– Ишь! Головастая!.. – поскреб лысину старый варвар. – А мои-то мозги ссохлись уже, медленней соображают.

Обе «эргэдэшки», к радости старика и девушки, вошли в трещину. Причем, одна вообще идеально – что называется, «внатяг». Вторая же болталась в расщелине, и ее пришлось расклинить мелкими камнями, чтобы она не вывалилась, когда бечевка потянет за кольцо.

– Веревку ты привязывай, – сказал Гор, – у тебя пальчики молодые. А то я своими крюками пока привязываю, так и кольцо раньше времени выдерну. И когда привяжешь – усики не забудь отогнуть, а то не выдернуть будет. Но осторожней только, а то…

Видимо, от волнения в старике активировалась повышенная говорливость. Однако Надя лишь улыбалась – ей это ничуть не мешало. Наоборот, стало как-то спокойней – она не одна, рядом есть человек, который переживает за нее, для которого они с Нанасом – почти родные люди. Да что там «почти» – родные и есть! Ведь столько уже пережито вместе – и в горе, и в радости; к тому же, кроме них у бывшего варвара не осталось ни одного близкого человека на свете.

– Все, – закончила Надя с гранатами. – Отходим.

Девушка стала медленно пятиться, осторожно пропуская между пальцами две нити бечевки. Еще когда она распускала моток, чтобы привязать его концы к гранатам, девушка подозревала, что его длины не хватит до пещеры. Вернее, полной длины бечевки хватило бы точно, но тогда пришлось бы привязать кольца «эргэдэшек» последовательно, а это показалось Наде не особо надежным, и она решила привязать каждое отдельно. Поэтому длина сократилась ровно вдвое, и ее, как и опасалась Надя, до пещеры не хватило. Всего каких-то пяти-шести метров, но не хватило!

И когда девушка, не доходя до спасительного укрытия, остановилась, Гор сразу же понял в чем дело.

– Давай сюда, – подошел он к ней, протягивая руку.

– Что давать?

– Веревки давай. А сама отправляйся в пещеру и уйди подальше за стену.

– А вы?

– А что я? Дерну, да тоже к тебе побегу.

– Вы не добежите, – нахмурилась Надя. – Вам за пять секунд не успеть, а за четыре – тем более. А я успею. Так что в пещеру отправляйтесь вы и ждите меня там.

– А вдруг замешкаешься, запнешься, еще чего?.. У тебя муж, вон, раненый, а у меня никого нет. И помру, так никто не заплачет.

– Как вам не стыдно? Как это «никого нет»? А мы?..

– Ну-у… – смущенно протянул старик.

– Вот вам и «ну». И вообще, погибать имеет какой-то смысл, когда иного выхода нет, когда от этого чьи-то жизни зависят. А по-глупому гибнуть – это… – Надя не смогла найти нужных слов и закончила резко, почти грубо: – Так что бросьте дурковать и – марш в пещеру!

Гор больше спорить не стал и молча удалился.

– Готовы? – выждав, пока стихнут его шаги, крикнула девушка.

– Готов, – отозвался Гор. – Ты только сразу беги, как дернешь!

– Нет, я сперва в носу поковыряю, – неслышно буркнула Надя, а потом, глубоко вздохнув, стала вполоборота к пещере и, приготовившись что есть сил рвануть с места, потянула за концы бечевки. Одна, и почти тут же вторая, натянулись, Надя дернула посильней – и обе нити тут же ослабли. Порваться они не могли, а значит – кольца выдернулись из запалов.

Девушка, словно выпущенная из лука стрела, полетела к спасительному входу в пещеру, благо что он выделялся перед ней пятном тусклого света. Ворвавшись в него, она тут же прыгнула в сторону, упала и покатилась к стене, ощутив всем телом, как дважды слегка дрогнул каменный пол, и вместе с этим услышав два почти одновременных громких хлопка, а сразу вслед за ними – грохот обвала.

Глава 13
Нежданная встреча

Проход завалило капитально, снизу доверху. Непонятно было, как далеко тянется завал, но в любом случае на его устранение требовалось время и немалые силы. Станут ли бандиты пытаться их прилагать, с учетом того, что завалить может и их самих, – еще вопрос. К тому же, в темноте им трудно будет определить, давно ли образовался этот завал, – ведь если давно, то смысла его разбирать нету вовсе.

Как бы то ни было, ждать нападения бандитов в ближайшее время не стоило, и это весьма успокаивало Надю. Наказав Гору следить за состоянием Нанаса (в чем было мало смысла, ведь оказать помощь старик все равно бы не смог) и давать ему пить, Надя сунула за брючный пояс пистолет, застегнула бушлат, поправила бандану и кивнула Сейду:

– Пошли!

– Ну, с богом! – напутствовал их бывший варвар.

«Бога нет», – хотела ответить девушка, но почему-то передумала, лишь шумно, будто собираясь нырнуть, вдохнула и уверенно зашагала к выходу.

* * *

Хоть небо вновь было затянуто облаками, дневной свет так больно хлестнул по глазам, что Надя зажмурилась. А когда открыла их снова, готова была зажмуриться вновь, но уже не от боли, а от раскинувшейся перед ней красоты. Лежавшая внизу вытянутая акватория озера казалась наполненной темным жемчугом каменной чашей, выстланной понизу изумрудным бархатом. Стенки чаши образовывали скалистые отроги гор, а зелень выстилающей ее ткани представлял собой лес. К такой первозданной, поистине божественной чистоте даже боязно было касаться, не то чтобы ходить, а уж тем более жить в ней.

Но, тем не менее, там определенно жили – это девушка разглядела почти сразу. Возле кромки леса, у самого озера, вдоль его края тянулась россыпь невысоких построек в форме четырехгранных пирамид, однако Надя разглядела и несколько тоже квадратных и не особо высоких, но похожих на деревянные срубы построек. Над некоторыми из этих жилищ вился к небу дымок – они явно были обитаемы.

Девушка почувствовала некоторое облегчение – саамский сыйт она нашла, теперь осталось лишь прийти туда и встретиться с нойдом Силаданом. И быть при этом паинькой, умницей-разумницей, ни в чем не перечить старшим (а лучше – вообще никому), а лишь просить-умолять, чтобы Нанасу оказали помощь.

Тут Наде пришла в голову оригинальная мысль: а что, если вообще не говорить, что ее раненый муж – это их бывший соплеменник? Ну вот – муж и муж, попал в беду, а тут как раз селение подвернулось, вот она и обратилась за помощью…

Поначалу эта мысль ей даже понравилась – ведь в самом деле, она могла ничего и не знать про взаимоотношения супруга с его сородичами в прошлом. И вообще могла не подозревать, что это как раз и есть его «родная деревня», ведь сам-то он без сознания и ничего ей по этому поводу сказать не мог. А уж когда Силадан придет с ней к раненому, тогда уже можно будет и разыграть удивление, но тогда и нойду будет, наверное, трудней отказаться, коли уж вызвался помочь.

Но, подумав еще немного, Надя все-таки решила играть в открытую. Во-первых, врать всегда хуже, чем говорить правду, да и трудней к тому же – надо всегда контролировать свои слова, да и держаться при этом соответственно. А из нее актриса никудышная, зато Силадан – далеко не дурак, к тому же колдун – какой-никакой психолог, и раскусит ее притворство сразу же. Да и, скажите на милость, откуда они вообще здесь взялись, если до ближайшего жилья почти сотня километров? В поход пошли? Свадебное путешествие в стиле «экстрим» решили устроить? Три раза «ха». Нет уж, раз пришли именно к сыйту – значит, знали, куда надо идти. А о сыйте, кроме тех, кто там непосредственно жил, знал только Нанас. Опять же, даже если вдруг случится чудо и Силадан поверит в ее сказку (сюжет которой она, кстати, даже приблизительно не может придумать – не о свадебном же путешествии и впрямь говорить?), то где гарантии, что, узнав Нанаса, он еще более не озлобится (тут-то он уж точно никаких сказок слушать не станет) и не только откажет в помощи, но и прикажет их тут же прикончить? Допустим даже, что они с Гором сумеют перестрелять всех «врагов» (вероятность этого весьма велика, автомат – это все-таки не луки да копья), но и тогда они своей цели не достигнут, ведь вылечить Нанаса будет некому.