— Приду. Вы же знаете, что приду.
Мама Лили Маэ тоже обняла ее. Крепко обняла. Эта женщина была совсем не такой слабой, как казалась.
Она не боится Жака Морэ, подумала Энн.
Во всяком случае, за себя она не боится.
И тем не менее…
Она испугалась. За Энн.
Освободившись от объятий Мамы Лили Маэ, Энн повернулась лицом к стоявшему у дверей мужчине.
Он загораживал выход.
Она расправила плечи.
— Рада была с вами познакомиться, мистер Морэ, — сказала она.
И зашагала мимо него.
До домика Мамы Лили Маэ оставалось еще немного. Болотистую часть пути Марк уже прошел, теперь почва под ногами стала тверже. Он мысленно ругал Энн, и от этого шаги его все убыстрялись.
— Маленькая дурочка.
Ей не следовало сюда приходить. А уж если так отчаянно хотелось, сказала бы ему.
С Грегори с ней ничего не случится.
Ведь не случится?
Он представил себе ее глаза, такие зеленые. Такие широко раскрытые. Полные решимости и страсти. Решимости спасти Джона Марсела любой ценой.
Любой ценой.
Ее глаза…
А потом он вспомнил глаза Джины, когда она лежала там, мертвая.
И побежал.
Он был почти у цели.
Почти.
Но не совсем.
Он еще не видел дома, когда услышал пронзительный крик.
И в тот же момент пошел дождь.
— Синди! — Грегори услшал крик, но в этот же момент начался дождь, который мгновенно превратился в настоящий потоп. Огромные, жалящие капли обрушивались на землю и на листву с оглушительным треском.
Стало темно.
Совсем темно.
— Синди! — кричал он. — Синди, черт тебя побери, отзовись же!
Свирепый грохот грозы заглушал его голос. Он проклинал себя: надо же было предвидеть, что пойдет дождь.
— Синди!
Он охрип, но продолжал кричать.
— Синди!
Голос его слабел.
Так же, как и надежда найти Синди.
Тем не менее он не прекращал попыток.
Потом, увязая в грязи и ругая себя последними словами, он стал продираться через заросли, но вдруг остановился как вкопанный. Действительно ли это кричала Синди? Он хорошо знал здешние места, во всяком случае, думал, что знал, однако теперь уже не понимал, где находится и откуда, собственно, донесся крик.
Синди? Или Энн?
Грегори протер глаза, пытаясь рассмотреть что-нибудь сквозь завесу дождя.
Там, впереди, кто-то был… или что-то. Нет, померещилось или исчезло?
Появилось неприятное ощущение, что к нему подкрадывается человек. Он обернулся, еще раз. «Синди? Энн? Где же вы, девочки? Господь всемогущий, ответьте же мне!»
Но отвечал ему только дождь. Теперь поднимался еще и ветер, который начинал срывать листву с деревьев.
Ни одно человеческое существо не отзывалось на его зов, хотя он был уверен…
Кто-то слышал его. Кто-то здесь был…
У него за спиной.
За несколько секунд до того, как резкая боль обожгла его затылок, он уже точно знал это. Грегори провалился в бездну тьмы…
И забвения.
Марк, не переставая, ругался и проклинал все на свете. Прошло уже много времени, с тех пор как он услышал крик, но он так и не приблизился к дому. Крепнувший ветер и поднимавшийся все выше поток воды, наоборот, отгоняли его дальше от места, куда он стремился. Несмотря на все свои усилия, ему казалось, что он находится посреди безбрежного океана.
Дождь в Дельте в мгновение ока заливал все низины. Дома, подобные дому Мамы Лили Маэ, избегали печальной участи лишь потому, что были построены на сваях. Но дорогу теперь окончательно размыло, и гроза накрыла всю округу гигантской шапкой вредных испарений.
Вдруг он услышал какой-то хлюпающий звук. Кто-то еще шлепал по грязи. Этот кто-то, невидимый в кромешной тьме, вовсе не собирался пройти мимо. Марк чувствовал, что стоит протянуть руку — и он дотронется до него.
Марк инстинктивно изменил направление, повернув в сторону, где стояли лодки.
Дождь лил как из ведра. Мощные потоки сметали тропинки, следы и вехи.
Но, всматриваясь в то, что наверняка должно было быть кромкой воды, Марк понял, что находится на верном пути.
Однако все лодки исчезли.
Морэ…
«Уф-ф!» — Энн поежилась, сбегая по мостику на тропинку. У нее от него мурашки по коже бегали.
Она не сомневалась, что он погонится за ней и не даст уйти.
Но ведь он не притронулся к ней там, в доме. Ей удалось пройти мимо, сохранив невозмутимый и достойный вид, — бравада удалась на славу. Однако, едва выйдя за дверь, она припустила бегом и была уверена, что слышит позади себя его смех.
— Грегори, Синди? — позвала Энн, сбегая с мостика, как она считала, на тропу. Но вокруг никого не было. Та ли это тропа? Кажется, она была не такой заросшей.
— Грегори! Синди! — проговорила она на сей раз тихо.
Где же они?
Энн подняла голову. Ей показалось, что небо падает на землю. Ее стремительно накрывал шквал кромешной темноты.
В этот момент она услышала шаги позади себя и резко обернулась.
Никого. И ничего. Но она ощущала на себе чей-то взгляд, кто-то наблюдал за ней из кустов.
От страха у Энн помутилось в голове.
— Здесь, в лесу, масса маленьких зверьков! — вслух сказала она, чтобы успокоиться. И им никто не может запретить смотреть на нее, так ведь?
Например, этот старый аллигатор, как его? Старина Билли. Что там говорила Синди? Что у него «рост» около пятнадцати футов.
Энн мало что знала об аллигаторах, но пятнадцать футов — это не шутка.
— Ничего страшного, — уговаривала она себя, — если встречусь с этим паразитом, просто поговорю с ним. Я ему сразу же скажу: «Пожалуйста, Старина Билли, не ешь меня, прошу тебя, пожалуйста, не ешь меня. Чудная погодка. Может быть, тебе нравится такой кошмар?»
Шаги!
Она снова услышала шаги. Кто-то бежал совсем рядом, никаких сомнений.
— Грегори! Синди!
И тут кровь застыла в ее жилах. Она услышала пронзительный крик. Непонятно, откуда он донесся. Этот крик сливался с оглушительным шумом ветра, грозным шелестом листвы. Кругом царило неистовое безумие.
— Синди! — закричала Энн.