«Оружие возмездия!», «Оружие возмездия!» – новость молниеносным эхом прокатилась среди моряков, и они во все глаза стали пялиться на многометровые снаряды, о гигантской разрушающей силе которых они много слышали. Для чего это грозное оружие появилось здесь, на северо-востоке Норвегии, подводники могли только догадываться.
Специалисты в сине-сером, меж тем, краном сдергивали с понтонов всю фанерную бутафорию, устанавливали на подготовленные площадки ракеты и снова опускали конструкцию на место, искусно скрывая под деревом «Фау-2». После того как все двадцать пять сейнеров были нафаршированы ракетами, буксиры подтащили их к подводным лодкам. Специалисты-ракетчики перебрались на субмарины, экипаж каждой из них принял по пять швартовых, и странный караван, состоящий из рыбацких сейнеров вперемежку с подводными лодками, бесшумно тронулся прочь из фьорда, держа курс в сторону бывшей советско-норвежской границы.
Прочно укрытые стальными бронированными корпусами, двигатели субмарин работали практически бесшумно. Лодки, сберегая энергию аккумуляторов, которая должна была понадобиться для запуска ракет, шли в надводном состоянии. Бортовые огни на них были погашены, а на понтонах таковые и вовсе не имелись. Радиопереговоры между субмаринами тоже были категорически запрещены, и зловещий невидимый караван почти бесшумно крался к намеченной цели – точке запуска. Где-то недалеко, по обеим сторонам от фанерных сейнеров, в такой же молчаливой темноте шумели винтами несколько сторожевых кораблей, снятых с дежурства и отряженных на охрану судьбоносного каравана. Приказ у сторожевиков был один – немедленно задерживать встреченное на пути следования рыбацкое или любое другое судно, экипаж уничтожать, а судно затапливать. В случае сопротивления – чужой корабль должен быть уничтожен сразу, одним залпом.
Слишком высока для германского командования была ставка, слишком многое зависело от удачного исхода операции, чтобы заботиться о каких-то незадачливых рыбаках, вышедших в эту ночь на ночной промысел. И слишком велика была секретность. Потому что на следующую ночь был назначен еще один запуск по порту, а на третью и четвертую – залп должен был быть произведен уже непосредственно по Мурманску. Кроме порта, в этом городе не было никаких других стратегических объектов, не было военных заводов и швейных фабрик, город не выпускал ни солдатских сапог, ни котелков, ни даже алюминиевых ложек. Бомбардировка Мурманска ракетами «Фау-2» преследовала только одну цель – разрушение жилых кварталов и уничтожение мирного населения.
Сто ракет – сто тонн взрывчатки. Таким должен быть удар, который лишит большевиков главнейшей морской артерии, питающей продовольствием и техникой чуть ли не треть всех советских вооруженных сил, собьет наступательный пыл русских, даст летнюю передышку и возможность передислокации частей вермахта, выиграет время для полного завершения строительства неприступного «Восточного вала», нормализует работу задыхающейся от напряжения промышленности, даст возможность сконцентрировать силы и нанести по большевикам новый, невиданной силы удар, вернуть Германии военную инициативу и окончательно решить судьбу войны в свою пользу.
Такое значение, ни больше ни меньше, имел для Германии сегодняшний ночной запуск, такой виделась конечная цель.
Командир соединения немецких субмарин класса «U-17» мог только догадываться о значении и целях предстоящего запуска. На сей раз флотское командование с особой тщательностью подошло к сохранению секретности, и из всех пяти экипажей о конечной точке маршрута знал только командир флагманской лодки. Да и то весьма относительно. Он и его штурман были информированы только о том, в какой квадрат им следует привести караван. Не более. По прибытии в назначенную точку командиру субмарины было предписано вскрыть доставленный накануне на борт пакет и действовать согласно указанным в нем инструкциям. Так что о том, что должно произойти в заданном квадрате моря, командир флагманской «U-17» мог только догадываться. Остальные экипажи и вовсе находились в полном неведении. Те небольшие группы специалистов-ракетчиков, которые временно поселились на борту подводных лодок, были сосредоточенны и молчаливы, в разговоры с моряками не вступали, и никакой информации относительно предстоящего запуска добиться от них было невозможно.
Впрочем, находясь в боевой рубке вместе со штурманом, командир флагманской подлодки не проявлял повышенного интереса к предстоящему запуску и к той цели, для которой предназначались грозные «Фау-2», умело декорированные под рыбацкие суденышки. Куда как больше остального командира соединения субмарин беспокоило то, что чем ближе караван продвигался в сторону советско-норвежской границы – к заданному квадрату, тем заметнее улучшалась погода, и небо становилось яснее и прозрачнее. Сначала с неба прекратила сыпаться снежная крупа, еще через час плотная пелена тумана стала рваться, образуя заметные прогалины, потом водяная взвесь стала все ниже и ниже опускаться к поверхности моря, пока не исчезла совсем, и яркий свет пока еще немногочисленных звезд стал постепенно раздвигать непроглядный мрак ночи.
– Черт подери, – пробурчал командир флагманской субмарины, снова и снова сверяя курс с навигационным оборудованием, – до цели еще добрый десяток миль.
– Одиннадцать, капитан, – уточнил штурман, склонившись в боевой рубке над картой. – Даже чуть больше.
– Надо быть полным идиотом, чтобы не заметить такую ораву кораблей, – снова буркнул капитан и припал к перископу, разглядывая ночное небо. – Если появится луна, мы будем как на ладони! То-то будет подарочек русским!
– Вы думаете, командир, что мы должны дать залп по русским? – оторвался от карты штурман.
– А по кому же еще? – пожал плечами морской волк. – Тут рядом больше никого нет. Поверь моему опыту – нашей целью станет Мурманск.
– Почему именно он? – удивился штурман. – Если уж «оружие возмездия» способно долететь до Лондона, то отсюда, наверное, можно обстреливать и Ленинград.
– Ленинград бомбили и обстреливали три года, – назидательно изрек командир. – Там и так живого места не осталось, и нет никакого смысла стрелять по развалинам ракетами «Фау-2». А вот Мурманск – это совсем другое дело! Ведь мы до него так и не добрались. А сейчас начало сезона навигации…
– Да, – подтвердил штурман, – вчера я разговаривал с ребятами из экипажей, которые прошлой ночью выходили на охоту, так они говорят, что на мурманском рейде стоит добрый десяток груженых транспортов! Лакомый кусочек!
– Со вчерашней охоты, если ты знаешь, – перебил его командир, – не вернулись четыре подлодки.
– Знаю, – печально вздохнул штурман.
– Русские хорошо охраняют свои суда, да и кораблей охранения там скопилось столько, что незаметно прорваться сквозь них к транспортам – задача почти невыполнимая.
– Отбомбиться бы по ним! – мечтательно протянул штурман.
– Смотри, чтобы по нам не отбомбились, – озабоченно изрек командир, еще и еще раз разглядывая редеющие облака. – Вон какое тут резкое улучшение видимости. Поднимут в небо патрульные самолеты – и если продолжать идти в надводном положении, считай, что мы покойники. Тут и «бомбовозы» наши уже давно в эту сторону не ходоки – еще на подлете их русские истребители так стригут, что не приведи господь!