Над головами, так низко, что шевельнулись волосы, оглушая свистом реактивных двигателей, пронеслись горбатые [97] . Опытные летчики, проведшие здесь не один год, перенимали скверные привычки пилотов «Буканиров» – «грызть землю». Тяги двигателей не хватало, чтобы уходить на большие высоты, поэтому приходилось поступать наоборот, летать низко и быстро – так, чтобы зенитчик не поймал тебя в прицел.
Перед самой горой пилоты взяли вверх, обострившимся зрением принц увидел, как две огненные стрелы сорвались с подвесок и устремились к земле. Миг – и там, куда был нацелен луч лазерного прицела, образовался невидимый за столбами дыма и пыли провал, вскрытый управляемыми ракетами.
Следующими были «Буканиры» – они заходили с юга, со стороны ущелья, и виделись сначала черными точками, вырастающими на глазах. Они тоже что-то сбросили, а может быть, принцу просто показалось, что он видел момент сброса. Но как бы то ни было, в следующий момент их накрыла такая взрывная волна, что принц полетел на землю, стремясь схватить разрывающимися легкими хоть толику внезапно исчезнувшего воздуха, а сверху на него упал сбитый взрывной волной прибор наведения, едва не выбив из него сознание…
Он не знал, сколько прошло времени, может, несколько секунд, а может, и полжизни. На том месте, где была цель – а это не близко, – поднималось большое грибовидное облако, от одного вида которого становилось тошно.
Слева с земли, кашляя и хрипя, как старик, начал подниматься МакКлюр, справа застонал Уорхол…
– Все целы?
– Сэр… – в кровь разбитыми губами проговорил принц.
– Ублюдки… Мак, ты цел?
У МакДональда было в кровь разбито лицо: падая, он приложился о камень.
– Кажется… я сломал нос…
– Сэр, там…
– Это вакуумная бомба. Могли бы предупредить, суки, там же безопасная зона имеется. О, ты там где?
О’Доннел отозвался откуда-то снизу:
– Боже, сэр, я лишился всех мозгов.
– Ты и без них проживешь…
Такова была сила вакуумной бомбы – лучшего средства для уничтожения пещер и укреплений противника. В отличие от обычной бомбы, эта сначала выпускала облако горючего газа, а потом поджигала его. Газ заползал во все укрытия, температура взрыва была такова, что выгорал воздух, и те, кто не погиб от взрывной волны, погибали от разрыва легких, от тяжелой контузии внутренних органов.
– Мак, надо сваливать отсюда…
Заработала рация.
– Переменный, я Кинжал, выйдите на связь. Прошу оценку результатов удара, как поняли?
Принц перехватил гарнитуру у МакКлюра, в глазах мутилось.
– Кинжал, вы нас чуть не убили, долбаные козлы! – выдал он в трубку.
Рация на несколько мгновений замолчала.
– Переменный, я Кинжал, у вас там все о’кей?
– У нас все о’кей. Вытаскивайте нас отсюда ко всем чертям, вашу мать! Цель поражена, прямое попадание подтверждаю.
Немного пришедшие в себя САСовцы переглянулись – принц быстро становился не мальчиком, но мужем.
– Вас понял, поднимаю группу эвакуации. Контрольная точка один.
– Есть контрольная точка один, опознаемся по схеме.
Принц со злостью врезал кулаком по рации.
– Осторожнее, Ваше Высочество. Поздравляем! – от лица всех сказал Уорхол.
– С чем? С тем, что нас чуть не размазали по камням?
– С тем, что теперь вы один из нас, сэр.
– Давайте убираться отсюда, – решил Мак-Клюр, – переберемся вон туда, повыше. Оттуда отсигналим.
Через двадцать минут их сняли с вершины два вертолета. Визуально оценивать, что осталось в пещерах, не стали, чтобы не рисковать. У Фрезера-Стокса, прикрывавшего их высадку, двое были убиты. Вечером, на поминках, принц напился до бесчувствия вместе с остальными САСовцами, несмотря на запрет фельдшера. Он стал «одним из них», солдатом армии Ее Величества, и не из худших.
Бардак…
Этим и только этим словом можно было описать то, что произошло после десятого сентября, после того проклятого дня, когда Североамериканские Соединенные Штаты изменились. Бесповоротно…
Лейтенант Мантино помнил этот день. Если в Нью-Йорке в этот день была идеальная погода – ни облачка, только синее, чистое небо, то в Вашингтоне тучи были. Но немного. С утра, как всегда, у детективов прошел брифинг, главное внимание на нем было уделено делу Кана – хитрого сукина сына, адвоката. Он подозревался в убийстве, убийстве из-за денежных разногласий с партнером – и это было очень сложно доказать, потому что адвокаты есть адвокаты. Пришлось прикрепить к группе детективов юрисконсульта из управления полиции, потому что каждый неверный шаг был чреват тем, что дело снимут с рассмотрения в суде из-за порочных доказательств или нарушения прав подозреваемого. Это было бы позором для всего полицейского управления – убийца ушел от ответственности из-за полицейских ошибок при расследовании.
После этого свежеиспеченный лейтенант отдела детективов Рикардо Мантино выехал из офиса – он собирался ехать по делам на Баззард-Пойнт, когда случилось то, что случилось. Первым передал сообщение кто-то из патрульных – ему позвонили из Нью-Йорка родственники и сообщили, что в один из небоскребов врезался самолет. Тогда он, помнится, подумал: что за придурков сажают за штурвал самолета? Ведь нарочно так не сделаешь. И продолжил свою поездку. А когда он уже входил в лифт здания на Баззард-Пойнтс, бывших казарм, то по внутренней связи сообщили, что во второй небоскреб врезался еще один самолет и это – террористический акт. А еще примерно через час неизвестно что (лейтенант был на месте и мог с уверенностью говорить – именно неизвестно что!) врезалось в здание Пентагона, частично обрушив одну из его стен. Так был сыгран первый акт общенациональной трагедии, от которой страна не оправилась до сих пор. И именно поэтому, из-за тех самых дней, он входил сейчас в здание одного из небоскребов на Федерал-Плаза, где теперь было его место работы.
Расследование он продолжать не стал, послушался отца, да и продолжать не было смысла. Детектив Мюллер просто исчез вместе с его личным делом; как Рикардо удалось выяснить, его перевели чуть ли не в Бразилию. Что делать нью-йоркскому детективу в Бразилии и какого хрена этот перевод прошел через легендарную бюрократию меньше чем за сутки, лейтенант выяснять не стал. Какой смысл?
Новым его местом работы был антитеррористический центр – АТЦ (он же АТОГ – антитеррористическая оперативная группа). Его создали за считаные дни после терактов 9/10, включив в него представителей чуть ли не тридцати разных служб и ведомств. Его создание было реакцией правоохранительных органов САСШ на гнев общественности – почти сразу их обвинили в никудышном взаимодействии, позволившем свершиться таким террористическим атакам. Это было похоже на то, как домохозяйка включает свет на кухне: и тараканы бросаются в разные стороны. Вот только тапком в этом раз никого не прихлопнуло – никто так и не понес более-менее серьезного наказания за произошедшее.