Происходило это двумя путями. Первый — компании создавали свои частные службы безопасности, потом в рамках реорганизации бизнеса выделяли их в самостоятельные юридические лица и пускали в свободное плавание. Так служба безопасности «Юнайтед Фрут» превратилась в прозаическую «ЮФ Секьюритиз», «Юнайтед Фрут Секьюритиз», а служба безопасности «Американ Телефон энд Телеграф», «АТТ» превратилась в претенциозное «ЮС секьюритиз». Интересно, кто им дал право на такое название?
Вторая часть частных компаний организовывалась ушедшими в отставку сотрудниками спецслужб и военными — такими были «ДинКорп», такой была «Блэкуотер». Министерства и рода войск, выходцы из которых организовывали подобные компании, явно и тайно их поддерживали, потому что рано или поздно перед каждым вставал вопрос пенсии или отставки — а это был своего рода «спасательный круг». Запасная позиция.
Ключевым в нынешнем раскладе по Мексике был «Блэкуотер», компания, которая имела собственные ВВС и ВМФ. Эта компания так поднялась примерно за десять лет, и Уайт, как никто другой, знал, кто помог ей так подняться…
Справа засигналили — Уайт очнулся от размышлений, аккуратно скорректировал курс. Еще немного — и он выедет на Триста девяносто пятую федеральную.
Появилось желание узнать по рации у своих людей, куда направился этот проклятый британец. Но Уайт усилием воли сдержался — доложат и так, а проявлять чрезмерный интерес тоже не следует. Мало ли…
Вашингтон Гольф энд Каутнти клаб в Арлингтоне квартировал в совершенно прелестном белом, викторианского стиля, довольно большом особняке, который на фоне коротко подстриженной зеленой травы, блестящей оттого, что ее орошали едва заметные распылители, казался настоящей картинкой из журнала про сельскую жизнь. По левую руку от особняка, на втором этаже, находилась открытая терраса ромбовидной формы, на которой можно было поставить столы и организовать нечто вроде небольшого пикника с простой едой и напитками. Именно это и собирались сделать неоконы, пробившиеся во власть бывшие троцкисты из Гарварда. Уайта они послали на разведку, он должен был вернуться с конкретными предложениями, которые и следовало обсудить.
Уровень гостей был столь высок, что здание охраняла Секретная служба. Несколько человек — неулыбчивых, в черных очках, в дешевых, постоянно незастегнутых пиджаках, с телесного цвета вьющимися проводками, уходящими к левому уху, некоторые с черными «дипломатами», в которых ждали своего часа короткоствольные автоматы «Инграм», — стояли на зеленых лужайках, окружающих террасу, вертя глазами по всем сторонам, подобно китайским болванчикам. Уайт знал, как организуется защита подобного рода мероприятий. Он был уверен, что где-то неподалеку скрывается как минимум одна антиснайперская группа, а вон в том «Субурбане» находится группа поддержки. И у этой группы поддержки, скорее всего, основным оружием является «Миниган», до поры до времени скрытый в салоне броневика. Новый характер угроз заставлял давать новые ответы на них…
Около университета Мэрмонт, на обочине, стояла машина полицейского управления Вашингтона, которой здесь было совершенно нечего делать. А как только он съехал с Норт Глеб на стоянку, машина полиции штата перегородила ему дорогу, совершенно не обратив внимания, что на его машине — правительственные номера. В машине, помимо двоих полицейских, на заднем сиденье находился сотрудник Секретной службы, он-то и вышел на проверку.
В бронированных машинах зачастую, для простоты конструкции и удешевления, стекла делают неопускающимися, так было и на машине Джона Уайта. Поэтому Уайт дождался, пока молодой сотрудник Секретной службы приблизится к машине, сдвинул ручку — и толкнул дверь от себя. Видеть, как этот молодой мудак сразу занервничал, сделал шаг в сторону и отодвинул полу своего пиджака локтем, было настоящим удовольствием.
— Свои, сынок, — сказал Уайт.
Видимо, этот парень работал в Секретной службе совсем недавно, он даже и не понял, что машина бронированная.
— Сэр, прошу вас оставаться на месте, — предостерег он, — и прошу вас предъявить документы.
— Разве это не место общего доступа? — продолжал издеваться Уайт, сам не зная почему, но он получал огромное удовольствие от этой игры.
— Сэр, клуб закрыт на спецобслуживание.
— И Секретная служба обеспечивает пропускной режим? Или ты просто решил подработать себе на пенсию, сынок?
— Сэр, прошу вас предъявить документы, — набычившись, произнес молодой человек.
— Спокойно…
Уайт неспешно полез во внутренний карман пиджака, небрежно достал пластиковую карточку с несколькими степенями защиты, перебросил ее парню.
— Это пропуск в Белый дом, — сказал он, — и знаешь, парень, если ты меня не пропустишь прямо сейчас, то тебе потом придется стоять в очереди на бирже труда. Ты не выяснял утром, как обстоят у нас дела с уровнем безработицы?
Парень посмотрел на пропуск, подошел к машине и вручил его хозяину.
— Извините, сэр.
— Ничего. Следующий раз смотри на номера машины — если они правительственные, то задерживать такую машину не стоит.
— Да, сэр.
— Свободные места на стоянке есть?
— Да, сэр.
Из армии, что ли?
— Удачи, сынок…
Все уже собрались на террасе. В полном составе, вся их группа — такое было редкостью. Уровень безопасности, учитывая ранг собравшихся, был вполне объясним.
Дональд Миз, генеральный атторней США. Полноватый, седовласый, с усиками, ярый католик, настолько ярый, что его можно было назвать фанатиком. Ярый сторонник смертной казни, политические противники называли его «палачом», что Дональда Миза ничуть не волновало. После терактов 9/10 он предпринял самое широкомасштабное наступление на права и свободы в САСШ. С его подачи правоохранительные органы САСШ теперь могли арестовывать любое лицо, подозреваемое в терроризме, в том числе и иностранного гражданина или подданного, и держать его под арестом без предъявления обвинения, без ограничения срока. Такого не было нигде, даже в клеймимой средствами массовой информации за беззаконие Российской империи, это было прямым нарушением Habeas Corpus Act [143] . Также Дональд Миз выступил в Конгрессе с речью, смысл которой сводился к необходимости отмены презумпции невиновности [144] и замены ее на презумпцию виновности по широкому спектру дел, в том числе и не связанных с терроризмом.
Дальше ехать было уже некуда.