто бои смотришь?
– Нет.
– Тогда я тебе объясню, как я вижу. Есть у нас парень. Андрей, так? Хороший боец, спортсмен, комсомолец и так далее, так?
– Так.
– И этот парень выходит на ринг и падает НЕ ОТ УДАРА, – повысил голос ведущий. – Его травят. Травят при тысячах зрителей. Понимаешь?
– Но, как я… – начала было соведущая, но Сергей ее перебил: – НЕТ! НЕ-ЕТ! Ты послушай! Бойца травят при всех! Внаглую! Просто так! Потому что им захотелось!
– И что?
– КАК «ЧТО»?! – снова повысил голос ведущий. – Человека убивают среди бела дня! Ну, в данном случае среди белой ночи! Настя, я тебе расписываю по пунктам: – человека отравили при тысячах свидетелей! А потом этот несчастный бежит из больницы! Он боится за свою жизнь…
Чем закончилась дискуссия ведущих Сергея и Насти, Алекс так и не узнал. Дело в том, что появился я.
Выход был, безусловно, эффектен. Сначала появился неизвестный мужик в тельняшке. Немного покурил возле входа в док, затем снова зашел внутрь. Спустя несколько минут раздалась песня. Пел я. Каюсь. Потом появился Андрей. Вместе со мной. Сначала Андрей пытался вести меня под руки, затем просто махнул рукой и закинул на плечо мои хилые восемьдесят килограммов и поплелся к машине. Бросив мое тело на заднее сиденье, он сообщил:
– Колян напился. Но Толик отвезет – они скорешились конкретно. Эфир в норме.
– Я вижу, – кивнул Алекс, бросив взгляд на меня, мило распевающего песни (если верить Андрею и Алексу, я пел в стиле «Сектор Газа» песню «Ява». Стыдно до сих пор).
Собственно, в дальнейших событиях я участвовал в качестве груза – вдоволь напевшись, спев раз десять «ЯВУ, ЯВУ, ВЗЯЛ Я НА ХАЛЯВУ!», я заснул на заднем сиденье. И слава богу, потому что именно это путешествие, Берег – остров Липня, Алекс вспоминал как самое страшное приключение в жизни. После долгих моих уговоров под водочку (это я еще помню) Толик, колоритный персонаж в тельняшке, все-таки согласился.
Как иногда пишут в книжках – а потом наступила тьма.
Пробуждение было страшноватым. Вот так вот открыл глаза – и не знаешь, где ты. Я вообще-то не пью, вернее, никогда не напиваюсь, так что первое утро на острове Липня для меня было жутким.
Сначала открыл глаза. Потом обалдел. Снова закрыл. Вспомнил всю чертову череду событий, которые сопровождали вчерашний день. Что там у нас было-то? Так, сначала мы поехали на бой, потом Андрюху отравили, затем он оказался в больнице, из которой мы бежали, потом ночью мы сидели в квартире и обсуждали беспредел, творившийся…
Я вскочил с кровати. Очень мило. Стою в трусах в неизвестном мне месте. Может, это корабль? По крайней мере, я помню только разговор с Толиком – алкоголиковатого вида мужиком в тельняшке, который внимал мне и параллельно разливал водку по стаканам. Да. ПО СТАКАНАМ!
Вот изверг – я вообще водку не пью. Не понимаю, что в ней такого нашли? Извините, за что ее любить? Она невкусная. Если только за то, что у меня на следующее утро не болела голова – за это спасибо. За это можно. Осталось только уточнить мое месторасположение. Последний раз я помню себя на корабле.
Может, я напился и остался спать там? Я подошел к окну и выглянул на улицу – нет, снежок, деревья, какой-то сарай, занесенные снегом перевернутые лодки. Оглядев деревенскую обстановку вокруг, я пришел к выводу, что до острова мы все таки добрались. Ладно – пора на разведку. Я подскочил к стулу, на котором аккуратно были разложены мои шмотки, оделся и пошел на разведку.
Выйдя в следующую комнату, которая была, по-видимому, залом, я встал как вкопанный. Не подумайте, что меня так поразили оленьи рога, висевшие на стене. Меня не удивило и ружье, висевшее рядом с рогами. Да чего уж там, лежащий на столе автомат Калашникова меня не удивил! Больше всего меня удивили две большие лапы, которые оказались у меня на груди, и умные карие глаза, с интересом рассматривавшие меня. А особенно меня заставили остановиться зубы в раскрытой пасти зверя. Вот так вот я и застыл – уж слишком лапы большие и раскрытая пасть казались мне серьезным препятствием для продвижения дальше. В следующий миг раздался спасительный голос: