– В четыре часа Аринин покинул здание КГБ и на своей машине отправился домой, – отчитались они. – В четверть шестого взял такси и сейчас движется в направлении железнодорожного вокзала.
– Докладывать о каждом его шаге, – приказал им Бушенков, не без раздражения подумав о том, что скорее всего весь этот вечер ему придется провести в своем рабочем кабинете.
На полчаса агенты умолкли. Но без четверти шесть поступило новое сообщение:
– Капитан Аринин вышел у железнодорожных касс и взял билет до Смоленска на скорый поезд Минск—Москва, отправляющийся в восемнадцать тридцать с первого перрона. Будут ли дополнительные инструкции?
– Да. Следуйте за ним до Смоленска, а если потребуется, и дальше.
Пока все шло по накатанному сценарию, но в восемнадцать тридцать или чуть позже агенты Кравцова откровенно разочаровали. Если раньше голос выходившего на связь был холодным, деловитым и наглым, то теперь казался растерянным.
– Мы упустили его, – сообщил агент и тут же принялся оправдываться: – Он вел себя так, словно не собирался садиться в этот поезд, но потом вдруг сорвался с места и вскочил в состав за секунду до отправления. Естественно, мы не успели.
– Свободны! – Бушенков зло швырнул трубку на рычаг. – Бараны безмозглые!
Но тут же, погасив в себе внезапный приступ ярости, попытался спокойно проанализировать ситуацию.
«Через полтора часа поезд будет в Борисове, – размеренно, словно машина, заработал мозг полковника. – Следующая остановка уже в России. Следовательно, для того чтобы разобраться во всем и принять окончательное решение, у меня в запасе всего лишь час».
В дверь негромко постучали. Непроизвольно Бушенков посмотрел на табло настенных часов. Зеленые лампочки высвечивали «восемнадцать пятьдесят три».
«Кто бы это мог быть? – озадаченно подумал он. – Рабочий день давно закончился…»
Но стучавший не заставил долго ждать – в приоткрывшейся двери показалась лысая голова внештатного аналитика.
– Мне сказали, что вы еще не ушли… – робко проговорил тот и, прочитав в глазах Бушенкова немой вопрос, пояснил: – Кое-что есть…
– Если вложишься в пять минут, проходи, – Бушенков кивнул на стул.
Неслышной походкой аналитик проследовал по ковру, сел напротив, положил на стол папку и, придав лицу умное выражение, заунывно протянул:
– На первый взгляд зацепиться было не за что…
– Давай без предисловий, – оборвал его Бушенков. – Только суть.
– Хорошо, – согласился аналитик, кивнув лысиной. – Аринин Александр Владимирович, тысяча девятьсот семидесятого года рождения, родился в Минске. Достаточно длительный период, до девяностого, проживал на улице Обойной в доме номер четырнадцать…
– Я же просил – только самое главное!
– А это и есть главное. Примерно в тот же самый период Полина Дегтяренко часто бывала в гостях у своей тетки, Клавдии Ивановны Черновой, ныне покойной, которая проживала в доме номер тридцать шесть по улице Раковской.
– При чем здесь Дегтяренко? – не выдержал полковник.
– На первый взгляд ни при чем. Но только на первый. Если же посмотреть на карту города внимательнее, то мы увидим, что это один и тот же дом. Угловой.
– А ну-ка, давай дальше! – заинтересовался Бушенков.
– Потом я обратил внимание на номера квартир. Вот тут-то всплыла еще более любопытная вещь. Оказалось, их подъезды расположены друг против друга. А если учесть, что на выходные тетка иногда забирала девочку из приюта, то выходит, Аринин и Полина Дегтяренко должны были обязательно встретиться.
– Иными словами, убийца и жертва были знакомы! Великолепно! – изумленно воскликнул Бушенков, но, тут же устыдившись своей открытости, холодно закончил: – Спасибо. Теперь можешь отдыхать. Ты это заслужил.
Аналитик исчез так же беззвучно, как и вошел. Даже не щелкнув дверным замком.
Бушенков расслабленно откинулся на спинку кресла. С этого момента Аринин перестал быть для него человеком-загадкой. Его поведение было легко объяснимо и укладывалось в немудреную схему.
Ликвидировав Полину и мучимый угрызениями совести, Аринин пожелал как-то загладить свою вину перед ее дочерью. Ведь не случайно именно он отвозил ее в детский дом, хотя и мог доверить это кому-нибудь другому. Впоследствии несколько раз навещал ее. Но тут в эту идиллию вмешался Жиган. Его повышенный интерес к семье Дегтяренко всерьез зацепил Аринина. Поэтому он с таким рвением взялся за дело. А когда девочка пропала, и вообще спятил. Стал допускать серьезные ошибки, срываться по пустякам. Оно и понятно. Не хотел, чтобы девочка попала в руки к бывшему уголовнику. И сейчас сел в московский поезд не случайно, а потому что там Жиган и, что еще важнее, девочка, к которой Аринин питает отцовские чувства.
Чтобы проверить свою версию, Бушенков набрал номер внутренней справочной службы КГБ и поинтересовался, фигурирует ли среди пассажиров московского поезда фамилия Панфилов. Ответ пришел незамедлительно – человеку с такой фамилией был продан билет в пятый вагон. Все сходилось.
О том, что произойдет дальше, догадаться было нетрудно. Эти двое, Аринин и Жиган, сойдутся не на жизнь, а на смерть. До подхода поезда к Борисову один из них должен умереть.
«Почему один? – вдруг спохватился Бушенков. – Нужно кончать с обоими… Человеку, которому свойственны сантименты, не место в моем отделе!»
Он набрал номер Борисовского регионального управления КГБ и распорядился:
– Срочно высылайте на вокзал спецподразделение. Ориентиры и данные о подлежащих задержанию получите по факсу. В случае необходимости разрешаю открыть огонь на поражение.
Запустив факсимильный аппарат, нетерпеливо посмотрел на часы. До прибытия поезда в Борисов оставалось не более получаса. Прошелся из угла в угол, не зная, чем себя занять. Потом вытащил из стопки какую-то оппозиционную газетенку. Уткнувшись в нее, попытался было высвободить голову от всего лишнего и успокоиться, но не смог. Его не покидало какое-то странное чувство, почти уверенность в том, что в выстроенной им цепочке отсутствует одно и очень важное звено. Однако какое именно, он, как ни силился, понять не мог.
* * *
Чувствуя, как спина покрывается липким холодным потом, Константин бесшумно встал и приблизился к двери, ведущей в купе.
– В чем дело? – спросил он, стараясь придать голосу недовольные нотки.
– Откройте, пожалуйста… Проверка билетов.
Узнав голос проводницы, мысленно усмехнулся:
«Проверка билетов, говоришь?.. Ну уж нет, этим меня не купишь!»
– Одну минуту! Я переодеваюсь! – Он приложил ухо к двери и прислушался. До его слуха донеслись удаляющиеся шаги. Проводница постучалась к его соседям и обратилась к ним с той же просьбой.
«А что, если я ошибся? – подумалось вдруг. – И тот мужик в кожанке, который заскочил в вагон за секунду до отправления, просто опоздавший?..»