Пятый, самый молодой, что провел весь полет, уставившись в пол и не произнося ни слова, поднял голову и посмотрел на командира группы. Он трусил – трусил уже сейчас, но держался. Потому что с детства знал: трусость недопустима, это все равно что предательство. Особенно – для него.
– Бывали здесь, сэр?
Командир группы усмехнулся.
– А как же… Дважды. А вон Шон – тот четвертый раз сюда летит.
Шон, пулеметчик, показал фигуру из трех пальцев.
– Зато когда я прохожу детектор при посадке на самолет, он не звенит как сумасшедший.
– У босса не пойми чего больше в заднице: то ли мяса, то ли железа, – добавил третий.
– Эй, кто это там заинтересовался моей задницей? И с какой, позвольте полюбопытствовать, целью?
– А то ты не знаешь…
Эти грубоватые солдатские шутки, отпускаемые легко и непринужденно, перелетающие, словно теннисный мячик, от одного солдата SAS к другому, немного привели Николаса, внука царствующей особы и наследного принца, в чувство…
– Долго еще?
– Да сейчас зарулят, выпустят нас из этой душегубки. Не торопись, парень, наслаждайся последними минутами покоя.
Происходящее явилось результатом довольно значительного, хотя и почти не освещенного прессой скандала в королевской семье. Дела в ней были совсем плохи – фактически принцесса Мария покинула своего мужа, наследного принца Гарри [30] , и жила отдельно от него с двумя сыновьями. Что было этому причиной – сказать сложно, обычно в таких ситуациях виноваты бывают обе стороны. Газеты большую часть вины возлагали на Гарри, возможного будущего монарха, – за его скандальную, почти открытую связь мало того что с особой не голубых кровей, так еще и с замужней женщиной. Ситуация была настолько серьезной, что стоял вопрос о том, что королева должна передать трон не сыну, а одному из внуков. В семье думали, как поступить, газеты изощрялись в остроумии, и уже сейчас было ясно, что короля Гарри в Великобритании быть не должно, это подорвет институт монархии в целом. Монарх не должен уводить женщин из семьи. И оставался только вопрос: кто из двоих внуков? Николас или Джек? Джек или Николас?
А пока шли все суды-пересуды, пока отца и мать поливали грязью (хотя, если быть честными, они это заслужили) – в Британии росли два принца. Росли в обстановке скандалов, ссор, дрязг. Но каким-то образом оба они выросли достойными людьми, любящими Британию, ее народ и традиции. Ни один из них не раздумывал, служить ему в армии или не служить. И каждый из них сознательно встал на очень опасный путь.
Принц Николас выразил желание служить не где-нибудь, а в Афганистане. Опаснее этого не было ничего, разве что попасться на крючок газете «Sun». Уговоры матери и даже бабушки-королевы ничего не дали – принц заупрямился еще больше и пригрозил, что, если ему не дадут служить, где он хочет, он сам пойдет в «Sun» и все расскажет. Последствия этого могли быть страшными – Великобритания посылает на смерть в Афганистане пацанов, а принцу служить там нельзя. Поэтому встал вопрос об обеспечении безопасности принца при прохождении им службы. Особую остроту этот вопрос приобрел из-за профессии Николаса – передовой авианаводчик. Это одна из самых опасных профессий в армии – передовой авианаводчик наводит самолеты на цели, находясь на самом переднем краю обороны, иногда даже за линией фронта. За ним охотятся все – убей авианаводчика, и эффективность авиационной поддержки частей сразу резко снизится. Вот и придали принцу в группу – у любого авианаводчика есть группа поддержки и охраны – четверых самых опытных оперативников SAS, какие только отыскались в Великобритании. Они должны были защитить наследного принца и возможного будущего короля даже ценой собственных жизней и готовы были сделать это.
Возглавлял группу майор САС Колин МакКлюр. Угрюмый, но в то же время всегда готовый ответить едким словцом на шутку сорокалетний шотландец, первую свою ходку «на войну» сделавший в составе полка «Шотландских королевских стрелков», – один из немногих, кто сумел выбраться живым из пылающего Бейрута, не попавшись во время прочесывания и сплошной зачистки, а несколько месяцев спустя вывезенный едва живым в Британию после боев в племенной зоне – тогда из их патруля в живых остались лишь двое – и все равно вновь вставший в строй. МакКлюр был инструктором по выживанию, он знал проклятую «Черную гору» [31] как свои пять пальцев, он никогда не третировал новобранцев, как это делали другие, но он давал такие нагрузки, от которых сходили с дистанции почти все. А некоторые – кто не хотел сходить – умирали, было и такое. МакКлюр был истинным сыном шотландской земли – неуступчивым, сильным, воинственным, сделанным из жил и мышц, готовым ночевать на камнях и питаться тем, что есть под ногами. В штабе САС уже задумывались, что они предпримут через пять лет, когда МакКлюра по закону надо будет переводить на штабную работу.
Перед вылетом МакКлюра инструктировал сам начальник Генерального штаба фельдмаршал сэр Питер де ла Бильер – и шотландец знал, что не должен отходить от принца дальше чем на десять метров. Собственно говоря, в более-менее нормальной обстановке МакКлюр смог бы защитить наследника и один, но в Афганистане обстановка была очень далека от нормальной, и здесь никаких гарантий давать было нельзя.
Вторым был тоже шотландец – напарник Мак-Клюра с давних времен, капитан Энди МакДональд по прозвищу Толстый Энди, или просто Толстяк. Свои их называли Два биг-мака.
В отличие от МакКлюра, уроженца маленькой деревни, МакДональд был родом из Абердина, успел поработать на гражданке автомехаником, а в армию сбежал от жены после развода. В САС инструкторы всерьез вознамерились его загонять – и каково же было их удивление, когда в тройке прошедших курс и зачисленных в САС оказался и он. Непонятно почему, возможно, из-за слоя жира, но МакДональд не чувствовал ни жары, ни холода, он мог переночевать в снегу и не замерзнуть, даже не простудиться. МакДональд был молчуном и отличным, очень терпеливым снайпером. Для снайпера самое главное не умение стрелять, для него главное – терпение.
Пулеметчик, здоровенный бородатый капитан Шон О’Доннел, после того как в машине, где ехали его отец и мать, взорвалась подложенная «провос» бомба, в девять лет оказался в приюте – не в церковном, а в государственном, потому что церковных приютов на всех не хватало. Непонятно, кто такой умный тогда придумал в знак примирения между расколотыми общинами Белфаста создать общие детские дома и заставлять мальчишек из католических и протестантских кварталов расти вместе. Это в Белфасте-то! В городе, где пятилетние пацаны уже осваивают тонкости метания бутылок с бензином. Трудно даже представить, что творилось в таких детдомах по ночам. Они дрались. Дрались каждую ночь, дрались до крови – потому что, если бы они не дрались, их бы опустили: изнасиловали и, возможно, кого-то убили. Пацанов было примерно поровну – что протестантов, что католиков, – и каждый вновь пришедший часто менял расстановку сил кардинально. В спальнях спали вполглаза, всегда назначали дежурных, чтобы враги не подкрались ночью. Потом его выпихнули из «Валлийских королевских стрелков» в САС с напутствием: «Заберите от нас этого засранца, пока мы не передумали». Капитан бывал в Британской Индии три раза – больше, чем кто бы то ни было из группы. Этот раз был четвертым…