Ладно, лопухи они или нет, в данном случае не так уж и важно. Вопрос, в данном случае, в другом. Полицаи пошли в качестве проводников, значит предусмотрено какое-то общение их с немцами? Или они знают немецкий, или среди немцев есть понимающие русский язык. Что вероятнее? Второе. Хорошо. Куда поведут немцев проводники? К моему логову? Все, кто его видел — покойники. Могли они кому-либо еще его показать? Когда, и — главное, зачем? Я тут не первый отловленный, вряд ли по каждому будут устраивать обзорную экскурсию. Значит, один неплохой козырь у меня есть. Что будут делать немцы? Пройдут по имеющимся следам. Куда они придут? На поле, других следов нет. Не лето, а по воздуху летать никто пока не умеет. Достаточно иметь одного грамотного (в плане чтения следов) человека и они очень быстро поймут, кто тут ходил и, что самое главное — куда потом девался. А вот это мне совсем ни к чему. Пора и мне на сцену выходить. Так, сапоги, шинель и шапка — все на месте, винтовка — патроны проверить, ажур. Все вроде в норме. Гранату засунем за отворот шинели, пистолет — за пояс. Под шинель. Второй не берем, откуда он у полицая, особенно обер-лейтенантский «вальтер»? Морда не обросла со вчерашнего дня? Да, вроде бы, не особо. Во всяком случае — не борода, уже хорошо.
По кустикам, по кустикам, ножки разминаем. Танк оно конечно — неплохо, оптика есть, смотреть можно незаметно через перископ. Только холодно в нем. На улице и так — не май месяц, а уж в танке, так и вовсе. Следов вокруг танков много, немцы сюда регулярно наведываются. В обычное время. А сейчас им явно не до ремонта, тем более что танк советский, не первоочередная задача. Можно было бы и в нем отсидеться. Только вот увидит кто-то глазастый, что следы из леса к танкам ведут, и решит проверить тут все. И тогда — абзац, могила. Долго я в нем не продержусь. Снарядов нет, движок, скорее всего, не на ходу.
Вот и дорога. Попрыгаем на ней, руками по бокам похлопаем. Холодно же, а человек замерз. Вон и на вышке пулеметчик притоптывает, тоже продрог? Ну, где же немцы-то, долго я их тут ждать буду? Только бы с ними кого-нибудь из полицаев еще не отправили. Хотя, вроде бы не должны. Кто живой — тот либо в карауле, либо подменный, остальных уже отправили с предыдущими фрицами.
Ну, наконец-то! И полгода не прошло… Появились. Группа немцев бодро вырулила из-за построек и двинулась в мою сторону. Значит, обстрелянное место они просмотрели и ничего там не нашли. Да и с чего бы это, вдруг, там что-то обнаружилось бы? Кто у них старший? Тот, что впереди? Или нет? Ладно, рискнем.
— Герр офицер! — обратился я к переднему. Здоровенный немец, не снижая темпа, кивнул головой вправо. Ага, вот он — командир группы.
— Вас?
— Герр офицер! Их бин … проводник! Маршрут!
— Вас? Генрих!
Из середины строя выдвинулся еще один немец, копия первого. Такой же здоровенный.
— Кто вы есть?
— Их бин полицай! — я выставил вперед руку с повязкой. Ну, а кого же вы тут ожидали встретить? Санта-Клауса? Пулеметчик на меня внимания не обратил. Лица он на такой дистанции не видит, шинель знакомая, стою я на дороге, куда только что ушла парочка таких же полицаев. Значит — что? Значит — свой. Чужой под пулемет, да еще днем, не пойдет. И для этих немцев я свой — стою практически в расположении части, форма им знакома, а в лицо тутошних полицаев они не знают.
— Что вы хотеть нам сказать?
— Их бин проводник. Показать герр офицер дорога в лес.
— Гут, — немец обратился к офицеру и перевел ему сказанное.
Тот кивнул головой и что-то ему сказал.
— Вы идете вперед, показывать дорога.
— Да-да, конечно.
Мы бодро потопали в лес.
Так, вот и поле. По натоптанным тропкам было видно — куда направились предыдущие группы. Так, вот и граница поля, смотрим. Ага! Я повернулся к немцам.
— Герр офицер!
— Что вы хотите сказать? — нарисовался переводчик.
— Предыдущие группы направились туда и вон туда. Нам надо идти в ту сторону.
— Почему? Там нет след, никто не ходил.
— А зачем нам идти туда, куда уже все пошли? Там, куда я показываю, тропинки были, мы там ходили раньше.
— Где был задержанный бандит?
— Который, господин офицер? Их тут много было.
— Последний. Тот, которого поймали позавчера.
— Там и был, куда я показываю.
— Почему туда не пошел никто?
— Никто, кроме меня и еще троих не знает место. А они еще в патруле, как вечером ушли, так и не вернулись еще. А я тут в секрете был, меня и предупредили те, кто раньше вас прошел.
— Так есть, нам говорили — мы можем их встретить.
— Вот вы меня и встретили. Они дальше в лес ушли, я их не видел. Меня тут оставили, а сами ушли дальше.
— Почему?
— Не знаю. Они сами вместе ходят, всегда рядом, с нами не говорят особо.
— Почему никто не пошел туда с вами?
— Не знаю. Мне приказали встретить вас.
— Именно нашу группу?
Умный немец! Палец в рот не клади! Говорит, а руки около автомата держит. Да и другие встали так, чтобы на линии огня не маячить. Недоверчивые какие! Им тут честно проводника дали, чтобы впустую по лесу не ходить, а они…
— Мне сказали — первую группу, которая пойдет в эту сторону.
— Кто сказал?
— Наш старший, который вместе с вашими солдатами в лес пошел.
Съел!? Откуда этому немцу знать — кто из полицаев, пошедших в лес, старший? И какое он получил конкретное указание? То, что в лесу есть еще полицаи, кроме пошедших с немцами — они знают. А вот их имена и приметы никто и не удосужился сообщить немцам.
— Почему небрит?
— Что?
— Почему вы не бритый? Лицо грязное — почему?
— Так мы ж еще вчера в лес ушли, где там умываться было? Я думал — вернусь, так и поспать сумею и поесть. А тут говорят — иди в лес. Может быть, мы тогда за остальными группами пойдем, там старший есть, он все и скажет подробно. А я тогда в лагерь вернусь, поем…
— Нет. Идти туда, где вы сказали. Есть — потом.
Мы снова зашагали по полю. Пересекли засыпанный противотанковый ров. Прошли мимо памятного мне танка. Вдали, на поле виднелась группа немцев. Они что-то делали около места, куда я свалил вчерашних полицаев. Ищите ребята, ищите. Трое точно там, а вот четвертый…
— Вот тут, герр офицер, тропа была. Сейчас не вижу, наверное, снегом замело.
— Куда идти?
— Вон к тем деревьям и от них — налево.
Откровенно говоря, снег был не совсем виноват. Я еще вчера поработал тут сломанными ветками, вон они в сторонке лежат. Ну, а нападавший за ночь снежок еще и слегка это припорошил.