Хардграа оскалился, выставив напоказ два неровных ряда желтых зубов.
– Слушаюсь, господин! – рыкнул он и бегом пустился прочь.
* * *
Часом позже Ило все еще бодрствовал, и даже более того; присутствовал на военном совете. По крайней мере, бедняге казалось, что он не спит. Он стоял, опираясь на свой штандарт, посреди тропической пустыни. На нем полное вооружение и вдобавок ко всему – меховая накидка с капюшоном! Так вырядиться здесь может только сумасшедший… Но сигнифер обязан соблюдать все предписания уставов, а военный совет – как раз то место, куда следует являться одетым по всей форме. Вот Ило и торчит тут, на дрожащих от усталости ногах: позади принца, лицом к проконсулу…
Если Боги не сошли с ума. – значит, это именно Ило спятил..
Легаты собрались на совет прямо под ослепительно ярким, испепеляющим солнцем. Сигниферы окружали их широким кольцом, и Ило стоял не настолько близко, чтобы слышать, о чем говорилось на совете. Его это мало волновало: еще до начала Шанди сообщил своим советникам, чего он ждет и что должно там прозвучать, – Ило подозревал, что беседа едва ли ощутимо вильнет в сторону.
По идее, Шанди должен был подчиняться Иггиполо, но все отлично знали, что положение вещей может измениться в любую секунду, стоит только курьеру на взмыленном коне доставить весть о смерти императора. Более того, именно Шанди ввел в бой свой легион, что превратило Битву при Карфине из сокрушительного поражения в блестящую победу имперских войск. Так что проконсул должен весьма чутко прислушиваться к мнению этого легата. А мнение Шанди было таково, что халиф получил хороший урок, но Империи потребуется подтянуть побольше сил, чтобы продолжить обучение. Официально война до сих пор не объявлялась, так что никаких переговоров ждать не приходится. «Статус-кво» восстановлен, а все остальное потерпит до завтра.
Веселье, в общем, на совете не царило: слишком много трупов пришлось вытаскивать из зловонной грязи. Даже такой новичок на войне, как Ило, мог бы, если вдуматься, рвануть за халифом, чтобы в итоге увидеть его голову на шесте (желательно лишь, чтобы кто-нибудь другой добыл ее в бою), но это было бы чистым сумасбродством. Поле брани осталось за Империей, но что ей с ним делать? Бесполезная, ненужная победа.
Когда все наконец пришли к такому выводу, совет окончился, и армия вернулась к будничным делам: надо было выхаживать раненых, хоронить мертвых, возносить Богам хвалу… пленные, пища для людей, корм для животных, транспорт, санитария, назначения новых командиров взамен павших в бою и все остальные заботы «города на ногах». Дошло дело и до наказания дезертиров – их секли перед строем, и четверо скончались на месте. Шанди подписал приказ об экзекуции и теперь бесстрастно наблюдал за тем, как этот приказ выполняется. Сигнифер, застывший за его спиной, вспоминал тем временем, как часами валялся на болоте, изображая мертвеца.
Прошел слух, что VII когорта XXX легиона в полном составе бежала с поля боя, и каждый десятый будет казнен.
Трибун имперской армии может командовать когортой, или кавалерийским отрядом, или административной частью, или даже легионом – или же ничем вообще. Разница была едва различима, но при этом жизненно важна. Под началом у легата XII легиона было примерно два десятка трибунов, которые терпеливо ждали приказаний. Являясь не только главнокомандующим, но еще и принцем, Шанди держал целый штат гражданских чиновников и слуг, включавший не менее десятка советников. В обязанности Ило теперь входило управлять этим скопищем людей и держать в голове все детали – военные и гражданские, большие и маленькие.
Списки, доклады, рапорты – доклады прежде всего, десятки докладов. И каждый напрямую касался легата и его личного сигнифера. И потом, у сигниферов масса собственных обязанностей… Увы, штандарты не умеют сами, без посторонней помощи, отмахивать нужные сигналы, шествовать на парадах или склоняться в минуты чествования Богов. Сигнифер легиона должен командовать всеми остальными знаменосцами; а личному сигниферу Шанди вдобавок вменялось в обязанность перебирать шифровальные дощечки, кодируя и разбирая секретную корреспонденцию.
За несколько следующих часов Ило обязательно сошел бы с ума, будь у него хоть немножко свободного времени. Во что он только влип? Бравый молодец с идиотской жердью в руках – такая работенка была ему по душе: без всего остального он мог бы и обойтись… Легион, только что одержавший победу в нелегком сражении, – для того, чтобы ввести в курс дела нового человека, время было выбрано не слишком удачно, но Шанди не слишком расстраивался по этому поводу. Несколько раз Ило даже всерьез задумывался, не хочет ли легат замотать беднягу сигнифера до смерти, просто чтобы отделаться от него? В момент абсолютного отчаяния он даже поделился этой мыслью с Хардграа.
– Нет, на Шанди это не похоже, – прорычал человек-дуб. – Вот дед его – дело другое. У того и сомнений не возникнет. Но Шанди просто не умеет иначе. Вокруг него всегда такая чехарда…
Без доспехов принц оказался на редкость обыкновенным человеком; из тех, чьего лица и запомнить-то нельзя. Даже сидя в ванне, он продолжал слушать доклады, так что Ило рассмотрел его как следует. Как всякий имп, легат был смугл и темноволос, зато куда худосочней любого из соплеменников. Орлиного высокомерия деда он явно не унаследовал, вот только глаза… Глаза его выдавали.
Хладнокровие легата было почти сверхъестественным: ни одного лишнего движения, но при этом энергии – как в урагане. О, вел он себя на редкость тихо. Терпения – хоть отбавляй. Он все объяснял четко, в деталях, но Ило ни за что на свете не решился бы заставить Шанди объяснять дважды.
Принц диктовал четырем парам писцов одновременно: несколько коротких, отточенных фраз одной паре, – затем следующей… Едва секретари дописывали предыдущую фразу, как он диктовал новую – и редко просил перечитать написанное.
Ило должен был все это организовывать, удостоверяться в идентичности обеих копий каждого письма, зашифровать особо секретные послания… Безо всякой передышки так продолжалось до темноты, пока вокруг ламп не закружили бледные мотыльки. Ило не мог припомнить, когда же спал в последний раз, а в его голове словно бы перекатывались громадные камни.
Принимая стопку готовых писем, которые следовало запечатать, он заметно пошатнулся, и Шанди, подставив руку, не позволил сигниферу рухнуть на пол. Ило затуманенным взором уставился в уже знакомые черные огни и начал было бормотать извинения, но легат перебил:
– Ты сможешь продержаться двадцать минут?
– Полагаю, да, господин. – И подумал: «Какая ложь!»
– Вот и хорошо. Итак, кто еще хотел повидать меня?
Ило обернулся к пологу шатра, мучительно вспоминая имена и лица…
Возможно, это длилось всего-навсего двадцать минут. Но когда рога затрубили отбой, и Шанди объявил наконец перерыв до завтра, по расчетам Ило, прошел уже добрый час. Секретари захлопнули свои сумки и поспешили прочь.
Ило вышел из палатки и приказал охране отправляться на отдых. Пустыня купалась в молочном свете луны, и далекие вершины Прогиста сверкали жемчугом. Ило била дрожь: он представить себе не мог, чтобы раскаленный воздух остывал так быстро и чтобы такой измученный, усталый человек еще держался на ногах. Вздохнув, Ило снова вошел в палатку, ставшую, как ему уже начинало казаться, его тюрьмой. Он оттащил к стенам скамьи, на которых сидели секретари, подмел ковры и доделал незаконченную работу.