Последнее слово было произнесено с особенной негативной интонацией. Закрадывалось подозрение, что он и сам когда-то жил в подобном городке, а теперь боялся, что его в этом уличат.
Американец одарил его внимательным взглядом выцветших глаз. Список организаций, вложение благотворительного капитала в которые было наиболее выгодно с точки зрения PR, ему подготовили заранее. Теперь был нужен подходящий момент, чтобы заявить о себе как о добреньком и бескорыстном дяде.
Гости в сопровождении перешептывающейся толпы прошли в зал, где их усадили в президиум, а места зрителей заняли служащие администрации и ответственные чиновники. Горстка представителей прессы ютилась в одном из углов.
– Давайте сразу к делу. – Хлябцеву смертельно не хотелось затягивать данное мероприятие, тем более что далее по плану шел банкет. – Я направлен сюда президентом как представитель Комиссии по предотвращению распространения опасных инфекций. Что послужило причиной этого, мы с вами хорошо знаем, – кто-то распустил вредные слухи о «птичьем гриппе» в вашем районе. Мой долг – во всем разобраться. Но главное – выявить слабые места в противоэпидемической обороне. А они есть, я это вижу, даже не приступив еще к тщательным проверкам! И виновны в этом не только здешние врачи, но и администрация, проявляющая безволие и недальновидность. Президент потребовал принять самые жесткие меры и наделил меня соответствующими полномочиями. О результатах я должен доложить как можно скорее, поэтому работать нам с вами придется в крайне напряженном режиме…
Привычный к работе проверяющего, эпидемиолог действовал по старой и эффективной схеме. Первым делом он постарался привести всех, от кого хоть что-то можно было получить, в трепет перед могуществом приехавшего начальника. Поэтому он рьяно принялся критиковать хозяев, прекрасно зная, что «нарыть» недочеты можно у любого и придраться получится даже к столбу, если надо. И в этом те, кто чувствовал за собой грешок, должны были увериться на все сто. Затем надо было мягко намекнуть, что проверяющий – тоже человек и ничто человеческое ему не чуждо. Но сделать это так, чтобы все поняли: разбудить это «человеческое» может только особое отношение к его персоне. Для этого он решил воспользоваться присутствием богатого мецената, заодно «примазавшись» к его благотворительной деятельности.
– Мы, вместе с господином Вайлом, наслышаны о бедственном – что тут скрывать – положении многих учреждений социальной сферы, – туманно начал он, поскольку был не в курсе того, куда направит свою помощь американец. – И, думаю, помощь им никогда не будет лишней. Прошу вас, господин Вайл.
Рональд только хитро прищурил веки, прекрасно понимая намерения эпидемиолога.
– В зале есть представители детского дома? – поинтересовался он. Таковых не обнаружилось. Тогда со своего места робко поднялся представитель горздрава. Американец удовлетворенно кивнул, приняв его за искомого товарища:
– Наша корпорация с радостью погасит долги вашего заведения перед коммунальными службами.
Вздох удивления вперемешку с восхищением пронесся по залу. Это была притча во языцех – никто не хотел брать на себя эту непосильную ношу, а дети постоянно оставались без воды, тепла и электричества.
– А также, колонна грузовиков с одеждой, игрушками и учебниками движется сюда из Москвы. Думаю, что все это хоть как-то поможет детишкам, лишенным родительской заботы, – продолжал раздавать подарки Вайл. Как принято на Западе, благотворительность являлась заранее запланированной частью расходов компании, поэтому особых жертв с его стороны не потребовалось. – Как глава фармацевтического концерна, я имею возможность внести свою лепту в лечение пожилых людей вашего… дома престарелых и районного госпиталя. Я надеюсь, их руководители встретятся со мной, чтобы обсудить перечень необходимых медикаментов.
Раздались аплодисменты. Решив, что на этот раз достаточно, американец отодвинулся от микрофона и, скрестив руки на животе, вопросительно посмотрел на Хлябцева, предлагая тому продолжить. Но тот решил иначе. Придвинув микрофон к себе, он подвел итоги:
– Со своей стороны я также постараюсь сделать все возможное, чтобы облегчить существование указанных господином Вайлом учреждений. В конце концов, это наш долг – заботиться о стариках и детях. И еще. Хочу, чтобы вы все знали. Лично я считаю, что сигнал, поступивший отсюда об опасном заболевании, был ложным. Нет ни одного подтверждения из Центральной лаборатории. Слухи о «птичьем гриппе» – беспочвенны, по крайней мере в вашем районе. Это я заявляю не просто как эпидемиолог с высшей категорией, но и как официальное лицо.
На этом торжественная часть закончилась. Гостей проводили в банкетный зал, где уже с русским гостеприимством были развернуты столы со всевозможными яствами.
Среди многочисленной свиты приехавших гостей, которая постепенно рассаживалась по местам, мелькнула высокая фигура Сканкова. Пробившись к американцу, он пожал протянутую ладонь и склонился к его уху:
– Господин Вайл, рад вас видеть. Думаю, это не очень удобно – начинать визит с застолья вместе со всеми. Надо подчеркнуть ваш статус.
Рональд непонимающе приподнял бровь:
– Я думал, все это очень по-русски… Разве нет?
Марк немного замялся, пристально посмотрев шефу в холодные глаза:
– Я приготовил специальную развлекательную программу для вас и нашего общего знакомого.
Тот его понял. Ведь он сам давал задание подготовить все к избавлению от зарвавшегося чиновника. Похоже, расторопный Сканков все уже придумал и устроил. Решительно направившись к беседующему с главой горздрава Хлябцеву, американец извинился и отвел его в сторону:
– Есть предложение отдохнуть по-человечески. Я попросил своего подчиненного подыскать здесь какой-нибудь достойный вариант для себя. И он его нашел. Не желаете присоединиться?
Эпидемиологу стало интересно.
– И что же придумал ваш человек?
Вайл подозвал Сканкова:
– Расскажи, чем ты собрался меня развлекать? Может, господин Хлябцев захочет к нам присоединиться.
Марк с улыбкой гида, заманивающего туристов, пояснил:
– Это замечательный круиз по реке и озеру на довольно благоустроенной яхте. Я уже осмотрел ее – это не «Хилтон», конечно, но большего комфорта здесь не найти. Замечательные виды, воздух – прелесть. Даже возможность рыбалки есть…
Вайл едва не выдал своего удивления. Это за него сделал эпидемиолог.
– На озеро? Господь с вами. – Он красноречиво посмотрел на Рональда. – Я еще жить хочу.
Марку пришлось выдать свою компетентность в их тайнах:
– Там совершенно безопасно. Вам, как эпидемиологу, это известно лучше остальных. Ведь так?
– Он знает? – задохнулся Хлябцев, схватив Рональда за рукав.
– Это его идея, я вам не успел сказать. – Американец спокойно снял руку эпидемиолога со своего костюма от Бриони. – В этом вопросе он разбирается, как никто другой.