Чокнувшись, выпили без тоста, молча.
– Так что думаешь делать, Петр Семенович?
– Пусть все идет по плану, но с Толмачом пока неясно, как быстро подействует вакцина. Времени у него совсем не остается. Ты знаешь, о чем я последнее время думаю? Почему послали именно его? Ведь они знали про избирательность вируса, почему его – белого?
– Ты знаешь, у них тоже бардака хватает, – ответил Жуковский. – И потом, вспомни про их отбор, квота по расовому признаку, с арабами-то у них проблемы из-за этого начались, под прикрытием работать некому было.
– Я знаю, Боря, его теперешнего шефа, это хитрая лиса. И в их бардак я не верю. Есть у них какой-то план, есть! А мы даже не догадываемся, какой.
– Возможно, Петр Семенович, но это дальнейшие их действия покажут.
В дверь постучали.
– Это Звягинцев, – объяснил генерал Жуковскому, крикнув: – Входи!
– Разрешите?
– Да входи-входи! Что у тебя? – спросил его генерал, но по лицу майора уже понял, что новость приятная, тот еле сдерживал улыбку.
– Мы это получили по каналу МИДа. – Звягинцев протянул генералу увесистую пачку бумаг и уже открыто улыбнулся.
– Это ты мне предлагаешь все сейчас прочитать?! – нарочито возмутился Петр Семенович. – Давай садись и выкладывай четко и сжато, как ты умеешь.
Майор садиться не стал, а сразу перешел к делу.
– В МИД пришли эти бумаги, тут все подробности о вирусе «эйч-ди», с технологией, формулами и прочими научными тонкостями. Копии направлены в Минздрав и в…
– Ну, чего тянешь? – рявкнул на него генерал.
– В районную больницу города Анадырь, – договорил Звягинцев.
– Ни хрена себе!! А кто отправитель?
– Конгресс Соединенных Штатов, – широко улыбаясь, торжественно сообщил майор.
– А что ты так щеришься? – нарочито грозно спросил его генерал, сам едва сдерживая улыбку. – Ты что, все знаешь? Даже о совещании наверху?
Жуковский, слушая этот разговор, хохотал чуть ли не в голос, даже кофе поперхнулся.
– Догадываюсь, Петр Семенович, знать мне этого не положено.
– И на том спасибо. Слушай, а ты не выяснил, насколько трудно синтезировать антидот, имея в руках эту информацию?
– Выяснил, – ответил майор, – практически в любой больнице, где есть своя лаборатория. Причем всего за несколько часов.
* * *
– Вот как, значит! Ладно, Ваня, иди, спасибо за новость. – Генерал дружески похлопал майора по плечу.
Но тот продолжал стоять и улыбаться.
– Ну, теперь-то что? – удивляясь его поведению, спросил генерал.
– Еще одно сообщение от Толмача. Сообщает, что рядом с ним находится агент ЦРУ Элеонор Хемптон. По этой причине он не мог не передать материалы по вирусу в Лэнгли, – с довольной физиономией проговорил майор.
– А она-то как там оказалась?!
– Он говорит, что случайно, Пастор подтверждает всю информацию.
– Теперь все?
– Теперь все, – ответил Звягинцев.
– Ну, иди тогда с богом, – подтолкнул его к выходу Петр Семенович.
Когда майор вышел из кабинета, генерал спросил у Жуковского:
– Надеюсь, ты все понял?
– Еще бы! – продолжал смеяться аналитик. – Вот тебе и выход! Слушай, а может быть, разогнать всю нашу контору и оставить одного Толмача? По-моему, он справится, а? Как думаешь?
– Нет! Ни в коем случае, если дать ему волю, он эту бабу и сюда притащит, – серьезно сказал генерал, наливая еще по рюмке водки – за такое дело грех не выпить.
– Ну, давай за Толмача, за то, чтоб он скорее выздоровел! – сказал генерал, чокаясь с Жуковским.
– Давай. За Толмача! – согласился Борис Львович.
Когда выпили, генерал с усмешкой сказал:
– Вот ведь сучонок, всех переиграл! Заранее, паразит, все просчитал, что здесь будет. Да еще и отмазку прислал – мол, я здесь ни при чем, так получилось. И бабу эту вечно за собой таскает.
Жуковский смотрел на него и видел, как из генерала прямо-таки прет гордость за своего ученика.
– Вот теперь, Петр Семенович, – начал Жуковский, – в свете, так сказать, вновь открывшихся обстоятельств, у нас есть возможность хоть как-то облегчить жизнь Толмачу и частично выполнить приказ начальства.
– Ты о чем?
– Рустам со своими все еще в Анадыре? – Вопрос был риторический. Жуковский знал, что группу никто не отзывал, и поэтому продолжил, не дожидаясь ответа: – Пусть прижмет там журналистов, любыми способами, хоть арестует. Нужно выиграть время, причем немного, информация о наличии у нас антидота не должна просочиться в прессу.
– Да, ты прав, – согласился генерал, – пусть Рустам работает там, а здесь мы сами разберемся. Долго это в секрете не продержишь, не те времена, но ведь нам долго и не нужно.
– Да, сутки-двое вполне хватит, – сказал Борис Львович. – И еще надо бы поделиться информацией с коллегами из Лэнгли, сделать ответный жест доброй воли.
– Что ты имеешь в виду? – удивленно спросил его генерал.
– Адвоката Кларка, Джордж Мак и как-то дальше. Согласен, информация не бог весть какая, но если прошерстить окружение генерала как следует, то, возможно, что-то и всплывет. Сообщить через МИД, как думаешь?
– Наверное, стоит, – без энтузиазма произнес генерал, вопрос этот был скорее политический, чем оперативный, а к политике Петр Семенович никогда с энтузиазмом не относился. – Но я таких вопросов не решаю. Доложу, конечно, а они уж пускай сами.
– И вот еще что, – сказал Жуковский. – Мне кажется, что эта Хемптон оказалась там неслучайно, хоть Пастор и подтверждает…
– А что это меняет? – спросил у него генерал.
– В этой операции, в общем-то, ничего…
– Это мы обсудим позже. А сейчас, я думаю, Толмачу можно сворачиваться. Как только встанет на ноги, пускай уходит. Материалы все у него, следовательно, сделка не состоится, больше ему там делать нечего.
– А Ли? – спросил Жуковский.
– Ее, конечно, хорошо бы с собой прихватить, но если не сможет, то пускай ликвидирует.
Филиппины. Минданао. Окрестности Котабато
Услышав голос, Алекс замер. Голос ему показался знакомым, но вспомнить, кому он принадлежит, не мог.
– Расслабься, Алекс, повернись, – так же спокойно проговорил стоящий сзади человек.
Алекс медленно повернулся.
– Пинчер?!! – от неожиданности воскликнул Алекс.
Пинчер, как и он, был агентом оперативного директората ЦРУ. Работал обычно на Ближнем Востоке, считался одним из лучших специалистов. Увидеть его здесь Алекс никак не ожидал.