В эти годы вопрос о случайности и необходимости в историческом развитии, вопрос о роли личности в истории правильно ставил и разрешал в своих статьях великий русский критик-демократ В. Г. Белинский. В статье «Идея искусства» он писал: «И в природе и в истории владычествует не слепой случай, а строгая, непреложная внутренняя необходимость, по причине которой все явления связаны друг с другом родственными узами, в беспорядке является стройный порядок, в разнообразии единство, и по причине которой возможна наука». [46]
Во Франции в 20-е годы интерес к национальной истории был порожден бурным ходом политической борьбы, вызванной буржуазной революцией 1789–1794 годов, под воздействием которой протекал процесс становления буржуазного общества. После падения наполеоновской империи и реставрации Бурбонов во французском обществе возникает насущная необходимость осмысления происходящих событий и постижения путей будущего. Увлечение историей было свойственно как либеральной буржуазии, так и реакционному дворянству. Однако, пытаясь осмыслить исторические факты, представители того и другого класса приходили к глубоко различным выводам. Дворянство, надеясь на возврат былых привилегий, извлекало из прошлого — как оно извлекало их и из непримиримых конфликтов настоящего — аргументы против революции; буржуазия, наоборот, всматриваясь в уроки истории, доказывала необходимость дальнейшего упрочения сложившегося капиталистического строя и стремилась к утверждению своего полного господства.
Нарождающаяся романтическая литература начинает изображать историческое прошлое Франции, интерес к которому поддерживается не простым любопытством читателей, но теми общественными преобразованиями, которые происходят в период Реставрации.
В 1828 году Проспер Мериме публикует свою историческую драму-хронику «Жакерия», в которой он дает реалистическую и з общем сочувственную трактовку восстания крестьян во Франции XIV века. Романтик Вите, современник Александра Дюма, печатает в конце 20-х годов драматическую трилогию «Лига» («Баррикады», «Штаты в Блуа», «Смерть Генриха III»); в этой трилогии Вите в живых сценах воскрешает быт и нравы конца XVI века. Основное внимание он сосредоточивает преимущественно на показе массовой народной жизни и отношений различных социальных классов, принимавших участие в политических событиях той эпохи.
Излюбленной эпохой романтиков становятся XVI и первая половина XVII века, когда во Франции происходили крупнейшие политические события и конфликты, предопределившие дальнейшие пути государственного развития страны. Так, период абсолютистской диктатуры кардинала Ришелье (1624–1642) нашел свое отображение в двух наиболее значительных произведениях романтической литературы — в историческом романе Альфреда де Виньи «Сен-Мар» (1826) и в драме Виктора Гюго «Марион Делорм» (1831).
Следует отметить различие во взглядах на историю Франции, выраженное в этих произведениях. Альфред де Виньи не скрывает своих симпатий к отжившему феодальному укладу Франции, противопоставляя оппозицию высшего дворянства XVII века диктатуре Ришелье, тогда как Гюго решительно отвергает дворянский мир и выше всяких титулов и званий ставит истинно благородные человеческие достоинства героя из народа. Тем не менее в обоих произведениях кардинал выступает как ловкий интриган, ставший крупным государственным деятелем благодаря коварству, хитрости и угодничеству. Будучи первым министром, Ришелье самовластно управляет Францией: король беспрекословно соглашается с политикой и жестоким произволом кардинала. Такое понимание роли Ришелье в государственных делах становится широко распространенным у историков и писателей Франции. Необходимо заметить, что Дюма в романе «Три мушкетера» в значительной степени отходит от традиционного изображения личности Ришелье.
К событиям и историческим лицам этой эпохи Дюма обратился только в 40-х годах. В начале же 30-х годов он был поглощен мыслью и желанием отразить в художественной форме острый классовый конфликт, возникший между дворянством и буржуазией в конце XVIII века во Франции и завершившийся революционным переворотом и победой третьего сословия.
Впервые к теме Французской революции 1789 года Дюма обратился в исторической повести «Красная роза» (1831), несомненно навеянной политическими событиями, порожденными Июльской революцией 1830 года. В повести воскрешена социально-историческая обстановка периода наиболее бурного подъема революции, когда у власти находились якобинцы, возглавляемые Робеспьером. «Эта партия, — утверждает Дюма, — желала революции со всеми ее последствиями, чтобы народ когда-нибудь воспользовался ее плодами». Подобного исхода революции Дюма не приемлет и, изображая борьбу отряда республиканской армии с вандейскими мятежниками-роялистами, определенно склоняется на сторону последних.
К теме французской буржуазной революции Дюма возвращался и позже, в 40-х и 50-х годах. Ей посвящена серия романов, связанных единым сюжетным замыслом — «Воспоминания одного врача» («Жозеф Бальзамо»), «Ожерелье королевы», «Анж Питу», «Графиня де Шарни». Как всегда у Дюма, и здесь основное — романтическая авантюрная интрига с мотивами, почерпнутыми из «романа ужасов» и из мелодрамы. Однако исторический фон в этой тетралогии — события последних лет абсолютистского режима и годы революции; в числе главных действующих лиц — король Людовик XVI, королева Мария-Антуанетта, Жан-Жак Руссо, Калиостро, деятели революции Мирабо, Лафайет, Марат и другие. Отношение Дюма к событиям французской революции почти полностью совпадает с отношением буржуазно-либеральных историков. Революция вызвана злоупотреблениями дворянства и королевской власти, страданием народа, его справедливым гневом. Король слаб, полон предрассудков и не внемлет голосу либеральных идеологов, силящихся убедить его в необходимости пойти на уступки «духу времени», ограничить свою власть и тем самым спасти монархию. Королева ведет свою политику, откровенно надеясь на помощь из-за границы. Главный герой Дюма — доктор Жильбер, представитель «духа времени», крестьянский сын, ученик Руссо, прошедший к тому же школу американской борьбы за независимость. В своей политике Жильбер — благонамеренный либерал. Он выражает точку зрения автора и пользуется полнейшим его сочувствием. Дюма проявляет благорасположение и к другим героям из народа — фермеру Бийо и батраку Анж Питу. Однако, осуждая короля, королеву и представителей аристократии как «деятелей», Дюма полностью амнистирует их как «людей вообще», как жертв революционного террора, который он полностью отвергает. Сочувствуя революционному энтузиазму Бийо и Анж Питу, Дюма «беспристрастно» сочувствует и феодальной верности графа и графини Шарни королю и королеве, несмотря на то что Шарни и его жена прекрасно понимают бессмысленность своей преданности монархическому идеалу и что они к тому же имеют все основания лично ненавидеть королеву и презирать короля.
Следует, однако, заметить, что в некоторых других произведениях Дюма занимает более прогрессивную позицию. Так, в романах «Сан-Феличе» и «Эмма-Лиона», где изображены события революционных войн 1798–1800 годов и буржуазная революция в Неаполитанском королевстве, он полностью на стороне революционных сил и довольно остро разоблачает цинизм, жестокость и грубость представителей феодального сословия.