Квартира вдруг показалась ей чужой и враждебной. В комнатах потемнело, вещи отбрасывали длинные мрачные тени.

Мало все-таки на свете городов, где можно не бояться грабежей и насилия. А что уж говорить о Нью-Йорке! Нет, Кэти в общем-то никогда не боялась опасностей; наперед зная, где и когда их можно встретить, она ловко избегала их. Она не ходила по темным аллеям, не ездила в метро по особенно подозрительным маршрутам, не гуляла в безлюдных местах. И своих дочерей тоже учила осторожности. К тому же квартира ее находилась в благонадежном районе, да и соседи имели хорошую репутацию.

Но кто же ходит на кухне? Кэти оторопела от страха; некоторое время она не могла ни шевельнуться, ни сообразить, что же ей делать. Она прочла тысячи рекомендаций на этот счет. В одних советовали не сопротивляться незваному гостю, а притвориться спящей, убедить его в том, что его не видели, в других настоятельно рекомендовали тут же выскочить за дверь и орать как можно громче, в третьих — бросить ему в лицо горсть молотого перца, а если есть оружие, то не задумываясь выстрелить в негодяя.

Но оружия у Кэти не было, она даже не умела стрелять. Когда-то она на всякий случай купила полицейский свисток и некоторое время носила его в сумочке, но потом вынула и куда-то положила так, что теперь и не вспомнит куда. Перец же находился на кухне, по которой разгуливал гость.

У Кэти закружилась голова. Ее поддерживала сейчас лишь одна мысль: постоять за себя. И тут ее взгляд упал на небольшую фарфоровую статуэтку: кокетливая барышня в шикарной шубке ласково гладит свернувшегося у ее ног волкодава. Это была любимая статуэтка Кэти. И она, машинально протянув руку, сжала в кулаке кокетливую барышню. Теперь Кэти было не до искусства.

Но что же делать дальше? Ждать и наблюдать за кухней? Нет, так не годится. А вдруг он вооружен? Тогда, выйдя из кухни, ему не будет стоить никакого труда пристрелить ее, прежде чем она успеет поднять руку. Надо подобраться поближе к двери на кухню, тогда ее нападение будет неожиданным для непрошеного гостя.

Вся дрожа, Кэти на цыпочках пробралась к кухонной двери. Сердце стучало так, что, казалось, незнакомец не может не услышать его громких, тугих толчков. Не хватало воздуха, подкашивались ноги, но Кэти упрямо ждала, распластавшись спиной по стене.

Большая, громоздкая тень стала приближаться. Кэти подняла статуэтку над головой и замерла, готовясь напасть на врага. И когда тот показался в дверях, с размаху опустила ее на голову негодяя.

— Кэти! — воскликнул тот и сел на пол.

Она, ошеломленная своей смелостью, вновь вжалась в стену, дрожа пуще прежнего.

А на полу, отряхивая фарфоровые осколки и ощупывая набухавшую шишку у себя на голове, сидел Джордан. О Господи! Помяни черта — он и появится!

Глава 2

Время немного изменило его, но это был он. Сколько лет прошло с тех пор, как они расстались! И вот теперь он в двух шагах от нее — стоит лишь протянуть руку.

— Джордан! — с волнением выдохнула она его имя и вдруг испугалась того, что секунду назад могла убить этого человека.

А он, встав на ноги, рассеянно потирал руками макушку и удивленно смотрел на нее.

— Черт возьми! Кэти, — пробормотал он, — я ожидал, что ты не слишком обрадуешься моему визиту, но на такой прием все же не рассчитывал.

— Что ты, Джордан, — оправдывалась она, — я искренне рада тебе! Но я думала, что в квартире копается вор. Ему и предназначался этот удар. Все произошло нечаянно.

— Представляю себе, каково будет, когда ты захочешь ударить меня нарочно.

— Ну, в прошлом мне и правда не раз хотелось врезать тебе как следует, но сегодня я совсем не думала об этом. Я же говорю, что приняла тебя за вора.

— Так низко я еще не скатился. Входная дверь была открыта, и я решил войти. Я звал тебя, но ты не откликалась.

Джордан сморщился от боли и принялся растирать рукой голову. Вдруг глаза его радостно блеснули, словно он придумал что-то забавное. Он повернулся спиной к Кэти и отправился в холл.

— Что ж! — весело произнес он, встав на пороге. — Попробуем еще раз. Здравствуй, Кэти! Очень рад тебя видеть! Можно войти?

Только теперь она начинала приходить в себя, начала ясно осознавать происходящее. Джордан у нее дома! Его не было десять лет. Разве готова она к встрече с ним? В такой поздний час, когда она так взволнована всем, что случилось в этот вечер?

— Нет, — резко произнесла она и с треском захлопнула дверь у него перед носом.

Кэти была слишком возбуждена. Она не хотела выгонять Джордана. Но десять лет разлуки, такой сумасшедший вечер, страх возврата прошлого! Это уже чересчур. Заново перестраивать свою жизнь? Нет, увольте. Она все сделала правильно и вполне довольна собой. Но черт! Почему всегда так невыносимо больно задевало душу каждое воспоминание об этом человеке, почему так трудно было забыть его, вычеркнуть из своей памяти? И сознание своей правоты ничуть не помогало.

А теперь, когда он вернулся?.. Как поступить, что предпринять, чтобы не раскаиваться в будущем? Он был за дверью, но Кэти словно видела его своим внутренним взором. Джордан почти не изменился, разве что отрастил усы и бороду. Высокий, стройный, по-прежнему дьявольски красив, хотя возле глаз и залегло несколько лукавых морщинок, а волосы на висках посеребрила седина. Его зеленые глаза, кажется, видят человека насквозь, а мягкая располагающая улыбка будто проникает в самое сердце. На нем темные джинсы, голубая сорочка и желтовато-коричневая куртка. А запах его одеколона! Такой мягкий, такой соблазнительный!.. Господи! Да ведь это — видение из ее ночного кошмара! Уж не спит ли она?

Но что же делать? Ведь он здесь, он рядом. Это его она ударила фарфоровой статуэткой по голове, прежде чем захлопнуть перед ним дверь. Боже! Какая нелепая ситуация!

Они часто ссорились — прямо как дети. Кэти всегда винила в этом Джордана. Но теперь-то они повзрослели, стали серьезнее, разумнее… И все же она вновь не готова к встрече с ним и ведет себя как ребенок. Но надо решаться, надо взять себя в руки.

— Извини, — сказала Кэти, распахивая дверь, — дурная привычка.

— Так же как бить статуэткой по голове, — пошутил Джордан, перешагивая через порог.

— Но я же извинилась. Неужели ты не понимаешь, как я испугалась, когда кто-то проник в квартиру, пока я была в холле?

— А что ты делала в холле?

— Искала того, кто стучал.

— Стучал я.

— Где же ты тогда был?

— Искал тебя. Ведь дверь была открыта. Вообще-то тебе надо быть осторожнее.

— Я и так более чем осторожна. Это жизнь то и дело подсовывает какие-нибудь каверзы. Впрочем, это не твое дело.

— Нет, мое. В этом доме живут мои дочери, — напомнил ей Джордан.

— Хорошо, хорошо. Я буду еще осторожнее.