Башенный люк щелкнул стопором. Фу-у-у… тут даже и воздух другой, свежий… Тихо, только движок молотит на холостых оборотах. Внизу завозился немец, тоже свежего воздуха захотел? Обождешь, пока к своим не выйдем. А уж там-то надышимся. Если доберемся… Черт, ну что у меня с утра такое настроение фиговое? Лезет в голову всякая хренотень! Последствие птичьей болезни, в народе именующейся кратко — «перепел»? Или «перепИл»? Один хрен, лекарство от этого только одно. Оно же и причина болезни. Вытащив флягу из вещмешка, я сделал пару глотков. А и впрямь полегчало! И голова уже не так болит…
За лесом рванул воздух залп! Еще один! И поехало… вот куда торопились фрицы… ну, значит, и мне пора.
Взревев мотором, танк рванулся вперед. Уже не разбирая дороги. Под гусеницами трещали молоденькие деревца, хрустели сшибаемые башней ветки.
Деревья разом разошлись в стороны, и танк вырвался на опушку. Справа от меня беглым огнем лупили куда-то вперед две пушки. А левее в ту же сторону двигались утренние танки. Значит, я зевнул поворот и выехал правее. Вот недалеко от танков поднялся черный столб разрыва. Есть-таки и у нас пушки! Правда, лично мне сейчас от этого не легче…
Уловив краем глаза какое-то движение, я повернул голову. Навстречу танку, размахивая руками, бежал офицер. Чего ему от меня надо? А-а-а… на чужую позицию въехал! Ну да, тут же пушки стоят, танки левее идут. Ну, зевнул я поворот, чего сразу орать-то? Вон как надрывается, аж покраснел! Ну не дезертир я, и труса не праздную. Утром только за рычаги сел. Ладно, щас поправим дела…
Наверное, немец несказанно удивился, увидев, как приостановившийся было танк резко рванул вперед. Причем не в поле, как можно было бы ожидать, а прямо на него. Хотя… вряд ли он успел это сделать.
Сбив левым бортом офицера, танк всей своей немаленькой массой навалился на ближайшее орудие. Под гусеницами заскрежетало, танк подбросило. От второй пушки порскнули испуганными зайцами артиллеристы. Поздняк метаться! Двоих танк достал, остальные попрыгали кто куда. Участь второй пушки была аналогичной, ее ствол тоже взвизгнул под гусеницами. Ага! Есть тут еще кто?
Пушек больше не было.
Резко развернувшись на месте (а что?! и я не хуже многих!), танк попер вдогонку уходящим вперед машинам противника. На ходу мотало нещадно, приходилось постоянно объезжать какие-то ямы, остатки колючей проволоки. Ого! Справа от меня дымился танк. Окопов еще не видно. Это его артиллеристы приласкали? Похоже, что так. Надо поаккуратнее быть…
Стоп! Эдак я доеду… куда не надо. Момент! Вытащив из вещей гауптмана красное полотенце, я вскарабкался в башню. Это полотенце я еще накануне приметил на всякий случай. Вот и пригодилось… Выбросив его наружу, я придавил его край крышкой люка. Ну, если и такой сигнал наши не поймут… Назад, за рычаги!
Метров триста я пропер относительно свободно. Разрывы грохали где-то в стороне, видать, пушек у наших тут было маловато.
Потом как-то рывком немецкие танки приблизились. Я оказался у них в тылу. Скорее всего, они просто сбавили скорость, а я продолжал переть как на рожон. Вот и догнал…
Остановка! Снова лезем в башню.
Так… что у нас в прицеле? Пусто… Почему? Так, пушка не туда глядит. Довернем, мы не гордые… заполнив все поле зрения, в прицеле показалась корма ближайшего танка.
Блямс!
В башне завоняло порохом, а танк противника исчез в пламени нехилого взрыва. О как! Куда ж я ему влепил-то?
Заряжаем… следующий клиент…
На этот раз я попал в цель только третьим выстрелом. Танк не взорвался, только как-то хило задымил. Да и хрен с ним, остановился, и ладно. Еще кто есть?
Грохнувший сбоку разрыв подтвердил правильность моих догадок.
Меня здорово приложило боком о броню, в голове зазвенело, и перед глазами пошли цветные круги. Внизу испуганно завопил немец.
Снаряд… Снова крутим башню… Вот он!
Мы выстрелили почти одновременно и оба промазали.
А вот это плохо… скорострельность у него выше, сейчас он меня… того…
Удрать?
Не успею уже…
Снаряд!
Немец не стрелял.
Башня его двинулась вбок, а сам танк подал назад.
Выскочив словно из-под земли, к нему бегом неслись фигурки в ватниках…
Наши!
Вот одна из фигурок запнулась, упал мужик… Это танк стреляет? Да он драпает, собака!
Видать, солдаты с бутылками для него страшнее, чем спятивший танкист.
Ну, извини… Вот он!
Блямс!
Брызнули звенья разбитой гусеницы…
Танк крутанулся на месте, сбивая прицел стрелку.
Зато моя машина стояла перед ним во всей красе. Бортом. Стреляй — не хочу!
Кургузая пушка шевельнулась, я прямо всей кожей почувствовал взгляд наводчика. Не успеть… Даже и в люк не выскочу — срежет.
Вертящийся на месте танк не давал стрелку точно взять меня на прицел, ему приходилось все время доворачивать башню.
Снаряд? Еще одна попытка?
Над кормой танка поднялся черный дымный хвост… Это уже не выхлоп! Мне показалось, что я даже отсюда услышал звон разбивающихся о его броню бутылок.
Он вспыхнул как-то весь сразу. Выскочить никто не успел.
Далеко за ним я увидел отходящие назад танки.
Стрелять?
Я тот еще артиллерист. Эти-то подбил исключительно нахальством. Второй раз так не повезет.
Двинув танк с места, я успел проехать не более сотни метров. Увидел прямо по курсу овраг и направился туда. Здесь хоть немцы не достанут.
Впереди, метрах в пятидесяти, откуда-то из-под земли выкарабкалась фигура в шинели. Черт, в глазах уже плывет, не вижу толком, кого это черти несут?
Рукой машет? Хорошо, остановимся, все равно уже ехать не могу…
Заглушив мотор, я полез в башню. Ноги соскальзывали, руки ходили ходуном… Отходняк? Да, похоже на то… По пути зачем-то подцепил левой рукой рюкзак с вещами. Вот и люк. Хорошо, что крышку я так и не закрыл, сейчас бы и открыть не сумел… Рюкзак смачно плюхнулся на землю.
— Ого! Ты глянь — фриц вылез! Никак пьяный совсем? Вон, даже ноги не держат!
— Я не фриц… и не пьяный… контузило меня. Там, в танке, настоящий фриц сидит, его в штаб надо… птица важная… знает до фига.
Земля и небо стремительно завертелись у меня перед глазами, и, уже падая с танка на руки подбежавших бойцов, я услышал командный голос: «В медсанбат его!»
И наступила темнота…
Командиру 141-го отдельного стрелкового полка
Подполковнику Марченко В. П.
Докладываю Вам, что сегодня в 11.15 противник силами до двух батальонов пехоты, при поддержке танков и артиллерии, предпринял попытку прорыва нашей обороны у деревни Храмчихино.