– Ты слишком высокого мнения о себе, – покачал головой Павел, грустно улыбаясь. – Все гораздо прозаичнее: я нашел ключ от твоей квартиры в кармане у человека, который должен был меня убить.

Только сейчас Маргарита заметила, как Павел неважно выглядит: темные круги под глазами, посеревшее лицо, на скуле – свежий синяк, во взгляде – безмерная усталость. Судя по всему, разговор с Саранским велся на повышенных тонах.

– Похоже, мои прогнозы оправдались, – со вздохом констатировала Маргарита. – Или ты в темноте наскочил на грабли?

Прежде чем ответить, Павел закурил:

– Ты была права – встреча получилась в высшей степени дружеской. Настолько, что я никак не могу прийти в себя… На известной тебе квартире меня встретил Даник. Помнишь?

– Припоминаю. Здоровый такой, с лицом добросовестно пьющего работяги.

– Вообще-то он не пил. Впрочем, с выпивки все и началось. Даник сообщил мне, что Саранский ушел, но просил его подождать. Затем предложил выпить. Меня смутила бутылка – настоящий «Смирнофф», со всеми регалиями. С чего бы, думаю, Саранский так расщедрился? – было видно, что воспоминания о прошедшей ночи даются Павлу с трудом. – Потом Даник взял телефон – якобы хотел позвонить шефу. Он слишком суетился, и это еще больше меня насторожило. Обычно он вел себя гораздо сдержаннее… Не помню, как началась драка. Кажется, я ударил первым. И это меня спасло. Он попытался выхватить пистолет и… – Павел махнул рукой и сглотнул слюну. – Короче, мне повезло больше, чем ему… Но где гарантия, что везение будет продолжаться бесконечно?

Маргарита присела на табуретку и пододвинула к себе чашечку уже остывшего кофе. Да, она знала, что рано или поздно Саранский покажет свое истинное лицо, но в глубине души надеялась, что это произойдет несколько позже.

Одним глотком выпив кофе, вытащила из пачки сигарету, щелкнула зажигалкой. И лишь после этого заговорила:

– Тебе не кажется странным, что Саранский поручил убить тебя своему личному телохранителю? Другое дело, если бы на явочной квартире тебя поджидали четверо «чистильщиков»…

– Такой вариант тебя бы больше устроил? – съязвил Павел и с нажимом продолжил: – Они решили пустить нас в расход, ты это понимаешь? И они не успокоятся, пока мы живы. – Всегда уравновешенный и хладнокровный, сегодня он пребывал в полной растерянности и был не похож на самого себя.

Впрочем, оно и понятно – ведь, в отличие от Маргариты, ему было за что волноваться. Труп Даника не сегодня-завтра обнаружат, и тогда Саранский поведет на Павла самую настоящую охоту. Слава богу, что его Светланка пока что вне досягаемости «особистов». Хотя при желании ее можно достать и в Болгарии.

– И что ты предлагаешь? – спросила, наконец, Маргарита.

– Уехать.

– Без денег, без паспортов, бросив агентство на произвол судьбы?..

– А у тебя есть другие варианты?

– Есть. Если Саранский собирается нас ликвидировать, то у нас есть только один выход – опередить его.

Наверное, Павел удивился бы меньше, если бы Маргарита предложила ему застрелиться. Когда же заговорил, то в его голосе читалась откровенная насмешка:

– Ты задумала его прикончить? Интересно, как? Отравить или застрелить? А может, сымитировать сердечный приступ? Или сунуть ему в машину взрывное устройство?.. Да после того, как Саранский обнаружит труп Даника, он утроит охрану, которая нас к нему и близко не подпустит.

– А кто сказал, что его будем ликвидировать именно мы? Заплатим профессиональному киллеру, и дело с концом. А сами уедем на время и увезем своих родных. Единственная проблема – где достать деньги?.. Впрочем, и этот вопрос, кажется, решаем. Только мне понадобится твоя помощь.

– Ты собираешься ограбить банк?

Маргарита громко расхохоталась.

– Дорогой, ты насмотрелся американских боевиков. Я собираюсь достать деньги более цивилизованным способом – при помощи шантажа.

– У тебя есть на примете подходящая кандидатура?

– Есть. Рекламный магнат Вениамин Гольцев.

2

В палате, несмотря на двадцативосьмиградусную уличную жару, было прохладно – кондиционер работал безотказно. Впрочем, в частной клинике профессора Караганова, где за сутки пребывания надо было отдать чуть ли не половину месячной зарплаты среднего служащего, по-другому и быть не могло. Постельное белье здесь менялось каждый день, сестры – сплошь молоденькие и хорошенькие, еда – на любой вкус, медицинское оборудование – новейшее. Плюс ко всему телевизор в палате и, что самое главное, никаких тебе шумных соседей. О таком можно было только мечтать…

Увы, среди этой стерильной чистоты и благостной тишины Вениамин Гольцев не чувствовал себя комфортно. Ему катастрофически не хватало общения, и, будь на то его воля, он с удовольствием променял бы эту палату на койку в самой обыкновенной больнице. Пусть будет душно, пусть свет горит сутками напролет, пусть туалет находится в конце коридора – Гольцев был готов терпеть еще столько же неудобств, лишь бы рядом были нормальные, живые люди. Чужие беды отвлекали бы его от навалившихся проблем, и, может быть, это как-то помогло бы ему справиться с отчаянием.

В клинику Караганова Вениамин Гольцев попал сразу после визита той сумасшедшей красотки. В отличие от бедолаги Алика, все еще лежащего в реанимации института Склифосовского, он отделался сравнительно легко: руки-ноги и остальные части тела, слава богу, были целы. Только голова побаливала, но это, как пояснил профессор Караганов, было следствием введения Гольцеву наркотического вещества с каким-то мудреным названием.

Пролежав всего один день, Вениамин взвыл от тоски и потребовал немедленной выписки. Но Караганов, которому Гольцев доверял почти так же, как самому себе, настоял, чтобы тот полежал в стационаре хотя бы недельку.

– За вами надо понаблюдать. Никто не знает, как в перспективе отреагирует ваш организм на наркотик, который вам вкололи, – таков был главный аргумент профессора, и Гольцев, для видимости посопротивлявшись, решил последовать его совету. Пожалуй, ему в самом деле не мешало бы отдохнуть, а заодно хорошенько обдумать свое положение.

А положение, в которое он попал, было аховым. И все из-за этой шлюхи, его покойной жены. Мало того, что последние полгода он жил, как на вулкане – все ждал, когда дура Катька обнародует эту видеопленку – так и после ее смерти у него не было ни минуты покоя. Вначале он оказался главным подозреваемым в убийстве жены, затем – странная гибель Анжелики, а на закуску – визит ненормальной девицы, обученной обращению с оружием не хуже иного спецназовца. Не жизнь, а сплошные приключения. Хоть садись и пиши мемуары.

Но мемуары Гольцев писать не собирался. Какие, к черту, мемуары, когда его деловая репутация висит на волоске? Да если в прессу просочится информация, что «король рекламы» Вениамин Гольцев имеет общий бизнес с чеченскими террористами, все пойдет прахом. Конкуренты обваляют в дерьме так, что вовек не отмоешься. А в прокуратуре могут и уголовное дело завести…