Хараев молчал. Лишь капля пота предательски выскочила из-за уха и скользнула по щеке.
– Ты сомневаешься?!
– Нет.
– Правильно, – выдержав паузу, тихо произнес Стольников. Сжал пальцы и подпер кулаком подбородок. – Ну и чьи планы теперь выглядят страшнее?
Бойцы расслабились. Ирина почувствовала, как на нее сверху спадает какая-то пелена. Обычно с ней такое бывало незадолго до обмороков. Больше всего в жизни она боялась уколов в вену и вида чьей-то раны.
– Поддержи ее! – приказал Саша.
Жулин, выбросив вперед руку, подхватил девушку.
– Нашатырь нужен.
– Эй! – окликнул Стольников Хараева. – Постучи в кабину! Пусть врач подойдет!
– Нет, машина будет ехать до блокпоста! – стиснув зубы, прорычал полевой командир. – Бросай гранату!
– Хорошо, – согласился Стольников. – Только скоро, я так думаю, минут через пятнадцать, генерал Зубов потребует подтверждения жизни и крепкого здоровья своей дочери. Мне кажется, это произойдет или на блокпосту через видеосвязь, или по телефону. Интересно, что ты предъявишь ему?
– Что есть, то и предъявлю.
Стольников рассмеялся.
– А ты не боишься, что, увидев свою дочь в безжизненном состоянии, генерал даст команду запустить по этому маршруту пару ракет «земля – земля»?
– Суки!.. – выкрикнул Хараев и забарабанил рукой по кабине.
– Что случилось? – раздался в кузове голос из динамика, и Саша уже не сомневался, что это голос Баскакова.
– Телке плохо стало! Укачало! Пусть лепила подойдет!..
Стольников поднял тяжелый взгляд на Жулина. Перевел, не поднимая головы, на Ключникова. И снова уставился в пол.
Машина резко остановилась, и в кузов тут же влетело густое облако дорожной пыли…
Схватив девушку за плечи, Стольников одним движением вышвырнул ее из кузова.
Чтобы она перелетела через борт, ему пришлось упасть на пол. Зубами он стискивал запал гранаты.
Все произошло настолько неожиданно, что Хараев не понял, что, собственно, случилось. Лишь когда стала оседать пыль и стало понятно, что девушки в кузове нет, он вскочил и вскинул автомат.
– Нет, хозяин!.. – вскричал по-чеченски Дага.
Ослепленный гневом, полевой командир уже нажимал на спуск, когда все в кузове закричали разом. И каждый крик требовал от Хараева благоразумия.
Тяжело дыша, боевик увидел, что у заднего борта на коленях стоит Стольников. В зубах его был зажат запал, а сама граната торчала ребристым корпусом, как чудовищный нарост.
Палец соскользнул со спускового крючка. Хараев выругался по-чеченски.
Саша аккуратно взялся за гранату и вынул ее из зубов.
– Правильно, Хараев. Один выстрел – и через меня никто не прорвется. Ну, может, повезет одному-двум. Обойдутся осколочными ранениями. Только что-то мне подсказывает, что местный врач не сможет им помочь. Кто-то в кузове, вообще, останется невредим. Хочешь, рискнем проверить кто?
К Ирине подбежал офицер и оттащил ее в сторону. Ему помогал врач, прикрывая их автоматом Калашникова с магазином от ручного пулемета.
– Шакалы!.. – закричал Хараев.
– Спокойно, чех!.. – выкрикнул Стольников. – Слушай меня внимательно.
– Слушать тебя?!
– А у кого граната?
Подождав, когда все успокоятся, капитан встал уже на одно колено.
– Сейчас мы по одному, осторожно, выйдем из машины. Я уйду последним. Ты посадишь за руль своего человека, и вы продолжите путь. Грузия – гостеприимная страна для выблядков вроде вас. Вы свободны, как вам и обещал Зубов. Генерал сдержал свое обещание. Сдерживать свое я от тебя не требую. Я знаю, что ты слова не сдержишь. Поэтому заставлю сдержать. Итак, Ключников, пошел…
Осторожно шагая меж коленей бандитов, Ключ добрался до Стольникова, обошел его, спрыгнул и отбежал к засевшим для стрельбы на обочине Баскакову и Ермоловичу.
– Теперь – Ждан, – приказал Саша.
– Я найду тебя, капитан… – в бессилии наблюдая, как враги уходят один за другим, пообещал Хараев.
– А я никогда от вас не прятался. Теперь – Татарин…
– Вокруг – чисто поле и дорога… – подумав, заметил Хараев. – Сейчас сойдете, а я людей высажу и – в цепь, а?
– А я велю своим колеса прострелить, и далеко ли вы потом убежите, а?
Перекинув ногу через борт, Стольников положил руку с гранатой на колено.
– Если тебя вдруг когда-нибудь попросят: «Хараев, расскажи, как тебя на дороге поимел капитан Стольников?» – ты отвечай: «Да какая там дорога? Так, тропиночка», – и он спрыгнул на землю.
Несколькими шагами пересек дорогу и скатился в обочину, свистнул.
Из кузова выбрался один из боевиков и, разминая ноги, направился к кабине. Водителя за рулем не было.
Вскоре раздался хлопок закрываемой двери, хрустнула коробка передач, и машина круто взяла с места. Когда поднялся столб пыли, Стольников приказал укрыться за обочиной. И едва только разведчики пригнули головы, из кузова грянули несколько одиночных выстрелов. Кто-то из боевиков не выдержал напряжения последних минут расставания.
– Как она? – спросил Саша, заглядывая в лицо девушки.
– Если внутренности не отбила при падении на дорогу, то все в порядке.
Стольников, улыбаясь, всматривался в лицо Ермоловича.
– Врач, значит? – Он рассмеялся и перевел взгляд на Баскакова. – А тебя, непутевый сержант, кто в майоры произвел?!
– Генерал Зубов, товарищ капитан.
Обниматься было некогда.
– Кто за рулем был?
– Мамаев.
– Я так и знал! – усмехнулся Стольников. – Вас Зубов в ЦУМе разыскал?
– Ну а как же? Газеты мы читаем регулярно, особенно «Доску объявлений». И как только увидели, что юрист требуется обществу с ограниченной ответственностью «Стольников», сразу примчались. Но у меня рейс задержали на сутки, а до Мамая с Ермолой почта не сразу доходит.
– Как же я рад видеть вас всех, бродяги…
– А уж как мы рады тебя видеть, командир… Правда, ты изменил все наши планы.
– Ваши планы?..
Баскаков посмотрел на Ермоловича, тот зачерпнул пригоршню песка и сквозь пальцы пустил его по ветру. Через несколько секунд рядом со Стольниковым, пыля, приземлился Мамаев. Рассмеявшись, он коротко обнял Стольникова. Но капитан по-прежнему вглядывался в лицо Баскакова, ожидая, пока тот заговорит.
– Мы же не просто так на машине приехали. Не слишком остроумным выглядел бы план, правда? Вы – в кузове, а мы – в кабине. И что толку?
– Да говори же, не тяни.