Провинция Бадахшан.
Афгано-таджикская граница,
2001 год.
Отрезанная голова смотрела на спецназовцев Ильи Бойцова с немым укором. Голова мужчины была насажена на невысокий, метра полтора, необструганный шест. Дерево в этих местах всегда было в большом дефиците. Даже в показательных целях палачи не стали тратить его больше, чем положено.
Обезглавленное тело лежало метрах в пяти от шеста. Возле трупа уже прыгал стервятник. Он, казалось, совсем не боялся стоявших рядом людей. Но это впечатление было обманчивым.
Хитрая птица не спешила приступать к пиршеству, хотя вид запекшейся крови, трубок артерий и белых хрящей шейных позвонков возбуждал у падальщика аппетит. От волнения птица противно поскрипывала клювом, при этом недоверчиво косясь на внезапно появившихся пришельцев.
Один из них поднял камень:
– А ну, тварь пернатая, проваливай отсюда, пока я тебе башку не снес.
Стервятник, распрямив крылья, заковылял прочь. Он не спешил набирать разгон для взлета. Отойдя на некоторое расстояние, сложил крылья, остановился и, нахохлившись, принялся наблюдать за чужаками. Он чувствовал, что людям не до него. Падальщик умел ждать, полагая, что каждое живое существо – это его потенциальный ужин или обед. И что это лишь вопрос времени. Кроме того, он первый заметил добычу, и теперь она по праву принадлежала ему. Но вожак стаи людей – падальщик определил его безошибочно – полагал, видимо, по-другому.
– Отставить, Шваб! Хватит дурью маяться! – Командир спецназовцев капитан Илья Бойцов вытер пот с лица. – Птица тут ни при чем.
Довольно высокий белобрысый солдат с типично прибалтийской внешностью аккуратно опустился на корточки и столь же аккуратно положил камень на место. Он не бросил его, не швырнул небрежно в сторону, а именно положил на прежнее место. В этом скупом жесте угадывалась выучка. Лишний шум, бездумные разрушительные действия, неосторожные движения были так же противоестественны для бойцов спецподразделений ГРУ, как работа нестерильными инструментами и немытыми руками для классного хирурга.
А тишина в здешних краях стояла необычайная. Казалось, воздух можно резать ножом. Таким, почти осязаемым на ощупь, он бывает только в горах. Даже ручей, огибавший крохотную долину с северо-востока, был словно гигантская серебряная подкова, брошенная рукой великана и беззвучно лежащая тут с незапамятных времен. Его вода перекатывалась через сточенные камни почти без звука. И эта сонная, немая долина пряталась в тени угрюмо молчащих гор.
Горы были повсюду. Их хребты закрывали горизонт, карабкались к небесам, старались занять собой все пространство.
Для человека, родившегося и выросшего в среднерусской полосе, богатой на луговые просторы и ласковые березовые рощи, здешние края могли показаться адом. Мрачный пейзаж с преобладанием темно-красных, охристых и терракотовых тонов лишь в некоторых местах разбавляли пятна чахлой зелени. Бог поскупился на нее для здешних мест.
Всевышний будто предвидел, что в этих мрачных горах люди испокон веков будут истреблять друг друга. Что в здешних пещерах, долинах совьют гнезда самые отъявленные религиозные фанатики, которые, прикрываясь именем Бога, начнут творить зло. Что через горные перевалы по дорогам, ведущим в среднеазиатские республики, а оттуда в Россию и Европу, потечет героиновая дурь, в которой захлебнется и пойдет в страшных муках на дно не одна молодая душа. Бог, если он действительно всемогущий и всевидящий, предвидел участь этой несчастной страны под названием Афганистан и ее части, пустынной горной провинции. Может, поэтому он сотворил этот край таким суровым, негостеприимным и малопригодным для жизни.
Но в эту минуту, всматриваясь в остекленевшие глаза мертвеца, капитан Илья Бойцов меньше всего был склонен предаваться философским размышлениям о тонкостях сотворения различных частей этого бренного мира.
Несколько дней тому назад его группа была доставлена «вертушкой» без опознавательных знаков в заданный квадрат. Десантирование производилось скрытно, с соблюдением максимальных средств предосторожности. Группа, совершив изматывающий марш-бросок, сразу покинула квадрат высадки.
О планируемой операции, которую должны были провести русские спецназовцы, были проинформированы лишь несколько самых влиятельных полевых командиров Северного альянса. Но им было не до того. Они спешно стягивали свои отряды к Кабулу. Столицу страны еще удерживали талибы, но дни их были сочтены.
Каждый из местных князьков хотел ворваться в столицу первым. Ведь это давало возможность поучаствовать в будущем дележе власти. Вернуть отнятое недоучившимися школярами из медресе. Вновь стать хозяевами страны, а заодно получить от американцев деньги, оружие и продовольствие, которое в голодной, нищей стране так же дорого, как золото.
Перед самой высадкой группы талибы потеряли Кабул. Военные действия смещались на юг, к Кандагару, городу, который мулла Омар объявил неприступной крепостью, оплотом истинных правоверных, где найдут свою смерть нечестивые американцы и их собаки-союзники из Северного альянса. Но даже самым отъявленным фанатикам было ясно – война проиграна, что никакие молитвы не помогут против бомб объемного взрыва. Что крылатую ракету «томагавк», запущенную с американской подводной лодки, барражирующей в районе Восточного Средиземноморья, не остановит прочитанная сура из Корана. Что войну против неверных надо вести на их же территории, терзать их террористическими актами, направлять в их города смертников, заставить их общество цепенеть от страха. И только тогда Всевышний дарует своим воинам победу.
Поэтому самые преданные делу джихада люди покинули Кандагар до того, как вокруг города сомкнулось стальное кольцо окружения.
Оборонять последнюю твердыню талибов осталось «пушечное мясо», чья жизнь равнялась цене автоматного патрона. А главный вдохновитель всемирного джихада, паук, сплетший паутину, охватывающую весь земной шар от Алжира до Филиппин, наследник арабского строительного магната, обладатель многомиллионного состояния, губастый бородач с нездоровыми мешками под глазами и неизменным АКСУ под рукой, Усама Бен Муххамед бен Авад бен Ладен, известный под кличками Директор, Абу-Абдалла, Моджахед и еще дюжиной других, укрылся вместе с самыми преданными сторонниками в Черных горах. Там, в своей паучьей норе, он готовился перебраться в более спокойные, безопасные места, куда не дотянутся цепкие руки американцев.
А те, в свою очередь, только и мечтали о том, чтобы схватить грязного типа, по чьему приказу были взорваны башни-близнецы Международного торгового центра, эсминец «Коул», американское посольство в Кении и другие объекты. Этот бородач с лицом постаревшего фокусника унижал, как мог, единственную сверхдержаву.
Именно этого американцы простить ну никак не могли.
Потому что какая это сверхдержава, если она никак не может обуздать раздухарившегося фанатика, потомка пастухов, гонявших на выпас верблюжьи стада, объявившего, что «убийство любого американца – гражданского или военного – является долгом каждого правоверного мусульманина».