В итоге миновали эту засаду они легко. Правда, дырки в катере заделать оказалось непросто, но Мангуст и с этим справился. После этого герильерос их не беспокоили – хотя Андрей был уверен, что совсем сбросить их с хвоста не удалось.
Как раз после этой стычки и началось блуждание по водному лабиринту. Они были уже совсем недалеко от нужного места, но никак не могли до него добраться. Карта оказалась почти бесполезной, слишком уж много было похожих речек, слишком прихотливо они извивались. Кроме того, похоже, фарватер действительно часто менялся – кое-где реальность карте просто прямо противоречила. Мануэль пожимал плечами, напоминал, что карты таких мест, по-хорошему, нужно обновлять после каждого сезона дождей. Он сам мог задать только общее направление – северо-восток. Именно там находилась нужная им деревня полудиких индейцев и тот самый здоровенный холм, недалеко от которого был похоронен Мигель Тимольяррес. Однако пробраться туда никак не удавалось. В какой-то момент Мангуста чуть ли не отчаяние охватило – он всерьез обдумывал, не пойти ли пешком. Так хоть направление можно правильное выдерживать, а не мотаться из стороны в сторону, следуя причудливым изгибам очередной речки. К счастью, он вовремя одумался. Ну, хорошо, допустим, пойдут они пешком. И дойдут до ближайшей речки. Как ее переходить? Последнюю гранату тратить? Ладно, потратили. А дальше что? Или тащить с собой катер? В принципе, четыре взрослых и не самых хилых мужика тащить его какое-то время смогут. Но вот именно, что какое-то время. Вряд ли слишком долго – килограмм двести в нем есть, никак не меньше. Далеко они с такой ношей по сельве не уйдут. В общем, идею пешего похода Мангуст отверг, и они продолжили путешествие как и было задумано, по воде. И, получается, правильно сделали!
– Ты уверен? – спросил Мангуст.
Старик промолчал – он внимательно всматривался в берега, потом поднял взгляд, стал смотреть выше.
– Точно то место или нет? – снова спросил Мангуст.
– Да, – сказал Мануэль, поворачиваясь к нему. – По крайней мере, очень похоже. Если я не ошибся, то через несколько минут мы доплывем до деревни, она стояла на правом берегу.
– Та самая, где Мигеля ранили?
– Да.
– И как общаться с индейцами? Что им говорить, что нет?
– Думаю, что им вполне можно правду сказать. Мы же не ищем золото, нам нужны только кости Мигеля. Вот только, боюсь, они нам не поверят.
– И что? – вмешался в разговор Родригес. – Могут напасть?
– Впрямую – навряд ли, – покачал головой Мануэль. – Они тут довольно мирные. Даже на нас тогда впрямую не напали, а ведь это было столько лет назад, тогда они были менее цивилизованы.
– Впрямую не нападут, а что тогда могут сделать? – спросил Мангуст. Он прекрасно знал, что и в лесу, и в саванне, и в пустыне местный житель, которому помогают не только стены, которых иногда просто нет, но и каждый камешек, каждая травинка, может быть серьезной опасностью и для хорошо подготовленного профессионала.
– Могут какую-нибудь пакость подстроить, – пожал плечами Мануэль. – А могут и не подстраивать – трудно сказать. Я этих индейцев плохо понимаю. К тому же с тех пор, как я здесь был, много лет прошло. Все могло измениться. Может, деревни уже и на месте нет, может, до нее кто-нибудь вроде Кровавого Карлоса добрался. От таких, как он, и сельва не защитит, мне иногда кажется, что как раз такими были Кортес, Писарро и прочие конкистадоры.
Но деревня оказалась на месте. Правда, выглядела она странно – дома стоят, сети у воды сушатся, несколько вытащенных на берег лодок были еще мокрыми – видимо, совсем недавно из воды. И ни души. Ни одного человека на виду. По сетям, лодкам и нескольким другим признакам было совершенно ясно – деревня не вымерла. Но где тогда все люди?
Именно этот вопрос Мангуст и задал вслух.
– Не знаю, – отозвался Мануэль. – Может, у них праздник какой, или еще что-то в этом роде? Насколько я помню, с другой стороны деревни есть площадь. Иногда они собираются там.
– И что нам делать?
– Можно пойти туда. Можно подождать.
Мангуст всегда предпочитал действовать, а не сидеть сложа руки.
– Толик, Родригес, оставайтесь здесь. Мануэль, а ты иди со мной.
Они прошли по пустынным улицам деревни. Мангуст с интересом смотрел по сторонам и в который раз убеждался в том, что деревни во всех уголках земного шара в чем-то очень друг на друга похожи. Такие же грязные куры, возящиеся в пыли, – не такой породы, как в России, мельче и более яркие, но куры. Практически такие же свиньи – отличия от российских опять же есть, но небольшие. А возле одной из хижин Мангуст увидел и вовсе родную картину – наваленную прямо на землю груду картошки. Она была точь-в-точь такая же, как в России.
«Хотя, точнее сказать, что это у нас она такая же, как здесь, – подумал Мангуст. – Ведь картошку в Европу как раз отсюда завезли».
Вскоре показалась та самая площадь. Мануэль не ошибся, весь народ и правда был там. Люди стояли большим кольцом, похоже, основные события происходили в его центре, но за плотно стоящими индейцами ничего не было видно.
– Похоже правда праздник, – сказал старик. – Хорошо. Значит, сейчас и вождь, и шаман там.
– А зачем они нам, собственно говоря? – спросил Мангуст.
– Нужно представиться. Очень желательно – что-то подарить, но это не сразу, а вечером.
– Нам от них что-то нужно, или просто чтобы не вредили?
– Проводник нам бы очень не помешал. Не забывай, я здесь был всего один раз в жизни. А ведь нам нужно действовать быстро, если я правильно тебя понял.
– Правильно.
– Вот поэтому и нужен проводник. Нам же сейчас нужно уже не реку найти и не деревню, а определенное место, где мы Мигеля похоронили. А с тех пор все-таки уже сорок лет прошло – я кое-что помню, но без проводника из местных мы тут можем и несколько недель проплутать.
– Ты говорил, что помнишь, где вы его похоронили.
– Я и помню. Ты сюда бы добрался без моей помощи?
– Думаю, что да. – Мангуст считал, что не стоит давать Мануэлю основание чувствовать себя незаменимым.
– Может быть, – кивнул старик. – Но уж точно не так быстро.
С этим спорить было трудно. Мангуст и не стал.
– Думаю, нам лучше подождать, пока это их празднество закончится, – сказал он. – Или это надолго?
– Не думаю. Похоже, уже заканчивается.
Так оно и было. Кольцо индейцев стало расходиться.
– Ну, пошли, – сказал Мангуст. Вышел из-за крайнего дома и решительно направился к центру площади, где, по его прикидкам, и должно было находиться местное руководство. Там оно и находилось.
Мангуст ожидал увидеть двоих – высокого и мощного воина в расцвете лет и дряхлого сгорбленного старика. Вождя и шамана. Штампы – привязчивая вещь. Иногда они даже оказываются к месту, но не в этот раз. Во-первых, местный истеблишмент состоял из трех человек. Во-вторых, все они были относительно молоды – самому старшему на вид было не больше сорока лет, а двум другим на глаз едва за тридцать. Зато штампы не подвели в другом – одеты индейцы были именно как индейцы. Ни рубашек, ни джинсов, ни футболок – а ведь именно так одевались почти все индейцы, которых Мангуст до сих пор видел. Но эти были просто воплощенной мечтой этнографа – пончо, короткие домотканые штаны, войлочные шапочки, какие-то костяные застежки, кожаные мешочки на поясах. Лицо одного из индейцев, помладше, было ярко раскрашено. Одежда второго увешана всевозможными амулетами типа тех, что Мангуст уже видел на брухо, которого нанимал в городе. Единственной дисгармоничной деталью был здоровенный «кольт-питон», висевший на поясе у старшего. Да, похоже, цивилизация сюда дошла, как обычно, начав не с культуры и искусства, а с оружия. Оно и понятно – в преимуществах комиксов и балета перед их собственными развлечениями индейцев поди убеди. А вот в том, что пистолет и карабин лучше стреляющей отравленными иглами трубки и лука, убедиться просто.