– Что-то темнишь ты, капитан, – недовольно поджал губы Батяня, – секреты все какие-то…

– Уже немного осталось.

Вертолет опустился на землю.

– Все выходим, здесь нас встречают, – повернулся к находящимся на борту капитан Маурильо, – а вы, майор, меняете средство передвижения.

– В смысле?

– Второй вертолет – для вас.

На последовавшие вопросы пилот отвечать отказался, сказав лишь, что не уполномочен что-либо пояснять. Пассажиры покинули борт.

Лавров переместился на вторую вертушку, которая незамедлительно взмыла вверх. Батяня смотрел на удалявшиеся фигуры товарищей. Пушкарев запрокинул голову, провожая взглядом вертолет, Кондратов деловито оглядывался вокруг, а со стороны находившихся на плато к ним приближался человек.

– Не волнуйтесь, майор! – крикнул пилот, в отличие от Маурильо, веселый и улыбчивый парнишка. – Скоро все станет понятно.

– Да уж хотелось бы, – проворчал Батяня, – что-то многовато туману…

Вскоре вертолет завис над скалой, напоминавшей немного скошенный куб. Майор увидел, что на ней стоит какой-то человек. Вглядываясь в него, Батяня вдруг поймал себя на мысли, что этот могучего телосложения человек в камуфляже ему знаком. Неужели?..

– Да, майор, это команданте! – обернулся к нему пилот. – Это и есть главная составляющая нашего сегодняшнего полета.

Звук вертолетного двигателя разносился далеко вокруг в горах. Тем более что никаких других источников шума здесь не наблюдалось. Пилот умело выровнял машину и плавно опустил ее на небольшой ровный участок скалы, демонстрируя, что он не зря ест свой хлеб. Шасси коснулись камней, а лопасти еще продолжали крутиться, но человек в камуфляже уже был у борта.

Да, теперь Батяня окончательно уверился в том, что перед ним – президент боливарианской республики собственной персоной. Это лицо он уже неоднократно видел на фотографиях и по телевизору. Спутать с кем-нибудь характерную внешность команданте было просто невозможно.

– Принимай груз! – коротко бросил он Батяне.

Вместе с ним, поднявшимся на борт, в вертолете теперь оказались два «Кинжала» и боевое десантное снаряжение.

– Все, Родригес, давай на взлет, – властно приказал он пилоту.

Вертушка взмыла над скалой, снова оказавшись над фантастической панорамой гор и глубоких ущелий.

– Здравствуй, майор, – крепко пожал ему руку команданте. – Удивлен?

– Да уж, не ожидал, господин президент, – согласился Батяня.

– Давай договоримся сразу – без церемоний, – сходу заявил Уго, – тебя тут потомили в неведении, но это согласно моему распоряжению. Перейдем ближе к делу: насколько мне известно, ты говорил, что со своим «Кинжалом» можешь прыгать как угодно и откуда угодно. Было такое? – хитро взглянул гарант конституции.

– И слов своих назад не беру, – твердо сказал Батяня.

– А я десантник не хуже тебя. Раз я распорядился приобрести эту партию парашютов, то сам тоже должен прыгнуть, – сообщил еще одну неожиданную новость президент Венесуэлы, – так что вместе проверим.

– Я, конечно, тут человек посторонний, – кашлянул Лавров, – но позвольте, господин президент, мне высказаться…

– Давай, не стесняйся, – поощрительно кивнул Уго.

– Я сомневаюсь в целесообразности вашего прыжка. Зачем так рисковать? Я буду прыгать – это понятно. Это моя работа, я знаю, зачем и для чего рискую. Но вам… Неужели начальник охраны разрешил такое?

– А он не знает! – расхохотался команданте. – Я же президент: что считаю нужным, то и делаю. Хвост не должен вертеть собакой. В курсе моего прыжка только два пилота и те люди, которые ждут нас внизу. Мы с тобой вдвоем десантируемся на плато в полной боевой выкладке, а там на плато, они нас и подберут.

Лавров покачал головой, понимая, что спорить с президентом бесполезно. Он наклонился, разглядывая снаряжение для прыжка: тут было и оружие, и жизнеобеспечение.

– А боекомплект реальный? – поинтересовался майор.

– Все по-взрослому, – подмигнул команданте, – мы в Венесуэле держим порох сухим, враг не дремлет. В игрушки не играем.

Глава 14

События на плато, куда высадили Лауру, Пушкарева и Кондратова, разворачивались своим чередом. Как оказалось, здесь уже полным ходом шла подготовка к приему тех, кто должен приземлиться сюда с помощью «Кинжалов».

Россияне с интересом осматривали окружавшую их местность. Но если для Кондратова, несмотря на всю эту экзотику, все было более-менее ясно, то Пушкареву еще не случалось попадать так далеко. Для него все было внове.

– А вот и встречающая сторона, – кивнул спецслужбист, глядя на подходившего к ним здоровяка в камуфляже.

– Здравствуйте, господа, – козырнул тот, – можете не волноваться, я представляю здесь охрану команданте. Прошу за мной.

– Да мы и не волновались… – пробормотал инженер.

Гости подались в сторону «основного скопления» людей. Идя по каменистой дорожке, Пушкарев, вертевший головой по сторонам, то и дело оступался, и Кондратов сурово внушал ему, чтобы он лучше смотрел под ноги. Оказавшись на месте, россияне увидели, что не один человек представляет охрану президента. Здесь находилось еще трое чиновников.

– Я вижу, готовится банкетик, – подмигнул инженер своему коллеге, – похоже, в скором времени отметим исход опыта, а?

– Если все окончится удачно, – проскрипел в ответ представитель российских спецслужб.

Рядом уже стоял навес, а под – ним столики с угощением для будущего фуршета. В отдалении охрана команданте быстро наносила на камни концентрические окружности, обозначая точки, в которые должны приземлиться Батяня и Уго. Для создания дополнительной торжественности раскатывались ковровые дорожки. Естественно, большая часть охраны располагалась рядом с предполагаемыми точками приземления.

– Да, на редкость экзотическое зрелище, – инженер, вертя головой по сторонам, как видно, был чрезвычайно обрадован новыми впечатлениями от Венесуэлы.

Россияне разговорились со столичными чиновниками.

– Я вообще очень уважаю российский десант, – вступил в разговор один из штатских, – и много читал о действиях вашего ВДВ. Эти десанты в самых разных точках просто потрясают. Я говорю, конечно, об их результативности.

Кондратов, хотя и не имел к десанту прямого отношения, обладал кое-какими сведениями на этот счет, поэтому оказался полезным собеседником.

– Еще бы, – кивнул он, – возьмите хотя бы операцию, предшествующую введению советских войск в Афганистан. Сейчас многие осуждают все то, что там происходило, но мы защищали нашу собственную безопасность. Если у вас под боком загорится квартира, вы что, не будете ее тушить? Да, так вот – захват президентского дворца Амина занял сорок минут. Вы можете найти аналоги подобного? Вряд ли. А сколько спецназовцев погибло в этой операции? Четыре человека, – поучительно поднял он в воздух указательный палец.