Ну и, естественно, этот интернет-воин погрузился в мир виртуальных знакомств, кроме того, Алекс занимается тем, что троллит всех, кто оставляет комментарии напротив выложенных нами видеозаписей. Ему уже с десяток человек пообещали оторвать голову, но тот не унывает и продолжает делиться своими мыслями с другими виртуальными друзьями. Короче говоря, ситуация была стабильной. После наших кульбитов с похищением, погоней, обиженным ментом мы, как самые настоящие бандиты, залегли на дно. Странно чувствовать себя членом преступной группировки, я уже даже пару раз представлял, как говорю последнее слово на суде, мол, не виновен и так далее. А потом меня уводят, а еще я надеялся, что придет моя Арина. Будет смотреть, как меня конвоируют в наручниках. И она обязательно придет в черном, как будто на похороны. Потом я плюнул и выкинул эти мысли из головы. Они снова вернулись. Как всегда.
Странные были ощущения. С одной стороны, мне было страшно, что нас могут схватить… а с другой – я чувствовал невероятный драйв. Это дикое ощущение себя в роли хищника, в роли опасного зверя. Естественно, я никому из парней об этом не сказал. Но в тот момент, когда нам удалось все провернуть и благополучно удрать, я вдруг почувствовал странное ощущение эйфории, граничащее с ужасом. И самое главное, что, вспоминая события прошедшей операции, я в глубине души хотел их еще раз повторить. Хотел, чтобы снова… по острию.
Еще я один раз звонил лысому с левой симки, чтобы узнать, как там ситуация возле моего подъезда. Андрюха посопел в трубку, затем проговорил:
– Там какие-то крутые ребята сидят.
Что за крутые ребята могли напугать Андрюху, я не знаю, боюсь, что будет, если я с ними встречусь один на один. На третий день бесцельного ожидания неизвестно чего к нам зашел Шиба и молча положил на стол флешку. Еще раз погладил кота и снова ушел. Полтавский покрутил флешку в руках и сказал:
– А вот это, мои друзья, и есть наш второй друг. Орехов. Главный менеджер.
– И что потом? – спросил я.
– Потом мы соберем доказательства о его норе, где он прячется.
– Мило. – Я выхватил флешку из его рук и произнес: – А может, не стоит?
– В смысле?
– Ну, мы уже нашумели, Говорухин получил по морде, плюс признался во всех смертных грехах, Орехов-то тебе зачем?
– Нет, Коля, – сказал Андрей. – Так не пойдет. Я не обиду вымещаю и не играюсь. Я уже сказал: меня посадят – и правильно сделают. Но я не отступлю.
– Хорошо, у тебя есть план?!
– Да. – Он положил на стол флешку. – У меня всегда он есть.
…Орехов прятался в небольшом двухэтажном домике в центре – в районе «Кропоткинской». Бывший особняк какого-то купца по традиции был культурным достоянием, культурной ценностью и находился под защитой ЮНЕСКО, ООН и других ничего не значащих в нашей стране организаций. Так что на месте бывшего жилья купца прятался Орехов, который после репортажа о Говорухине решил не вылезать лишний раз.
Теперь Полтавский собирался и его взять за жабры. План был таков: пройти через улицу нереально – тяжело, слишком много свидетелей, да и к тому же охрана на первом этаже. Но! Так как здание древнее, у нас появился шанс пройти к нему подземными путями. Сначала мы проходим в метро, там с проводником до нужного нам ответвления, и все – домик купца прямо над нами.
И от подвала в здании нас отделяет только крохотная стенка, закрывающая лестницу наверх. Делаем пролом в стенке, проходим внутрь. Там распыляем усыпляющий газ, затаскиваем Орехова в подвал, заделываем проход. Потом допрашиваем его, делаем обращение и валим. Идеально. Второй вариант отступления – через улицу на машине, которую оставим за несколько часов до начала операции. Без трупов, без крови. Просто и тихо делаем свое дело и уходим. А потом… потом лично мне нужно будет уговорить Полтаву сделать паузу в его битве добра с нейтралитетом. Я заметил, что ему тоже понравилось бегать по острию.
Для дела у нас все было подготовлено идеально. Шиба, как выяснилось, только производивший впечатление маргинала, заявил, что нам необходим будет проводник, который доведет нас до нужного разветвления. Поэтому ровно в семь вечера мы стояли в центре станции «Кропоткинская» и ожидали нашего проводника. Снующий туда-сюда по платформе мент на нас внимания не обращал, хоть ему и было скучно. Мне вообще жалко ментов, которые работают в метрополитене, нет грустнее существа, чем мент в метро. Грустнее только Кот из «Шрека». Ах да, еще эти ребятки, которые учатся в академии и которых заставляют по два патрулировать. Вот их особенно жалко – глаза грустные, форма не по размеру… ладно, отвлекся я. Больно парней жалко.
Короче говоря, ожидали на станции, когда к нам подошел невысокий парень, похожий на поклонников серии S.T.A.L.K.E.R – камуфляжные штаны, заправленные в берцы, такая же камуфлированная куртка и черная спецназовская шапочка. Причем я был уверен в двух вещах – «Сталкера» он точно читает и в армии не служил. И это все при росте примерно метр шестьдесят. Смотрелось так грозно, что Алекс не удержался, отвернулся в сторону и начал ржать, при этом пытаясь показать, что якобы он чихает. Лучше бы просто заржал.
Когда сталкер подошел к нам, он коротко спросил:
– Вы от Шибы?
Звучало, конечно, угрожающе. Самое обидное, что нам пришлось ответить положительно. Из-за того, что говорил парень скороговорками, у него вышло что-то вроде «ВЫ ОТШИБЫ?». Да, сталкер, мы отшибы. Причем полные.
Пока Полтавский, естественно, с типичным для него шарфом на лице, начал негромко переговариваться, я невольно вспомнил историю, которую прочитал на Башорге. Повернувшись к Алексу, который давился от смеха, я сказал:
– Леха, я историю одну на Башорге прочитал. Тебе понравится.
– Ну.
– Там парень с девушкой одной договаривался насчет покупки кондиционера. Договорились встретиться, все дела, обменялись телефонами. Единственное, что не уточнили – это реальные имена, знали только ники в Сети. Так вот, этот парняга где-то потерялся и попросил приехать вместо себя отца. Ты не представляешь картину, когда посередине станции метро, где они с этой девчонкой договорились встретиться, к ней подошел красный от смущения мужик и выговорил: «Добрый день, я насчет кондиционера… Это… Как бы вам сказать… Я, в общем, отец Люцифера…»
– Отец Люцифера? – снова фыркнул от смеха Леха.
В это время к нам подошел Андрюха и проговорил:
– Хорош ржать. Пошли. Наш новый проводник нервничает, говорит, что надо идти скорее, после поезда сразу же, пока мент не заметил.
– А как его зовут-то? – поинтересовался я, глядя на невозмутимо стоящего в сторонке сталкера.
– Говорит, имя вам не надо знать, зовите просто Проводник, – пожал плечами Андрюха. – Ему же главное нас провести.
– Да, Полтавский, с виду ты взрослый мужик, двадцать два года, а такой херней маешься, я думал, у тебя знакомые – одни спортсмены, а тут то этот ШИБА, то новый сталкер Человек Без Имени, которого надо звать Проводник.