– И долго мы будем тут сидеть, как в мышеловке? – сердито спросил Купец, осматриваясь по сторонам и недовольно морща нос. В схроне жутко воняло прелой соломой и сыростью.
– Сколько надо, столько и будем сидеть, – грубовато ответил Бузько, по-хозяйски усаживаясь на одну из лавок. – Что тебе, собственно говоря, не нравится?
– Да все не нравится, – буркнул Демидов, с опаской присаживаясь на табурет, который жалобно скрипнул под ним. – Вместо того чтобы уходить как можно дальше от этого чертового хутора, сидим тут, как дураки…
– Тихо! – скомандовал Макар Капитонович.
За бревенчатой перегородкой отчетливо послышались голоса полицейских. Через несколько минут, в течение которых все пятеро сидели затаив дыхание, раздались мерные удары по стенам. Дзиманкавичус и его люди начали простукивать их, ища пустоты…
Хутор Винславаса помощник начальника уголовной полиции Дзиманкавичус вычислил чисто логически, едва только у него оказались все необходимые для этого данные. Оперативник, который занимался делом Айдаса Гирдзявичуса, тоже многим помог Касперасу. В первую очередь тем, что рассказал о нескольких странностях в этом деле. Например, на отсутствие в старых делах фотографий Гирдзявичуса. А дактилоскопические карты с отпечатками пальцев были явно кем-то заменены. По-другому объяснить изменение папиллярного рисунка было просто невозможно. А в том, что он изменился, сомнений у Дзиманкавичуса не возникло даже при беглом взгляде на оттиски. Смутило его и наличие невесть откуда взявшегося родственника, проживавшего, как значилось в сообщении осведомителя, затворником на заброшенном хуторе в семидесяти километрах от Шяуляя.
Сопоставив все эти детали, Дзиманкавичус решил, что в первую очередь надо проверить хутор и родственника сбежавшего уголовника. Для него было очевидным, что Гирдзявичус попытается скрыться и отсидеться именно там. Делиться своими умозаключениями с Чижасом Касперас не стал, полагая, что у того и так хватает заслуг, чтобы своими руками преподнести ему еще и поимку беглого уголовника, которую начальник в случае успеха непременно припишет себе… Действовать он решил тайком от непосредственного руководства, на свой страх и риск. В случае удачи все лавры доставались ему. А в случае провала не придется оправдываться перед Чижасом, поскольку нигде эта операция не регистрировалась.
Однако проводить подобную проверку в одиночку Дзиманкавичусу было не под силу. Поэтому он позвонил своему давнему приятелю, командиру спецподразделения полиции Адамасу Киславускасу. Договориться с командиром полицейского спецназа большого труда не составило. Тщеславный поляк литовского происхождения был готов на любую авантюру, если она сулила лично ему хоть малую выгоду. Поимка сбежавших зэков и тех, кто устроил для них этот побег, была неплохим шансом для поощрения.
На хутор они отправились рано утром. Предусмотрительный Киславускас взял с собой только проверенных бойцов. С первых же часов их начали преследовать неудачи. Для начала они, желая подойти к хутору скрытно и понаблюдать за тем, что на нем происходит, сбились с дороги. Пришлось бросить машину с водителем и идти через лес пешком. На это ушло никак не меньше двух часов. К дому Винславаса они вышли совершенно случайно и не там, где планировали.
Эффект внезапности был утрачен. Раздосадованный этим обстоятельством Дзиманкавичус попытался взять хозяина «подворья» на испуг, но и это не помогло. Старый партработник, прошедший великолепную школу партийного выживания и такого же партийного словоблудия, попросту послал полицейского куда подальше.
– Здесь частная собственность, – угрюмо заявил он, скалой встав на крыльце своего дома. – Так что выметайтесь отсюда ко всем чертям!
– У нас есть данные, что в доме скрываются государственные преступники. Они вооружены и опасны! – попробовал урезонить Винславаса полицейский, но тот был непреклонен. После нескольких минут препирательств, когда Дзиманкавичус понял, что по-хорошему уговорить старика не удастся, он, повернувшись к Киславускасу, театрально развел руками: – Поговори ты с ним, Адамас. Может, он тебя послушает…
Тот деловито приблизился к Винславасу и каким-то неуловимым движением сбил его с ног. Бывший партийный руководитель не успел даже опомниться, как на запястьях у него защелкнулись наручники, а в рот ему запихали кляп. Одновременно с этим бойцы, одетые в черную форму, ворвались в дом.
– Проверьте все комнаты и простучите стены, – деловито распоряжался Дзиманкавичус, идя следом за ними, – в таких домах всегда есть потайные комнаты.
Спецназовцы дружно принялись за дело.
…Всего этого разведчики не видели. Зато они прекрасно слышали топот множества ног по лестницам, голоса и равномерный стук по деревянным стенам.
– Как думаешь, найдут нас? – тихо спросил Володя у напряженно застывшего возле лаза Демидова.
– Да хрен его знает… – так же тихо ответил тот. – Старикан наш говорит, что не найдут. А там уже будем посмотреть…
За перегородкой раздался громкий скребущийся звук. Полицейские спецназовцы отодвигали шкаф.
– Черт, как они догадались, сволочи? – прошептал Демидов, шаря лучом фонаря в поисках какого-нибудь подходящего оружия. Лаз в схрон был узким. Пролезть в него мог только один человек. При желании и наличии хотя бы палки можно было бы на какое-то время сдержать нападавших…
– Эй, – послышался из полумрака голос Бузько, – как там тебя? Леша… Посвети-ка вон туда. Если мне память не изменяет, должен быть выход к пруду… Я помню, «мишкасов» полгода возле него ловили, пока нашли этот ход: доберутся до пруда, сволочи, и как в воду канут. Много они нам тогда крови попортили…
– Дед, некогда воспоминаниями заниматься, – оборвал старика Круглов. – Давай показывай, где эта нора!
За стеной мерные постукивания сменились тяжелыми равномерными ударами. По всей видимости, полицейские если и не нашли сам лаз, то о наличии комнаты за бревенчатым накатом догадались и теперь начали ломать капитальную на вид стену. Бревна, из которых она была сложена, оказались не такими уж и крепкими. Нескольких сильных ударов лома, который бойцы нашли во дворе, оказалось достаточно для того, чтобы сдвинуть их с места. В образовавшиеся небольшие пока еще щели пробились полоски света. Положение принимало самый нежелательный оборот. Бузько, который, как и все остальные, прекрасно это понимал, кряхтя слез с лавки и принялся суетливо метаться по комнате.
– Да где этот чертов ход? – сердито бормотал он, раскидывая охапки прелой соломы. – Здесь же был, я точно помню!
Щели между бревнами увеличивались. Несколько раз в них уже заглядывали любопытные лица полицейских. Демидов едва успел выключить фонарик, стараясь до последнего скрыть присутствие людей за перегородкой, хотя сделать это было практически невозможно. Полицейские, скорее всего, услышали голоса и теперь яростно пытались вывернуть бревна из венцов.