Стольников добрался до него и улегся, чтобы бинокль оказался в тени. Но увиденное поразило его задолго до того, как он поднес его к глазам.
— Что за хрень, солдат? — выдавил он.
— Вот и я о том же…
Перед Стольниковым раскинулась долина без каких-либо признаков жизни. Веденский район Чечни и эта местность были очень не похожи друг на друга. Отсюда, с высоты, Стольников, как ни старался, не мог увидеть ни одного поселка. Даже если предположить, что они прошли под землей не пять километров, а десять, что невозможно в принципе, они не могли удалиться от обжитой части так далеко.
— Я страшно извиняюсь, но если мы двигались на север, то где Гуни, Регина, Эрсеной?.. Если на юг, куда подевался Харачой?.. Мы не в Дагестане случайно, парень?..
— Я бы не хотел, чтобы в Дагестане… — усмехнулся Крикунов. — Мне письмо от подруги в бригаду везут.
— Мистика, — проговорил, разглядывая в бинокль окрестности, Стольников. Он был потрясен, но ему не хотелось, чтобы люди видели его состояние. — Мы на такой высоте, что не грех и Шатой увидеть! Но его нет. Ничего нет.
Действительно, ничего, что было бы похоже на поселки, с высоты не обнаруживалось. Только лесные массивы темной «зеленки», как кляксы на светло-зеленом листе бумаги, несколько естественных водоемов и, куда ни кинь взгляд — от горизонта до горизонта, — ожерелье гор с тонущими в облаках вершинами.
— Крик, спустись и пригласи сюда штурмана с Жулиным. — Это единственное решение, которое мог сейчас принять Саша после рекогносцировки. — И передай Баскакову, чтобы готовил группу к выходу.
Дождавшись Пловцова, Стольников схватил его за рукав и уложил на землю.
— Сергей, сколько ты летаешь над Чечней?
— Пятый год, — еще не бросив взгляд на пейзаж, машинально ответил штурман.
— Тогда скажи мне, идиоту, какому району Чечни соответствует этот ландшафт?
Через мгновение Стольников заметил, как с лица Пловцова сошел цвет.
— У меня тут мысль родилась, — продолжал Стольников. — Мы не в Дагестане?
Пловцов прокашлялся и размял рукой шею.
— Ну, если мы пробрели в лабиринте километров пятьдесят, тогда пожалуй, — согласился штурман. — Очень похоже на участок местности в районе Дагбаша… Но ты же понимаешь, Саша, что такое невозможно! Тем более мы в кольце гор, в центре кольца диаметром километров в сто!.. Нет в Дагестане такого места!
— Тогда, — Стольников посмотрел по очереди на прапорщика и штурмана, — что это за место?
— Выяснить можно только одним способом.
— Вот именно, — согласился Стольников и посмотрел на часы. — Сверим. Половина двенадцатого. Ермолович, Маслов, Лоскутов и Баскаков остаются у водопада. Мамаев с ними. Я, Жулин и Крикунов отправляемся в район тех двух озер. Сергей, возьмешь остальных и проверишь местность восточнее озер.
Уже внизу, проверяя оружие и боеприпасы, Смольников усмехнулся.
— Товарищ капитан, не могли бы вы ввести нас в курс дела? — попросил Ермолович.
— Сейчас я введу вас в курс дела. Я ничего не знаю. Теперь вы в курсе дела.
Ермолович обернулся в группе, ища поддержки.
— В принципе мне все равно, кого резать. Но где мы все-таки находимся? — спросил Ключников.
Стольников указал Жулину — «наверх!» — и улыбнулся.
— Связи нет. Зато есть много боеприпасов и воды. Это главное. Значит, скоро мы выберемся отсюда. А сейчас Баскаков организует службу войск на этом, отдельно взятом, не существующем в Чечне долбаном водопаде. Думаю, к вечеру вернемся. Думаю, на «вертушках»… Мамаев! Каждые полчаса запрашивай начальника разведки. Каждые полчаса по три минуты и — отключай связь. Все меньше вероятность, что засекут.
И две группы поднялись наверх, чтобы оттуда, с высоты, разойтись в разные стороны.
— Что это значит? — ошеломленно пробормотал Ермолович.
— Это значит, — отозвался Лоскутов, — что долго находиться в холодной воде капитану Стольникову нельзя.
— Рот прикройте! — прикрикнул Баскаков. — Ты за Масловым смотри, Ермола, а не трепись! Вон, трясет парня!
— А что я сделаю? У меня в сумке нет передвижного госпиталя!
— А ты найди и через час доложи! А я проверю!
— Что?.. — Ермолович прильнул ухом к губам Маслова, который снова пришел в сознание. — Что ты говоришь, Васек?..
Раненый прошептал что-то и затих.
— Сооруди над ним шалаш! — приказал Баскаков Лоскутову. — Что он сказал?
— Он сказал, — глядя прямо перед собой, выдавил санинструктор, — что мы не в Чечне…
— Бредит. Ты смотри за Васькой, Ермола, иначе голову сниму, понял? — рассердился сержант и, подхватив с камней автомат, стал подниматься на высоту.
* * *
За час пути Стольникову не встретилось ничего, указывающего на то, что на этой необъятной и в то же время просматриваемой насквозь территории есть обжитые места. Не было следов скота у ручьев и озера, к которому подошла группа, ни разу не были замечены остатки былых костровищ. Складывалось впечатление, что этот район вообще не тронут цивилизацией.
— Глазам не верю, — бормотал Жулин, исколесивший за две кампании всю Чечню по всем направлениям розы ветров. — Мы в каком-то предгорье, а где именно — я понять не могу. Площадь в двадцать квадратных километров — и это только видимо глазу — совершенно безлюдна! Да разве может быть такое в краснознаменной Ичкерии?!
Он хотел поговорить еще, но путь пролегал через лесной массив, и прапорщик вынужденно замолчал. Через пять минут они углубились настолько, что за спиной перестали быть видны просветы меж деревьев, а чириканье сурков окончательно стихло. Теперь глухо покрикивала кукушка. Эти ее объемные, как в колодец, «ку-ку» прокатывались по лесу и глохли. Стольников вынужден был признаться, что устал. Во время последнего привала, еще под землей, он не сомкнул глаз, и усталость давила, заставляя остановиться.
Ориентироваться по компасу и солнцу не было необходимости. Они уже несколько раз заходили в «зеленку», но это были колки дикой айвы и яблонь, а не лес. Если идти все время прямо, то на солнце можно и не смотреть. Двигаясь по наитию, как там, под землей, Стольников выбрал направление строго на север и теперь его придерживался.
Еще через час, зайдя и выйдя еще из двух лесных массивов, они оказались в третьем. Жулин заметил:
— Командир, я ничего не имею против, но если мы присядем на полчаса и перекурим, что-нибудь изменится?
— Да, — отозвался Стольников угрюмо. — Меня беспокоит Маслов, который вряд ли одобрит твое предложение.
— Он обязательно одобрит, если предположит, что мы свалимся через час.
«Он прав», — подумал Саша, чувствуя ломоту во всем теле. Кивнул, и прапорщик с Крикуновым бесшумно опустились на землю. «Но если я сейчас прислонюсь к дереву спиной, у меня закроются глаза», — прикинул Стольников и, заведя руку за спину, вытянул из жилета фляжку с водой из водопада. Несколько глотков освежили его.