Шоферская компания за соседним столиком, расплатившись с пожилой некрасивой официанткой, покинула ресторан. Зал опустел, разговаривать можно было свободнее.
– Ты там насчет подогрева фокинской зоны… – Кудрявый откинулся на спинку стула. – Намекни братве, что, мол, не ко времени это.
– А че? – непонимающе вскинул глаза Самсон.
– Хрен через плечо! Пусть только запрудненские у нас проявятся, мы им хребты переломаем, козлам! Легли под Жигана – а за это придется разбашливаться. Или они думали, на стрелки за ним с волынами бегать – это хи-хи, ха-ха? А не нравится, пусть идут своему новому пахану жопу лизать!
– Ну, ладно. Харэ тебе… – угрюмо пробурчал Самсон.
– Харэ, бля, – со злобой предупредил его Кудрявый, – пидарасы, бля, вонючие! Мы вас тут всех построим!..
– Ты бы лучше бабок дал, а то я последние на твое говно из клеенки потратил.
– А тебя что, не подогрели?! – с издевкой спросил Кудрявый. – Или ты не запрудненский?!
Самсон отвернулся.
– Ладно, хрен с тобой, получишь бабки. Только не сегодня, а завтра…
– Че это завтра? – обиженно протянул Самсон.
– Того, что дело надо еще сделать. Где там твоя пустая сумка?
Он нагнулся и пошарил под столом рукой.
– Я забираю твою, а ты пойдешь с моей. Там «муха» лежит.
– Чего?
– Мудила ты! Я тебе что – на весь кабак орать должен?! «Муха», гранатомет…
– Епэрэсэтэ! – ругнулся Самсон. – Я тебе че, в армии?
– Заткнись и просекай локаторами! Этот ваш Жиган нам как кость в горле. На Луну его отправлять еще срок не пришел, а вот закошмарить как следует… И не то, что хлопушки возле казино его сраного взрывать… Вот «муха» – это конкретно. Ты его хазу знаешь, сам местный, тебе легче подобраться и свинтиться, в случае чего. Подвалишь сегодня, ближе к ночи, и по фатере ему из «мухи» задвинешь!..
– Да я эту хреновину ни разу не держал в клешнях…
– Там для тупых на стволе все начирикано, научишься.
– А если Жиган на хате будет?
– Ну так и клево, от страху в гачи насерет, а шахной накроется… Ну и хер с ним!
Самсон растерянно посмотрел на Кудрявого.
– Да ты че? Мы ж с тобой дружбаны. Это же, бля… Если пацаны прознаются, они ж мне яйца отрежут и на шею повесят заместо медальона.
– А ты не светись как мудак, никто и не прознается. Будешь много языком молоть – сам виноват окажешься. Ладно, короче, сделаешь дело – получишь бабки.
– Когда?
– Я же тебе сказал – завтра. Здесь же, в это же время. И мозги утри, а то у тебя очко счас гвозди начнет дергать. А откажешься, смотри, разжопимся…
Самсон надул губы, наморщил лоб.
– Ну, че задумался, мыслитель? Ты, че – Спиноза, в натуре?! – спросил Кудрявый, доставая из-под стола пустую сумку. – Пять-шесть?
– Да, нет, – Самсон вызывающе поднял голову. – Вот думаю, как ты в такую погоду с лысым черепом ходишь? Башка не мерзнет?
– А хуля ей сделается? – засмеялся Кудрявый, поднимаясь из-за стола. – Это ж кость. Ну ладно, до завтрева, салям би-би.
* * *
Большую часть ночи Константин Панфилов снова провел в казино. Он даже позволил себе немного расслабиться и, взяв несколько фишек, поиграл в рулетку. Он ставил на все числа, которые только приходили в голову. Ставил на год рождения, на месяц, на число, на день недели, на тот год, когда его посадили, на цифры номера угнанной им тогда машины (номер отпечатался у него в мозгу навсегда – 4-42). В разных вариантах использовал цифры номера статьи, по которой получил срок… Ничего не получалось, на номер ему явно не везло.
Достал из кармана деньги, разменял на новые фишки. Правила есть правила, фишки нужно покупать, даже если ты – хозяин казино. Иначе и те, кто здесь работает, начнут брать с тебя пример, а это добром не кончится.
Панфилов решил играть на шанс – и сразу же повезло. Так он ставил несколько раз и все время выигрывал. Постепенно перед ним на столе собралась горка фишек.
После полуночи в казино неожиданно появился Игнат. Пришел в обнимку со своей подругой Натальей, усадил ее за стол рядом со старшим братом, нахально улыбаясь, взял у Константина несколько фишек, и вручил подруге.
– Наташка, ты поиграй пока, а нам с братом поболтать надо. И не переживай – это ненадолго.
Взяв Константина под руку, Игнат отвел его в сторону и с заговорщицким видом зашептал ему на ухо:
– Звонил своей московской зазнобе.
– Какой зазнобе? Ларисе из венедиктовской компании?
– Ага.
– Я так понимаю, Наташка об этом ничего не знает?
– Это же просто работа. А я личную жизнь стараюсь с работой не смешивать, – засмеялся Игнат.
– Ну, звонил. И что дальше?
– Кажется, что-то наклевывается. Лариса сказала, что новые учредительные документы для перерегистрации готовы. Она сегодня закончила все набирать, вычитала, внесла какие-то правки, которые ей подсунул шеф, и отдала ему распечатанный вариант.
– Все? – скептически усмехнулся Константин.
– Нет, не все. Ее начальник сболтнул что-то про бывшего шефа.
– Венедиктова?
– Именно. Так вот, жив твой Георгий Константинович и, может быть, даже здоров. Так что, еще не все потеряно. – Подробнее не выяснил?
– Ты же понимаешь, братишка, я выступаю в роли простого воздыхателя, и поэтому сразу не могу наброситься на бедную девушку с допросом – что, где и как. Всякому овощу, как говорится, свой фрукт. Когда она упомянула о Венедиктове, я эдак лениво поинтересовался, что, мол, забавно было бы узнать, где он и как. Она только ответила, что ей это тоже интересно, и она попробует выяснить.
– И что ты намерен делать?
– Подожду денек-другой, пусть она там подсуетится, разнюхает, а я потом позвоню, назначу встречу, съезжу и уже в личном разговоре поподробнее все узнаю.
– Ты только не зарывайся.
– Я не тупой, и мне по пятнадцать раз объяснять не надо, – гордо вскинул голову Игнат. – Ты посмотри на Наташку, – он махнул рукой в сторону будущей невесты, – прелесть, а не девчонка. Спокойная, умная, добрая… Разве ж я могу променять ее на какую-нибудь московскую пигалицу?
– Смотри, – смеясь, покачал головой Константин, – а то она тебе глазья-то повыцарапывает, если невзначай чего сболтнешь. И правильно, между прочим, сделает. Тебя никто в объятия этой… гм, Ларисы не толкал.
– Об чем речь, братишка? Все путем.
Игнат хлопнул Константина по плечу и подмигнул обернувшейся на его смех Наталье.
– Ты где сегодня ночевать будешь? – спросил Константин.