— Все, Котов! Уходи!
Хлопаю его по плечу и двигаю дальше по промоине. Пробежав еще метров десять, останавливаюсь. Здесь яме конец, дальше уже идет открытое пространство. Перебежать? Стремно… лучше ползком. Благо что пожухшая уже трава тут еще достаточно густая.
Так… ползет-ползет-ползет… вернее, ползу. Вот уже и кустики рядом… ушел? Может, стоило все же и особиста с собою уволочь?
За моей спиною снова оживает пулемет. Дает короткую очередь, и на этот раз удачно — кто-то заорал.
Под аккомпанемент выстрелов вламываюсь в кусты. Склон тут относительно пологий, и подъем дается мне достаточно легко. Может, стоит на дорогу глянуть? Из снайперки я еще могу устроить фрицам парочку неприятных ощущений. Но для этого надо залезть хотя бы на тот бугорок. Ладно, в отрыв я уже, можно сказать, ушел, так что могу и глянуть.
До бугорка всего с пару десятков метров, обзор оттуда должен быть неплохой. Заодно и дорогу просмотрю. Идти по ней я, естественно, не собираюсь, но общее представление иметь все-таки нужно.
— Стой! Руки вверх!
Опаньки… а это еще кто? Голос сзади, я никого не видел, когда подходил. Стало быть, клиент сидел и ждал, пока я пройду мимо и повернусь к нему спиной? Да, вполне вероятно.
Говорит по-русски, но это мало что значит. Если это свой, то отчего огнем не прикрыл?
Хотя… как там Хворостинин говорил? «Только у часовых приказ — не вмешиваться». В этом случае — тоже? Да ну, на фиг, не все ж там такие бараны! Да и старшего лейтенанта сегодня ждали в монастыре, так что уж часовых должны были бы предупредить. Это я для них персона непонятная, а уж его они точно не в первый раз видят. Да и какого рожна этот часовой засаду фрицевскую зевнул?
Нет.
Это не наш.
Медленно поднимаю руки.
— Оружие брось! Левой рукой!
Снимаю снайперку и осторожно опускаю ее за ремень на землю. При этом ухитряюсь бросить взгляд назад.
Вот он…
Стоит метрах в пяти позади меня, я вижу только его сапоги. Немецкие, кстати говоря.
Интересно, он тут один такой резвый или как?
— Ремень сними!
Да не вопрос. Расстегиваю ремень. И осторожно опускаю его на землю.
— Три шага вперед! Руки за голову!
Делаю три шага и останавливаюсь.
Смотрю влево и вниз. На землю падают тени, и я по ним могу наблюдать перемещение своего оппонента. Могу. Если он с места сойдет. А он пока недвижим. Нет, тень дрогнула и шевельнулась. Шагнул-таки…
— Откуда у тебя эта винтовка?
Здрасте, я ваша тетя! Это что — коллега снайпера?
— Что?
— Я спрашиваю, откуда ты взял это оружие?
А он нервный! Или злой. В принципе — и то и другое мне на руку.
— Там, на прикладе, есть табличка…
— Что?!
Тень сломалась — немец наклонился к оружию.
Судя по тому, что пока еще никто к нему на помощь не прискакал, немец тут один. Или второй находится достаточно далеко, чтобы быстро к нам подойти. Так или иначе, а тянуть больше нельзя.
Прыжок!
Уж чего-чего, а того, что я сделаю классическое «солнышко», фриц точно не ожидал… так что на выходе я основательно припечатал его сапогом аккурат в подбородок. Лязгнув зубами, немец, уже начавший было поднимать оружие, улетает в сторону. Винтовку он не выпустил, но легче от этого ему не стало. Выхватив из-за сапога финку (подаренную мне недавно Плиевым), прыгаю следом за улетевшим фрицем.
Раз!
И вилы…
А неча болтать, родной…
Прыжок назад, подхватываю ремень. Быстро его застегиваю, подбираю свое оружие и возвращаюсь к немцу.
Снайпер, даже и винтовка у него похожая. А кстати говоря…
У немца обнаруживается такой же пистолет, как и у заземленного мною раньше его коллеги. Стандартная экипировка, надо полагать?
А патроны к нему есть?
Обшариваю карманы. Две запасные обоймы и еще две пачки в сумке на боку. Там еще и к винтовке патроны есть и еще какая-то мелочевка. Наплевать, после разберусь. Надеваю сумку через плечо. А вот гранат у него нет…
На дороге снова оживает пулемет. Хватаю трофейную винтовку и подскакиваю к краю холма.
Хворостинина я отсюда не вижу, его закрывают деревья. Но вот бегущих немцев различаю хорошо. Вскидываю винтовку и выпускаю все патроны по фрицам. Зацепить удалось только одного, зато все прочие тут же залегли и из моего поля зрения исчезли. Так что оставшиеся патроны я потратил на то, чтобы максимально прижать их к земле и не давать им вставать как можно дольше.
— Уходи, Котов! Уходи!
Это кричит особист.
Его пулемет снова оживает, надо полагать, солдаты подходят к нему еще и с другой стороны. А я их отсюда не вижу…
Все!
Замолк пулемет…
Часто-часто захлопали пистолетные выстрелы, значит, они подошли уже совсем близко.
Черт!
Уже поздно что-нибудь делать. Даже и с хорошей позиции я не смогу отогнать от него всех фрицев. Да и здесь они тоже могут быть.
Словно подтверждая мои мысли, неподалеку от меня бабахают выстрелы — кто-то стреляет вниз. Выдергиваю из сумки ребристую гранату и запускаю ее на звук стрельбы.
Бух!
Кто-то стонет в кустах.
Бух!
А вот это уже снизу…
Словно обрезанная ножом, стихает стрельба.
Амба!
Один я остался…
Ну, раз такое дело, то и мне тут делать больше нечего. Разношу в щепки о ближайший пень трофейную снайперку. Две винтовки мне ни к чему. По здравом размышлении прихожу к выводу, что у заместителя начальника школы винтовка будет все же получше, чем у рядового снайпера. Поэтому оставляю себе именно ее. Прикинув направление, топаю в лес.
Немцы, однако, попались упрямые. Погоню я обнаружил уже через пятьсот метров. Две группы фрицев обрезали меня по бокам, так что уйти куда-нибудь в сторону становилось проблематичным. Ну, а с другой стороны, мне никуда уходить и не надо. Вот он — монастырь!
Так-то оно так, да вот войти в него теперь… надо монополярно вывернуться! Стены у этого строения еще крепкие и высокие, да и дырок в них я не видел. А стало быть, надо идти, как все нормальные люди — через ворота.
Я, в принципе, против этого и не возражал, но вот имея на затылке невесть сколько разозленных фрицев, лезть наобум в ворота… там и похоронят…
Срезать путь и уйти в лес?
Свистнувшая над головой пуля недвусмысленно намекнула на бесперспективность такой попытки. Фигово… Правая группа фрицев резко увеличила темп и вовсю стремилась попасть к воротам раньше меня.