— В самом деле, присоединяйтесь, — наконец проговорил он. — Это не будет похоже на военное совещание южан, и секреты противника у вас никто выпытывать не станет.
— Я действительно не хочу вам навязываться. Вы очень близки со своими родственницами, не так ли?
— Алану я знаю еще с тех пор, когда она была сопливой девчонкой. К тому же они с Рисой время от времени помогали мне с ранеными. Они славные подружки.
Рианнон вдруг поймала себя на неприятной мысли. Интересно, если их мужья погибнут на этой войне, не станут ли они искать утешения у Джулиана?..
— Я рада за них и за вас…
Он пожал плечами:
— Впрочем, они не всегда так дружили. Поначалу терпеть друг друга не могли, чуть не дрались по каждому поводу. И потом, Риса ведь когда-то чуть не выскочила замуж за Йена. Я как-нибудь расскажу вам эту историю.
— А еще ваша сестра…
— Да, сестра. Истая южанка. Самый горячий сторонник Конфедерации, — сказал он задумчиво. — И кстати, Риса не лукавила. Тиа действительно не доверяла ей до тех пор, пока не родился Джейми. Воистину только этим она заслужила себе право считаться членом нашего семейства. У женщин-северянок нет иного пути завоевать наше доверие, кроме как родить ребенка от кого-нибудь из Маккензи. Алана, кстати, столкнулась в свое время с похожими проблемами. Янки ей до сих пор не очень доверяют, зная, кому она симпатизирует.
— Что ж, понятно. Позвольте мне уйти к себе. Не забывайте, что я тоже янки и не заслуживаю вашего доверия…
С этими словами она повернулась и пошла по тропинке в сторону лагеря, но через мгновение ее остановил голос Джулиана:
— Вы-то янки, но…
Рианнон замерла на месте, потом вернулась к нему и холодно спросила:
— Но что?
Джулиан улыбнулся. Он держался спокойно, даже вальяжно. Во взгляде его сквозил тот же холод, что и в ее глазах.
— Возможно, вам еще повезет родить ребенка от Маккензи.
Рианнон хотелось залепить ему пощечину, вытрясти из него наконец всю правду о той ночи и расстаться на всю жизнь. Но она не могла. Джулиан был хитер. Он, как змея, заполз в ее душу и уже не хотел из нее выходить. Рианнон сама не заметила, когда все это произошло. Но она понимала, что теперь уже поздно. Один его голос приводил ее в трепет, а прикосновения рук… Она вдруг осознала всю его притягательность. Это пугало, но Рианнон уже ничего не могла сделать. У нее не было сил стряхнуть с себя наваждение, хотя она и повторяла без конца: я не могу, не могу вновь испытывать к мужчине чувство, которое испытывала к мужу, не могу, не могу, не могу…
— Полковник, моя фамилия Тремейн. Мой муж погиб. Я никак не могу родить ребенка с фамилией Маккензи. Запомните это!
Джулиан отошел от дерева и приблизился к ней. На губах его играла все та же усмешка.
— Вы сами сказали, что ваш муж погиб. Вы видите его теперь только в снах. Но от одних снов забеременеть невозможно. Зато можно забеременеть от живого человека, миссис Тремейн. — Он сделал паузу, а потом добавил:
— Если вы не хотите к нам присоединиться, если вам настолько неприятно наше общество, что вы из-за этого даже готовы отказаться от хорошего обеда, воля ваша. Но я лично проголодался как пес. Так что дуйтесь на меня, сколько вам влезет, а я пойду есть!
С этими словами он повернулся и быстро зашагал по тропинке к лагерю.
Рианнон вернулась в палатку и уже не выходила.
К своему удивлению, она очень скоро поняла, что не может успокоиться. Рианнон расстелила постель и разделась, но заснуть никак не удавалось, хотя она постоянно твердила себе, что ноги ее не держат и что она страшно устала. Живот немного побаливал, голова кружилась, но на сей раз бессонница была никак не связана с опием.
Ее мучило любопытство. Ей ужасно хотелось заглянуть в палатку к семейству Маккензи.
Рейчел так и поступила. Она вернулась лишь в середине ночи, сказав, что от постели капитана Джерома прямиком отправилась к Джулиану и его родственницам. Они пообедали и вообще очень весело провели время. Алана и Риса были такими милыми и так долго благодарили ее за то, что она сидела днем с Джеромом.
— Конечно, они мятежники… — с легким вздохом подытожила Рейчел. — Но это вовсе ничего не значит! Среди южан есть очень много порядочных людей, ты и сама это знаешь не хуже моего.
— Верно. Тем более что я никогда не говорила, что мятежники все сплошь негодяи. Но сейчас идет война, Рейчел, и тебе незачем водить дружбу с врагом.
— Да я просто посидела с ними и, кстати, вкусно поела! — воскликнула девушка, укладываясь спать. Довольно сухо пожелав Рианнон спокойной ночи, она повернулась к ней спиной.
И Рианнон вновь осталась наедине со своими мыслями. Как все-таки перевернулся мир…
Никто этой ночью к ней так и не пришел.
Джером, мягко говоря, не был идеальным пациентом. Хотя он отлично знал — от Дэвида и Джулиана, — что опасность заражения и последующей верной гибели еще не миновала. Уже спустя двое суток после операции он объявил о том, что чувствует себя прекрасно и собирается вернуться на корабль.
Рианнон держалась в эти дни подальше от Джулиана и всех его родственников, стараясь не попадаться им на глаза. Еду ей носил молодой Лайам. Она регулярно наведывалась к Пэдди и делала ему перевязки, попутно приглядывая и за другими ранеными и больными. Но помимо этого редко выходила за порог их с Рейчел лесного дома и старалась вообще поменьше участвовать в повседневной жизни военного лагеря южан.
В глубине души она очень надеялась на то, что у Джулиана наконец лопнет терпение и он сам придет к ней узнать, в чем, собственно, дело. Но он не приходил…
Чтобы убить днем время, она штопала солдатские лохмотья. Вид у них был, что и говорить, жалкий. Рианнон вовсе не хотела помогать врагу, но она не могла равнодушно смотреть на этих оборванцев. У некоторых зияли огромные дыры даже на штанах.
Рейчел застала ее как раз за этим занятием.
— Боже мой, это не человек, а сущий демон! Рвется на свой дурацкий корабль и уверяет, что абсолютно здоров! Бедная Риса. Она говорит, что он не имеет права так рисковать, потому что у него есть жена и маленький ребенок, но он и слушать ничего не хочет! Джулиан грозится усыпить его эфиром, чтобы он не сбежал и не вел себя как последняя… Ой! — Рейчел осеклась и, прикрыв рот ладонью, прыснула. — Он правда так сказал.
— Что сказал?
— Что Джером ведет себя как последняя… задница!
— Рейчел, что ты говоришь!
— А что? Он так сказал, и, между прочим, я с ним согласна! На мой взгляд, капитану Джерому еще нельзя вставать.
— Да, это верно. Но я прошу тебя не перенимать грубую лексику мятежников.
— Можно подумать, среди северян никто не ругается!