Джулиана прошиб холодный пот. Она едва не задела рукой то место на его теле, которое было охвачено настоящим пожаром. Черт возьми… Еще немного, и она проснулась бы, дико вскрикнула и упорхнула, как птичка…
Рианнон вновь вздохнула во сне и перевела свою руку выше. Ее ладонь легла Джулиану на грудь, но легче ему от этого не стало. Он клацнул зубами и на мгновение зажмурился. Дьявол! Джулиан по-прежнему боялся шевельнуться, он уже проклинал себя за то, что вообще вошел в эту комнату.
Рианнон придвинулась ближе. Она прижалась к нему всем телом и рукой притянула его к себе. Во сне… Во сне? Интересно, сколько опия она успела сегодня выпить? Судя по всему, немало. А хотела еще. Она наверняка знала, чем это могло для нее обернуться. Но все же просила, даже дралась с ним. Он не дал, и в конце концов она заснула без опия. Или все это хитрость, и она не спит?
Джулиан осторожно отодвинулся, но Рианнон тут же прижалась к нему снова.
Черт возьми! Дремота, навеянная вином и горячей ванной, окончательно рассеялась. Почему он не спит? Ведь завтра опять в лес, опять скрываться, и еще неизвестно, уйдут ли они от очередной погони. Времени на отдых оставалось совсем чуть-чуть. Но он не мог заснуть.
Господи, что за наказание…
Какой, к черту, сон, если у него кружилась голова от близости молодой прелестной женщины, он весь горел от ее прикосновений, а пот ручьем катился по вискам…
Что же делать? Джулиан попытался сосредоточиться, отчаянно вызывая в памяти безмятежные сюжеты детства, мира, покоя…
Ему очень хотелось заснуть.
Сколько она себя помнила, Рианнон всегда любила Ричарда Тремейпа. Он родился в Виргинии, совсем недалеко от Вашингтона. Она родилась и выросла в северной Флориде. Но зато их отцы знали друг друга с детства — оба были родом из небольшого городка в Уэльсе. Отец Ричарда по приезде в Америку заделался литератором и журналистом, а ее отец занялся соляным производством и плантациями. Но несмотря на это, они остались близкими друзьями. Отец Рианнон до конца оставался ярым приверженцем единого американского государства, он был категорически против выхода из него Флориды, как бы его за это ни поносили. В 1860 году, когда угроза войны уже витала в воздухе, Рианнон счастливо вышла замуж за Ричарда. Скромная свадебная церемония прошла в Вашингтоне. В первую же брачную ночь она проснулась от дикого ужаса и своим криком разбудила Ричарда. Ей приснилось поле боя, затянутое пороховой гарью и заваленное трупами солдат. Сон был навеян тем, что она ежедневно слышала на улицах. «Мы переломим южанам хребет в считанные недели… Мятежники быстро пожалеют, что все это затеяли, мы преподадим им жестокий урок…» Но в ночном кошмаре Рианнон уже не было пустых слов, там ее взору явились последствия… Горы искромсанных, изувеченных, изрубленных тел и повсюду кровь…
Долгое время она ничего не говорила Ричарду, но он и сам чувствовал, что ей снятся кошмары. Он не смеялся над ее видениями, он верил и всегда прислушивался к ее предостережениям. А когда ей было страшно, он неизменно приходил на помощь, пытался отвлечь от черных мыслей, осыпал ее ласками, заставлял забыться на брачном ложе, разливал по бокалам легкое вино, без конца шутил, потом снова уносил се в постель…
И все же она чувствовала неумолимое приближение войны. Когда Ричарда призывали, ей впервые приснился сон про него… самый страшный. Со слезами на глазах она умоляла его не уходить из дома, но он только разводил руками и отвечал, что у него нет выбора. А потом Флорида объявила о выходе из состава Штатов.
Кошмары…
Сколько раз она молила Бога о том, чтобы он пощадил ее и избавил от них раз и навсегда! Но они никуда не уходили, и теперь она боролась с ними в одиночку. В трудную минуту ей всегда вспоминались советы Ричарда. Он говорил: «Думай только о хорошем, не подпускай к себе черные мысли и черные сны, ничего не бойся».
К тому времени она уже поняла, что в некоторых снах ей являлись события, которые еще можно было предотвратить.
Ричард.
Сейчас он лежал с ней рядом. Она чувствовала тепло, исходившее от его тела. Его не могло здесь быть, ведь он погиб. Она видела его смерть во сне. Но вдруг это был обман? Или всего лишь предостережение?.. Как ей не верить в то, что он рядом? Она могла дотронуться до него, и он не исчезал, она даже слышала, когда он поворачивался или пытался отодвинуться от нее… Почему он это делает? Почему пытается отодвинуться? Ему неудобно так лежать?..
Надо думать о хорошем…
А хорошее — это Ричард. Оказывается, сны могут не только пугать, но и быть светлыми. Ей приснилась смерть Ричарда, но вот же он тут… рядом… Значит, если она не отпустит его от себя, он не погибнет…
Она коснулась его ладонью и почувствовала тепло кожи, ощутила, как перекатываются под ней налитые мышцы. Отчего в нем такое напряжение? Она начала медленно гладить его рукой по груди, наслаждаясь ощущением его близости…
Я не отпущу тебя, ты не погибнешь. Я сделаю так, что ты останешься со мной.
Она прижалась губами к его теплому плечу, а потом принялась покрывать легкими поцелуями шею и грудь. Одновременно ее ладонь продолжала блуждать по его крепкому телу, лаская кожу.
Он не шевелился. Как мертвый…
Рианнон прижалась к нему еще плотнее, а ее поцелуи стали более настойчивыми.
И он не выдержал.
Она услышала, как он вздохнул, а потом повернулся к ней, коснулся рукой ее лица и провел большим пальцем по ее губам. Она затрепетала от возбуждения. Ее захлестнуло желание невиданной силы. Может, это оттого, что он ей снился?.. Во сне все приобретает особенную, живую остроту… Она поцеловала его палец, обхватила его губами. Лицо горело, она еле владела собой.
Он наклонился и поцеловал ее. Сначала его губы лишь скользнули по ее влажным губам, потом накрыли их. Его поцелуй стал глубоким. Она почувствовала, как в ее рот вошел его язык. Она принялась ласкать его, а потом ответила на поцелуй своим, еще более глубоким и страстным. Желание все возрастало… Сдерживать его дольше было уже невозможно, оно стало почти болезненно острым… Тем временем его ладонь скользнула вниз и накрыла ее левую грудь. Он чуть сжал ее, и по телу Рианнон словно прошла молния. Уже не думая о том, что делает, а лишь повинуясь слепому желанию, она скользнула рукой вниз по его телу и обвила узкой ладонью скипетр его мужской власти. Шумный вздох, сорвавшийся с его губ, поощрил ее. И она принялась нежно ласкать самую чувствительную часть его сильного тела.
Вскоре она услышала собственный стон, ибо почувствовала, как его рука оказалась между ее бесстыдно раскрытыми бедрами. Так странно… Ей не было стыдно, как в их первую ночь, она испытывала только желание и наслаждение… Ричард быстро научил ее тому, что любовь не признает светских рамок. Ей разрешено все, в первую очередь страсть и даже вожделение. Ричард хотел, чтобы его жена любила его, а значит желала…
Боже, как долг; у нее не было этого… Только сейчас Рианнон поняла, как ей не хватало Ричарда…