Самолеты «Громовержец», несущие службу в боевых частях ВВС еще с тридцатых, тогда, во время войны на территориях, энтузиастами был собран первый прототип с тремя пулеметами в салоне, наводимыми на цель визуально – и постоянно модернизировались. По результатам кампании в Бейруте, в которой они сыграли одну из ключевых ролей, а один из самолетов даже был сбит, в конструкцию «Громовержца» были внесены изменения. Сам самолет покрыли только недавно разработанной специальной краской черного цвета – она частично поглощала радиоизлучение. На двигатели самолета – самое уязвимое место – поставили специальную аппаратуру, при угрозе поражения ракетой она впрыскивала в выхлопную струю состав, содержащий жидкий азот, и ракета в большинстве случаев теряла цель. Втрое увеличили количество отстреливаемых тепловых ловушек.
Работа самолета с высоты менее трех тысяч метров теперь была признана недопустимой, под новые высоты модернизировали и вооружение. Спаренная тридцатимиллиметровка с вертолета стала на этой модификации самолета теперь не средним калибром, а малым. Два четырехствольных пулемета калибра 12,7 с боезапасом демонтировали, а вместо них установили пятидесятисемимиллиметровую зенитную пушку с переделанной системой питания. На испытаниях бронебойный снаряд такого орудия поджег танк, и это было неудивительно – сверху находится самая незащищенная зона танка. Количество автоматически сопровождаемых целей увеличилось с десяти до ста.
Загруженный под завязку «Громовержец» взлетал с короткой полосы, длинная была постоянно занята. Этот самолет, один из трех, которые базировались здесь, был таким же, как все, – большим, черным, ощетинившимся стволами пушек с левого борта, но кое-какое отличие было. Слева, на фюзеляже, был изображен крест – один из уникальных случаев в армии, когда «Летным крестом» был награжден весь экипаж и машина.
Это и был тот самый «Громовержец-два», сбитый над Бейрутом и первым прошедший модернизацию, потому что ремонтировать все равно было нужно, а заодно его и модернизировали. Командором огневой группы остался Павел Бульба, теперь уже полковник, первым пилотом «Громовержца», или «Пса», как его называла команда, стал один из опытных асов тяжелой штурмовой эскадры подполковник Близнюк, который сумел в свое время, еще не будучи подполковником, посадить транспортный самолет со всеми остановившимися двигателями, на планировании. Тогда пулеметный огонь и жесткая посадка в бейрутском аэропорту сильно искорежили «Пса», и, может быть, было бы правильнее построить новый самолет. Но ВВС решили восстановить этот, чтобы он продолжал летать, и в этом была какая-то сермяжная правда.
Герои просто так не гибнут.
Старый «Пес» тяжело поднимался в воздух, оставляя за собой шлейф дыма от разгонных блоков, – без них, на одних двигателях, с короткой дорожки, разогнаться было невозможно. Под брюхом мелькнули циклопические сооружения нефтеперегонного завода, выкрашенные в серо-стальной цвет, потом самолет пошел влево, ввинчиваясь в небо с левым креном, и под брюхом его оказалась уже вода. Десантные корабли стояли на рейде, соблюдая затемнение, сам город горел, столбы дыма поднимались во многих местах к облакам, подпирая стремительно темнеющее небо.
На западе, там, где пока еще мир, догорал закат, с востока неумолимо надвигалась тьма.
Заложив последний вираж и дав самолету боевой курс сто сорок с креном влево, подполковник решил, что самое время выйти на связь и доложиться:
– Главный, я Гром-два, набор высоты закончил, вошел в зону огня, готов работать.
– Гром-два, принято, вам назначен северный сектор, по карте – до линии шесть. Ориентируйтесь на вышку телерадиостанции, по вышке не стрелять, там наши люди. Боевая задача – патрулирование и уничтожение целей, отмеченных наземными группами. Ниже три-два нуля не снижаться, в городе остались неподавленные зенитные установки. При обнаружении любых зенитных средств открывать огонь на поражение, это противник.
– Главный, вас понял, вопрос – считать ли противником перемещающуюся в городе бронетехнику?
– Гром-два, отрицательно. Часть техники захвачена и используется десантом. Всю технику, кроме средств ПВО, уничтожать только после визуального подтверждения от наземных групп, что техника принадлежит противнику, как понял, прием.
– Главный, вас понял, огонь после подтверждения.
– Верно, отбой!
Подполковник переключил связь на внутреннюю, громкую:
– Итак, господа, сейчас двадцать два семнадцать по местному времени, экипаж самолета Бейрут – Бендер-Аббас – Тегеран приветствует вас и надеется, что следующая посадка будет не в аду. Ну а сейчас, господа, начинаем концерт по заявкам…
…Патрулирование – одно из самых приятных мероприятий, какие ты можешь пережить на висящем над боевой зоной тяжелом штурмовом самолете. Двигатели выставляются на максимально экономичный режим полета – воздушный танкер подойдет к месту рандеву над заливом примерно в двадцать три тридцать, кто-нибудь из членов экипажа обязательно поставит какую-нибудь музыку, желательно легкую, не надрывную, позволяющую хоть немного почувствовать, что ты дома, – и полетели. Мерно гудят моторы, плывет картинка на большом, недавно установленном экране – черно-белая панорама перед глазами и яркие геометрические фигурки на ней – условное обозначение целей. Зеленый цвет – свои, красный – противник. Процентов шестьдесят желтый – не опознано. Оператор может вручную им присвоить красный или зеленый статус, но как распознать? Только если с земли поступит целеуказание.
Что же касается полковника Бульбы, он от такого полета готов был взвыть.
– Андрияш? – сказал он, сдвинув с головы наушники.
– Да, господин полковник? – отозвался молодой, недавно пришедший на борт лейтенант, математик с высшим образованием, из Екатеринбурга.
– Есть желание поиграть в угадайки?
– Э… так точно.
– Тогда смотри, – полковник ткнул пальцем прямо в экран, – видишь? Вот что этот грузовик тут стоит, на самой автостраде?
– Не могу знать, господин полковник.
– А надо бы. Ты можешь дать предупредительный выстрел рядом с ним? Не по нему, а рядом с ним?
– Так точно… господин полковник, он выглядит брошенным.
– Считай это проверкой вооружения.
– Так точно. – Лейтенант в темпе вальса пробежался по клавишам, и квадратик у стоящего на автостраде брошенного грузовика – «гражданское транспортное средство, не опознан» внезапно покраснел, превратившись в «транспортное средство противника». Еще нажатие клавиши – и на небольшом экранчике, используемом для наведения, появилось что-то вроде ракурсного прицела, заскакали, меняясь раз в секунду, цифры.
– Принял решение проверить оружие, дистанция четыре двести двадцать…
Молодой лейтенант пошевелил рукояткой управления огнем, чем-то напоминающей компьютерный джойстик, откинул предохранительный колпачок с красной клавиши:
– Наведение… средним – огонь!
Самолет почти не дрогнул, сказались амортизаторы и мощный дульный тормоз, установленный на пушке. В нескольких метрах от автомобиля вздыбился бетон, повисло небольшое облачко.