— Ну, рассказывайте, что у вас там за находка такая.
— Мы с ребятами там работаем…
— Про это я знаю, — кивнул генерал Яковлев. — Мы в курсе того, что вы там делаете. Занятие это полезное и для всех нас нужное.
— Мы, когда осматривали место одно, вещь любопытную подобрали. Видите ли, у нас незадолго до этого был разговор с вашим сотрудником, с Котовым. Он тогда фамилию вашу назвал и телефон ваш дал. Специально, говорит, на тот случай, если найдете что-то любопытное.
— Ну, и?
— А позавчера подняли мы флягу. Обычная, стеклянная, с пробкой резиновой. Чехол-то сгнил давно, а стеклу что сделается? Почистили флягу снаружи…
— А что же не открыли?
— Так были случаи, в них бумаги всякие находили, письма. Ежели пробку открыть, бумаге каюк. Да и рассыпается она, сколько ведь лет прошло. Мы тогда криминалистам все это отвозим. Они умеют с такими вещами работать. А в этот раз, как очистили, увидели там надпись: «Генерал-лейтенанту Яковлеву» — и телефон ваш.
Генерал резко встал из-за стола.
— Как вы говорите? Телефон? Вы ничего не сказали мне во время звонка. Я так понял, что вы нашли что-то интересное, имеющее к нам отношение. Но про телефон…
— Ну… Лопух я, надо было сразу сказать. Но я же сказал, что документ нашел.
— Но вы же не сказали, какой!
— Ну, так я его и не читал.
— Хорошо. А кроме него там что-то было?
— Где именно?
— Ну, где вы его нашли?
— В пулеметном гнезде. Никого там не было, товарищ генерал. Гильз стреляных — куча страшная, вещи всякие, винтовка, да не одна. А вот людей не было. Перед гнездом — так просто навалом лежали. А в нем самом мы ничего не нашли.
— Совсем ничего?
— Ну, я ж вам сказал.
— Ну, что ж, — встал из-за стола генерал, — спасибо вам, Алексей. Вы нам огромную помощь оказали. Даже и не представляете себе сейчас, насколько важную. Будут еще вопросы какие — обращайтесь. Всегда поможем. Да и в любом случае будет кто мешать вам работать — звоните. И в этом случае поможем тоже.
«Товарищ генерал! Я не знаю, дойдет ли до вас мое письмо, получите ли вы его вовсе и как это произойдет. Но попробую. Это Котов пишет, товарищ генерал. Что со мной произошло и как я ухнул сюда во плоти и крови — вопрос не ко мне. Я этого попросту не знаю. Здесь сорок первый год, и все плохо. Помните монастырь? Так мы не там искали! В Росрезерв надо было стучаться. Они бы нам многое рассказать могли.
В двух словах. Американцы действительно забросили сюда своего человека. Мертвого. Думаю, что так с самого начала и планировалось. Хотя я могу быть и не прав. Но он попал сюда не просто так. Того букета бумаг, что при нем находился, вполне было бы достаточно для того, чтобы наш отдел так никогда и не возник. Если коротко, то все, кто стоял у истоков его создания, вполне могли бы быть репрессированы еще в то время. Что уж далеко ходить, если я сам держал в руках агентурное дело академика Благова. Так что поставили бы его к стенке совместно с прочими, которые, скорее всего, настоящими мерзюками и являлись. И не было бы сейчас никакого отдела. Но я ж тоже не подарок, как вы сами говорили. Так что отправил я американцам ответный презент. А поскольку не знал, к кому именно у нас обращаться, чтоб мне поверили, отправил я этот презент через немцев. Благо что любезные американцы приготовили шикарные копии совсекретных документов НКВД, касающихся истории создания отдела. Уж и не знаю, на что они рассчитывали, но оказалось, что если некоторые листочки из этих папок в печке спалить, а заместо них кое-чего другое засунуть, то мысль уйдет и вовсе в какие-то непроходимые дебри. Вот и добавил я туда сплошной отсебятины. Заодно приписав этому подразделению самые злодейские замыслы в отношении верхушки рейха. Зная пунктик, который всегда был у немцев по этому поводу, можно было не сомневаться, что такую информацию никто под сукно не положит. Спасибо скажите академику, он в свое время меня достаточно хорошо просветил на тему создания заокеанского подразделения. Особенно хорошо про тех людей поведал, кто у самых истоков этого дела стоял да идеи подбрасывал. Вот я их фамилии да имена и вспомнил. А уж как это у меня вышло — тут вам судить лучше. За сим остаюсь преданный вам Котов».
Отложив в сторону лист бумаги с восстановленным текстом письма, генерал Яковлев посмотрел на лежащую перед ним сводку.
«Докладываю Вам, что согласно полученным данным все дальнейшие разработки отдела „Д-5“ заморожены. Финансирование отдела „Д-5“ прекращено. Его персонал предупрежден о своем увольнении. Руководящие сотрудники отдела уволены из рядов вооруженных сил. Основанием для этого послужил провал всех последних операций отдела. Экспертной комиссией, созданной из представителей научных кругов и руководства вооруженных сил, проанализирован ход научных разработок отдела. Они подвергнуты жесткой критике за авантюризм и недостаточное научное обоснование. Приглашенные ранее сотрудниками отдела научные специалисты оказались некомпетентными, и их разработки не принесли положительного эффекта. По результатам работы экспертной комиссии поднят вопрос о целесообразности дальнейшего сотрудничества с указанными лицами.
Список имен научных специалистов прилагаю.
Полковник Голубев».
Яковлев поднял глаза на сидящего напротив академика Травникова.
— Ну, что, Александр Яковлевич? Что вы скажете на это?
— Что я могу сказать? Это еще до меня сказали. Если ты выстрелишь в прошлое из пистолета, будущее выстрелит в тебя из пушки. Я уж и не знаю, какого эффекта рассчитывали добиться американцы, но какого эффекта добился Котов! Скомпрометировать ряд ведущих научных специалистов мало что сотрудничеством с абвером — этим, в конце концов, в приличном обществе никого не удивишь! Но вот припаять им еще и сотрудничество с НКВД! Так и отсеяли серьезных специалистов, но с запятнанной репутацией в угоду менее серьезным, но с целенькой биографией. А учитывая то, что информация поступила из источника самого что ни на есть авторитетного — от руководства абвера, никто в ней и не усомнился ни на секунду. Вот это называется высший пилотаж… Даже имей я в своем распоряжении ничем не ограниченные ресурсы — так и то ничего подобного бы не достиг.
— Да, — Яковлев почесал подбородок, — такого, признаться, и я не ожидал. Ну, что ж, товарищ академик, привыкайте работать в отсутствие оппонента.
— Это, конечно, плюс, хоть оглядываться не буду. Но… Один вопрос так и остался нерешенным: где Котов?
— А вот на это у меня ответа нет. Боюсь, что ни у кого его нет. Самый тщательный осмотр места обнаружения фляги ничего не дал. Мы обнаружили большое количество непогребенных тел и их фрагментов. Но самое тщательное изучение останков не продвинуло нас ни на шаг в решении этого вопроса. Тела Котова там нет.
— А где же оно есть?
— На этот вопрос, Александр Яковлевич, я ничего сказать не могу… Будем ждать.