– Ты в этом уверен?
– Он пригласил меня туда обедать.
– Ну и жизнь! – сказал Кадрусс. – Дом в городе, дом за городом.
– На то он и богач.
– А ты поедешь к нему обедать?
– Наверное.
– Когда ты у него там обедаешь, ты и ночевать остаешься?
– Как вздумается. Я у графа, как у себя дома.
Кадрусс взглянул на молодого человека таким взглядом, словно хотел вырвать истину из глубины его сердца. Но Андреа вынул из кармана портсигар, выбрал себе «гавану», спокойно закурил ее и стал небрежно пускать кольца дыма.
– Когда тебе угодно получить свои пятьсот франков? – спросил он Кадрусса.
– Да хоть сейчас, если они с тобой.
Андреа достал из кармана двадцать пять луидоров.
– Канареечки, – сказал Кадрусс, – нет, покорно благодарю!
– Ты ими брезгаешь?
– Напротив, я их очень уважаю, но я их не хочу.
– Да ведь ты наживешь на размене, болван: за золотой дают на пять су больше.
– Знаю, а потом меняла велит выследить беднягу Кадрусса, а потом его зацапают, а потом ему придется разъяснять, какие такие арендаторы вносят ему платежи золотом. Не дури, малыш, – давай просто серебро, кругляшки с портретом какого-нибудь монарха. Монета в пять франков у всякого найдется.
– Да не могу же я носить с собой пятьсот франков серебром; мне пришлось бы взять носильщика.
– Ну так оставь их в гостинице, у швейцара, – он честный малый; я схожу за ними.
– Сегодня?
– Нет, завтра; сегодня я занят.
– Ладно; завтра, отправляясь в Отейль, я оставлю их у него.
– Я могу рассчитывать на это?
– Вполне.
– Дело в том, что я заранее хочу сговориться со служанкой.
– Сговаривайся. Но на этом и конец? Ты не будешь больше приставать ко мне?
– Никогда.
Кадрусс стал так мрачен, что Андреа боялся, не придется ли ему обратить внимание на эту перемену. Поэтому он постарался казаться еще веселее и беспечнее.
– С чего ты так развеселился, – сказал Кадрусс, – можно подумать, что ты уже получил наследство!
– Нет еще, к сожалению!.. Но в тот день, когда я получу его…
– Что тогда?
– Одно тебе скажу: тогда я не забуду своих друзей.
– Ну еще бы, с твоей-то памятью!
– Да, я думал, ты будешь с меня деньги тянуть.
– Это я-то! Скажешь тоже! Напротив, я дам тебе добрый совет.
– Какой?
– Оставь здесь это кольцо с бриллиантом. Ты что же хочешь, чтобы нас поймали? Хочешь погубить нас обоих?
– А что такое? – спросил Андреа.
– Да как же? Ты надеваешь ливрею, выдаешь себя за слугу, а оставляешь у себя на пальце бриллиант в пять тысяч франков.
– Чет побери! Ты угадал! Почему ты не поступишь в оценщики?
– Да, уж я знаю толк в бриллиантах; у меня у самого они бывали.
– Ты бы побольше этим хвастал! – сказал Андреа и, ничуть не сердясь, вопреки опасениям Кадрусса, на это новое вымогательство, благодушно отдал ему кольцо.
Кадрусс близко поднес его к глазам, и Андреа понял, что он рассматривает грани.
– Это фальшивый бриллиант, – сказал Кадрусс.
– Да ты шутишь, что ли? – сказал Андреа.
– Не сердись, сейчас проверим.
Кадрусс подошел к окну и провел камнем по стеклу: послышался скрип.
– Confiteor! [62] – сказал Кадрусс, надевая кольцо на мизинец. – Я ошибся; но эти жулики ювелиры так ловко подделывают камни, что прямо страшно забираться в ювелирные лавки. Вот еще одно отмирающее ремесло!..
– Ну что, – сказал Андреа, – теперь конец? Что тебе еще угодно? Отдать тебе куртку, а может, заодно и фуражку? Не церемонься, пожалуйста.
– Нет, ты, в сущности, парень хороший. Я больше тебя не держу и постараюсь обуздать свое честолюбие.
– Но берегись, продавая бриллиант, не попади в такую передрягу, какой ты опасался с золотыми монетами.
– Не беспокойся, я не собираюсь его продавать.
«Во всяком случае, до послезавтра», – подумал Андреа.
– Счастливый ты, мошенник, – сказал Кадрусс. – Ты возвращаешься к своим лакеям, к своим лошадям, экипажу и невесте!
– Конечно, – сказал Андреа.
– Я надеюсь, ты мне сделаешь хороший свадебный подарок в тот день, когда женишься на дочери моего друга Данглара?
– Я уже говорил, что это просто твоя фантазия.
– Сколько за ней приданого?
– Да я же тебе говорю…
– Миллион?
Андреа пожал плечами.
– Будем считать, миллион, – сказал Кадрусс, – но сколько бы у тебя ни было, я желаю тебе еще больше.
– Спасибо, – сказал Андреа.
– Это от чистого сердца, – прибавил Кадрусс, расхохотавшись. – Погоди, я провожу тебя.
– Не стоит трудиться.
– Очень даже стоит.
– Почему?
– Потому что у меня замок с маленьким секретом; мне пришло в голову им обзавестись; замок системы Юре и Фише, просмотренный и исправленный Гаспаром Кадруссом. Я тебе сделаю такой же, когда ты будешь капиталистом.
– Благодарю, – сказал Андреа, – я предупрежу тебя за неделю.
Они расстались. Кадрусс остался стоять на площадке лестницы, пока не убедился собственными глазами, что Андреа не только спустился вниз, но и пересек двор. Тогда он поспешно вернулся к себе, тщательно запер дверь и, как опытный архитектор, принялся изучать план, оставленный ему Андреа.
– Мне кажется, – сказал он, – что этот милый Бенедетто не прочь получить наследство; и тот, кто приблизит день, когда ему достанутся в руки пятьсот тысяч франков, будет не худшим из его друзей.
На следующий день после того, как происходил переданный нами разговор, граф Монте-Кристо уехал в Отейль вместе с Али, несколькими слугами и лошадьми, которых он хотел испытать.
Еще накануне он и не думал, что поедет, так же как и Андреа. Эта поездка была вызвана главным образом возвращением из Нормандии Бертуччо, который привез новости о доме и о корвете. Дом был вполне готов, а корвет уже неделю стоял на якоре в маленькой бухте со всем своим экипажем из шести человек, исполнил все нужные формальности и мог в любое время выйти в море. Монте-Кристо похвалил Бертуччо за расторопность и предложил ему быть готовым к скорому отъезду, так как намеревался покинуть Францию не позже чем через месяц.