– В чем дело? – Возмущенная Жюли попробовала выдернуть свою кисть из его влажноватых пальцев.
– Предоставьте профессионалам сделать свое дело! – настойчиво сказал месье Амоделе. – Там очень опасно. Вам, хрупкой девушке, не справиться врукопашную с террористами...
– Хорошо, – перебила она, – я буду стрелять! Прямо отсюда!
Жюли перевела взгляд на винтовку в своей руке и решительно спросила:
– Как из нее стрелять?
– Вам стрелять не надо!
Действительно – уже почти все боевики в нелепых позах лежали на песке. Остались в живых только те четверо, которые пытались вытащить водителя из «Ленд Ровера». Теперь они стояли, заложив руки за головы. В их спины упирались стволы винтовок «FA MAS». У боевиков кровоточили разбитые рты. На земле возле переднего колеса «Ленд Ровера» лежал человек в форме Французского Иностранного Легиона. Вокруг стояли его товарищи по оружию. Один из них пытался делать водителю «Ленд Ровера» искусственное дыхание.
Жюли вырвалась из рук месье Амоделе, уронив на дорогу винтовку, и со всех ног бросилась к «Ленд Роверу».
– Пропустите меня! – крикнула она. – Пропустите!
Жюли в отчаянии растолкала столпившихся легионеров. И отпрянула.
– Это не Мишель! – воскликнула она.
* * *
Мелко задрожала земля. Из-за утеса показался медицинский вертолет. Он опустился на дорогу, разгоняя в стороны мелкий песок. Выскочили санитары с носилками. Двое побежали к легионеру, аккуратно положили раненого на носилки. Очень осторожно, идя медленно, не в ногу, перенесли его в вертолет. Два других санитара загрузили в брюхо вертолета убитого Уинстона. Машина зарокотала, лопасти винта завертелись с большей частотой. У месье Амоделе сорвало пилотку. Платье Жюли стало полностью облегающим. Ветер нещадно растрепал ее прическу, над которой она, встав сегодня утром на час раньше обычного, достаточно потрудилась.
Вертолет оторвался от земли и начал удаляться за горизонт.
Когда вокруг установилась тишина, Жюли подошла к месье Амоделе и злобным тоном спросила:
– Может, вы мне объясните, что здесь произошло?
– Успокойтесь. Сейчас подойдет наша машина. Я вам все расскажу.
Легионеры вытолкали «Ленд Ровер» на дорогу. Построились. Провели поверку. Начали загружаться в грузовик.
Британцы вернулись к своему «Хаммеру». Подогнали его к берегу моря. Тщательно вымыли.
В Персидском заливе стоял полный штиль. Тихо плескались волны. Вскрикивали одинокие чайки. На фоне голубого неба молчаливо возвышалась башня древнего маяка.
Подъехал «Мерседес», сопровождаемый двумя армейскими внедорожниками.
– Прошу к нам, – обратился к Жюли месье Амоделе.
Она села на заднее сидение. Месье Амоделе обошел «Мерседес» и уселся рядом с ней.
Военные машины выстраивались в колонну.
– Мы не будем их ждать. Забираем один джип и едем, – сказал месье Амоделе водителю.
– Как скажете, – ответил тот.
Водитель позвонил по мобильнику:
– Робер, двигайся за нами. А Моррис пускай сопровождает грузовик легионеров и британцев.
– Есть! – послышалось в трубке.
«Мерседес» развернулся и, покачиваясь, поехал по проселочной дороге. За ним последовал военный внедорожник.
– Месье Амоделе, я хочу знать... – начала Жюли.
– Да, да... – Месье Амоделе наклонился к ней и тихо заговорил: – Наши специалисты обнаружили, что электронная почта адъютанта Мишеля Мазура периодически взламывается. Пришлось ее тоже взломать.
Жюли покраснела от негодования.
– Это мы послали вам, как будто от его имени, письмо с просьбой о встрече... Нам надо было выудить бандитов...
– Мерзавец! Вы просто мерзавец! – вскрикнула Жюли. – Использовать меня... Использовать нашу любовь – как приманку! Это ужасно! Это низко! Это... – Она задыхалась от гнева и возмущения.
Потом заплакала:
– Бедный Уинстон...
– От имени французского правительства, – напыщенно сказал месье Амоделе, – приношу вам свои извинения.
– Засуньте свои извинения сами знаете куда...
– Нам необходимо было узнать, что происходило и что происходит с Мишелем Мазуром, – он спешно перебил ее нелицеприятную реплику.
– Да, – насторожилась Жюли. Она вытерла себе глаза. Ресницы все равно оставались слипшимися от слез. – И что же с ним произошло? Где он?
– Во-первых, произошло несчастье с лагерем легионеров и нефтяников.
– Взорвались отработанные скважины, вы это хотите сказать... Не так ли? – уже голосом, полным тревоги, спросила Жюли.
– Да, вы правы, – удивился ее информированности месье Амоделе, хотя и догадался, что сведения можно было получить на сейсмологической станции.
– А перед самым взрывом, – продолжил месье Амоделе, – лагерь был атакован неизвестной военизированной группировкой, каким-то образом связанной с русскими.
– А при чем тут Мишель? У вас он вызывает подозрение только потому, что он русский? – заступилась за своего любимого Жюли.
– Не только, – месье Амоделе перешел на официальный тон. – Наше закрытое расследование пришло к выводу, что во время нападения его не было на базе. Он в это время с какими-то пока не известными нам личностями встречался на кувейтской границе. Объяснить начальству свое поведение он отказался. Отправиться в Париж для объяснений также... – Он выдержал паузу, от которой Жюли стало не по себе.
«Неужели они хотят обвинить его в измене?» – страшная мысль возникла у нее в голове.
– Только обрывочные сообщения нашего агента, который, кстати, сейчас в больнице, – продолжил месье Амоделе, – некоторым образом оправдывают адъютанта Мишеля Мазура. Но тогда возникает вопрос: почему он не выходит на связь?
Месье Амоделе определенно не знал о последнем звонке Мишеля. Полковник Дюпон счел позорным для себя сообщать, что его подчиненный стал заложником. Пусть уж лучше его труп обнаружат в разрушенном доме. Сочтут, что солдат Французского Иностранного Легиона героически погиб, выполняя секретное задание. Все равно по сведениям британцев это здание обрушилось и найти под завалами кого-то живого невозможно. Предварительно Мишель Мазур внесен в списки пропавших без вести.
– Я думаю, что эти бандиты, – месье Амоделе показал на группу пленных боевиков, – кое-что нам расскажут.
– Спасибо за откровенность, – грустно сказала Жюли.
Она снова почувствовала ужасную тревогу за Мишеля, граничащую с полным отчаянием: уже столько дней она ничего не знает о нем, и никто про него не может ничего конкретного сказать.
– Меня доставят на базу? – спросила Жюли.