Плиты забора, не рассчитанные на такую исполинскую нагрузку, не выдержали и продавились внутрь, уровни воды почти сразу же выровнялись. Первый этаж скрылся под водой, которая прорвалась через окна и двери.
Вцепившись в перила, Алекс что было сил выпихнул наверх Остроумова, сам в это время пытаясь устоять под напором бурлящего потока. Морпех, бежавший со стороны стены, не удержался, и его основательно протащило по ступенькам. Но, извернувшись змеей, он быстро нашел опору и даже успел помочь Бэру удержать над водой пленника. Несмотря на свои габариты, он двигался ловко и уверенно – сказывалась морская закалка.
Фыркая и отплевываясь, рядом вынырнул сержант, которого волна застала в коридоре. Осколком выдавленного потоком воды стекла у него была сильно рассечена бровь, но он не обращал на это внимания. С сожалением отбросив в сторону промокший телефон, он в два гребка добрался до люка, ведущего на крышу, через который наверх уже выбрались Остроумов и его провожатые.
Оказавшись наверху, Алекс огляделся. То, что раньше было немецким кварталом, разделенным на две части рекой, теперь представляло собой единое мутно-коричневое озеро с торчащими из него пирамидками черепичных кровель. Между ними и резиденцией странным зеленым островом торчали верхушки тропических растений.
Немного притихшего инженера под руки отвели в мезонин, где уже сидела часть обитателей посольства. Остальные сгрудились на плоских крышах гаража и столовой. Алекс заметил своего недавнего знакомого – клерка, которому отдал системный блок. Тот стоял поодаль и, стуча зубами, затравленно озирался. Бэр подошел к нему. Парень дрожал не от того, что замерз, – он замочил лишь брюки чуть повыше колен. Похоже, на нервной почве. Агент положил руку ему на плечо.
– Да уж, в переделку мы попали! – бодро заметил он. Юноша взглянул на него обреченно:
– Мы ведь погибнем, правда? Воды все больше и больше!
Алекс с сомнением покачал головой. Скорость притока воды уменьшилась. Скорее всего на этом она остановится.
– Да ты что, парень! Еще полметра – максимум! Не все так страшно. А вот если бы удалось найти телефон…
– У меня есть, – бесцветным голосом отозвался клерк. Ему не очень верилось в оптимизм собеседника.
– Не одолжишь на минутку? Я только вызову спасателей.
– Пожалуйста, – так же безразлично согласился служащий и извлек из кармана дорогой спутниковый телефон.
Отойдя подальше, Бэр присел на корточки, чтобы его не было видно за коньком крыши, и сделал пару звонков. Потом выпрямился и, сильно зашатавшись, повалился на бок на глазах изумленного юноши. Телефон выскользнул из ослабевшей руки и покатился по наклонной поверхности, смачно шлепнувшись в воду.
– Что с вами, сэр? – закричал юноша, подбегая к нему и не давая отяжелевшему телу сползти вслед за аппаратом. – Кто-нибудь на помощь! Скорее!
Из мезонина выглянул Грумер. Увидев странную картину, он торопливо добрался до Алекса, поскальзываясь мокрыми ботинками на скользкой кровле. Тот лежал, раскинув руки и закатив глаза. Пощупав пульс, сержант подхватил агента под мышки и потащил его в мезонин.
– Что с ним? Он жив? – поплелся следом юноша, которому это происшествие отваги не прибавило.
– Я тебе что, доктор? – огрызнулся сержант. – Откуда я знаю? Воды нахлебался, наверное! А может, головой приложился к ступенькам, когда нас водой тащило.
Бэр тихо застонал и закашлялся, не открывая глаз.
– Не хватало еще, чтобы ты «крякнул» у меня на руках, Сэм! – возмутился Грумер. – Давай, приходи в себя.
Пара пощечин желаемого эффекта не принесла.
Вдали послышался шум вертолетных турбин. В сторону затопленной резиденции направлялась небольшая винтокрылая машина с заметным издали красным крестом на борту. Люди на крышах затопленных домов изо всех сил махали ей руками, призывая забрать их в первую очередь. Но спасательный вертолет Международного Центра медицины катастроф держал курс к строго определенной крыше, на которой толпились американцы. Оглушив всех шумом и подняв кучу водяной пыли, он завис над мезонином. Из открытого люка вылетел фал, а по нему вниз ловко спустился парамедик в оранжевом спасательном жилете.
Грумер даже не удивился этому. Ему, напротив, показалось бы странным, если бы первыми прилетели не к ним, американцам, а к местному населению. А так все было в порядке вещей.
– Нам сообщили, что у вас есть жертвы среди иностранных дипломатов! – перекрикивая гул двигателей, закричал спасатель на ухо сержанту, справедливо считая его старшим среди этой горстки людей.
– Да вот он! – Грумер указал на едва дышащего Алекса.
Человек в оранжевом жилете склонился над ним, бегло осмотрел и что-то крикнул в рацию. Из вертолета сбросили вниз специальную люльку. При помощи сержанта уложив в нее пострадавшего и пристегнув его ремнями, спасатель подал знак, и его товарищи подняли Алекса на борт.
– Можем взять еще двоих раненых! – снова склонился к уху Грумера парамедик. – У вас глубокое рассечение, полетите?
Сержант отрицательно замотал головой:
– Остальные все целы! Их возьмете? – Сержант собирался отправить кого-нибудь из посольства. О том, чтобы лететь кому-то из его команды, и речи быть не могло. Для этого он вызвал военный вертолет американских военно-морских сил с ближайшей базы.
– Только раненых! – Спасатель живо уцепился за фал, который двинулся вверх, наматываясь на лебедку. – Остальных позже!
Вертолет, описав крутую дугу, ушел в направлении города, оставив американцев дожидаться эвакуации.
Людмила Федоровна сидела на своей кровати, слегка покачиваясь и тихонько скуля себе под нос:
– Ой, что же делать-то? Что же делать?
С того момента, как она узнала о том, что мужа увезли американцы, она не находила себе места, не зная, что предпринять. Поначалу она все порывалась позвонить в полицию. Но что-то ее все время останавливало. То ли отсутствие доверия к властям, которые все равно не смогут найти супруга, то ли боязнь отвечать на вопрос, откуда у нее под кроватью стоит чемодан, доверху набитый деньгами.
То, что муж не вернется, по крайней мере, в ближайшем будущем, женщина понимала. Но ей ужасно страшно было признаться в этом самой себе, поскольку тогда пришлось бы выть от одиночества.
Нужно бежать за границу, в конце концов решила Остроумова. Но нужно было что-то делать с этими десятью миллионами. Понятное дело, они незримо грели ей душу. Только хлопот с ними от этого меньше не становилось. Десять «лимонов» ведь не засунешь в дамскую сумочку и не спрячешь в бюстгальтере. Они весят-то, поди, больше пуда! Взять с собой, сколько унесешь, спрятав в одежде? Так большая часть не влезет. Не-ет уж, не для того она так рисковала, чтобы кому-нибудь дарить свои законные денежки!