На дороге было многовато народу, пойди пойми, не владелец ли машины, на которую ты нацелилась, рядом с тобой. Девушка решила действовать наверняка, она медленно шла вдоль обочины, осматривалась. В кювет нырнул старый «Мерседес» и замер, чуть не уткнувшись бампером в засохший тополь. Мужчина помог выбраться своей даме на примятую траву, а затем забрался в автомобиль, став коленями на переднее сиденье. Наружу торчали только черные лаковые ботинки да затянутый в лоснящиеся штаны зад. Эти «прелести» мало интересовали Веронику, она остановилась и, чуть скосив взгляд, принялась наблюдать, чем же занят автолюбитель. Открыв портфель, он вытащил из него тугой брикет денег и, отсчитав с десяток купюр, забросил почти не похудевшую пачку обратно, портфель старательно запихал под сиденье.
«Козел, на сигнализацию поставил, – пробурчала Вероника, заметив мерно моргавший красный огонек под ветровым стеклом, – но рискнуть стоит».
Мужчина с женщиной неторопливо шли к рынку, то и дело поглядывали на небо – не польется ли дождь. Дама в руке сжимала длинный зонт с загнутой ручкой, держа его так, словно изготовилась бить кого-то по голове.
«Побыстрее идти не можете?» – злилась Вероника.
С неба упало несколько капель, она запрокинула голову, и тут же забарабанил дождь, крупный, теплый. Над рынком висела темная туча с неровными размытыми краями, несколько точно таких же туч, казалось, сползались к нему с разных сторон. Резкий порыв ветра мгновенно вывернул зонт в руке стоявшего неподалеку пенсионера. И тут же громыхнуло над самой головой. Вспышка молнии буквально совпала с раскатом. И тут же взвыла сигнализация сразу у нескольких машин. За первым раскатом почти без перерыва последовал второй. Вероника даже не стала смотреть, куда подевались хозяева старого «Мерседеса». Все равно ушли они достаточно далеко, чтобы не успеть за пару минут добежать до машины.
«Всех делов на тридцать секунд. Успею», – Вероника бросилась к автомобилю, на ходу доставая металлическую линейку из рукава. В сумятице, поднявшейся с началом грозового ливня, люди не обращали внимания друг на друга. Еще не утихли завывания машин, а Вероника уже воткнула линейку под стекло задней дверцы «Мерседеса». Девушка никогда не заглядывала в устройство дверного замка, но знала, что нужно провести линейкой вправо до упора, а затем плавно поднять ее, пока кончик не соскользнет, после чего нажать линейкой вниз.
Дверца распахнулась. Вероника уже нырнула в машину, когда кто-то схватил ее за воротник и выдернул назад.
– Куда, сучара, полез? – на девушку смотрел коротко стриженный качок с абсолютно круглой головой и раскосыми глазами.
Его приятель весело улыбался, глядя на то, как Вероника пытается оторвать державшую ее руку от воротника.
– Тачки ставишь? – улыбчивый «браток» поднял с земли выпавшую из рукава куртки линейку. – А ну пошли с нами.
– Это моя машина, – прошептала Вероника, – отпусти, козел.
– Что ты сказал? – недобро прищурился круглоголовый. – За козла тоже ответишь.
– Пусти, я сказала! – Вероника рванулась, и кепка слетела с ее головы, длинные золотистые волосы рассыпались по плечам.
От неожиданности круглоголовый разжал пальцы:
– Да это ж баба… – проговорил он.
Вероника уже карабкалась на откос дороги, ноги в великоватых ей кроссовках скользили по мокрой траве.
– Держи ее, – улыбка на лице качка стала еще шире, его захлестнул азарт. Круглоголовый «браток», помогая себе руками, лез следом.
Он уже готов был схватить девушку за лодыжку, но тут же получил подошвой в лицо – несильно, но достаточно для того, чтобы отпрянуть.
Оказавшись на асфальте, Вероника затравленно оглянулась. Самих преследователей еще не было видно из-за плотно стоявших машин, но зато слышалась их ругань, перемежаемая хриплыми вдохами.
– Упустил суку…
– Не уйдет, я ее…
Вероника побежала к своей машине по мутным, вспененным от дождя лужам. Вскочила за руль.
«Какой идиот припарковался за мной?»
Волнуясь, Вероника ударила бампером соседнюю машину, вывернула руль до упора, сдала назад. Стекла густо усыпал дождь, они запотели изнутри, но протереть их и включить очистители не было времени. Скрежетал бампер, гнулся.
«Еще немного вперед, я вырвусь», – молила Вероника.
Когда «жигуленок» уже выдрался на свободу, над самым ухом у девушки раздался удар, на колени ей посыпались мелкие кубики стекла – круглоголовый выбил окошко локтем и тут же распахнул дверцу. Он выволок Веронику из машины. Она стояла на коленях в грязи и уже не помышляла убегать.
Из находившейся неподалеку машины выбрался парень и нерешительно сделал шаг вперед:
– Эй, вы чего? – крикнул он с безопасного расстояния.
– Тебе больше других надо? – огрызнулся круглоголовый. – Тогда подходи.
– У нас свои дела, – улыбчивый держался менее агрессивно, – телка тебя звала? Кричала «помогите»?
– Нет… но… – неуверенно отвечал парень.
– Скажи ему, чтобы убирался, – негромко посоветовал Веронике круглоголовый, – или ментам тебя сдадим.
– Все в порядке, – девушка поднялась с колен, – в самом деле. Не беспокойтесь. Спасибо. Сами разберемся.
Парень облегченно вздохнул:
– Думал, помощь нужна. Извините. – И, пригладив влажные волосы, сел в машину.
– Ты что, не видишь, они одна компания, – злилась на парня жена, прильнув к боковому стеклу, когда они проезжали мимо криво стоявшего «жигуленка», – никогда не лезь в чужие разборки. Зачем тебе это надо?
Парень хотел что-то сказать, но промолчал. Он и так чувствовал себя дураком, наказанным за доброе дело.
«Братки» дали Веронике отряхнуть джинсы. Круглоголовый крепко взял ее за локоть. Тем временем его приятель забрал из машины документы, ключи и сумочку. Осмотрел повреждения.
– Повезло тебе, только свою тачку покалечила, а «Опелю» хоть бы хны. А теперь пошли.
– Куда?
– Не твое дело.
Вероника встала как вкопанная:
– Дальше не пойду.
– Значит, дура. Не в ментовку пока тебя ведем. По-свойски разберемся.
– Не верю я вам.
– Тебя и не спрашивают.
Девушка уже и не пыталась бежать, она только отвернулась, когда мимо нее проходили те самые мужчина с дамой. Их обоих прикрывал от дождя черный зонт с загнутой ручкой, в пакете покачивался огромный арбуз. Разошлись мирно, без эксцессов.
Девушка прислушивалась к разговору своих конвоиров и не до конца понимала, о чем они говорят.
– Я уж уходить хотел, как дождь врезал, а ты молоток, приметил.
– Все равно Артист недоволен будет. Говорил, худой, рослый…
– Какая на хрен разница. Ляпнул просто так.