Зим досадливо поморщился. Конечно, если операция в итоге удастся, то успех все спишет. Народу в Корее много, а оружия еще больше. Но если окажется, что они пустышку тянут… Да, в этом случае начальство припомнит ему и потери, и материальные затраты. А он уже трех человек потерял. Одного убил этот гад, который на «амфибии» смылся, второй из поселка не вернулся, третий еще раньше бесследно пропал – как корова его языком слизнула. Зим подозревал, что этот пропавший боевик попал в руки узбекам и, прежде чем умереть, успел им что-то рассказать. Счастье еще, что рядовые боевики не так уж много знают. А то справиться с узбеками так легко не удалось бы – знай их лидер о том, что стоит на карте, он бы после первого же серьезного удара не отступил.
Зим слегка улыбнулся. Его настроение сразу улучшилось, едва только он вспомнил, как получили по рогам обнаглевшие узбеки. Этот их главарь, Рустам, теперь трижды подумает, прежде чем сунет нос не в свое дело. Не по зубам он добычу себе наметил, ох, не по зубам. Он, конечно, хищник, подобен волку. Но не волкам на тигра охотиться! Улыбка Зима стала еще шире – приятно было себя с тигром сравнивать.
Впрочем, эта улыбка очень быстро угасла. Конечно, если третий пропавший погиб от рук узбеков, расплатились они за него сполна. Но начальство-то интересует вовсе не это! Нужен результат! Его пока нет. А потери есть. Трое полностью выбыли из строя, еще один ранен. А ведь наверняка каждый второй член группы – да тот же Пак, к примеру, – имеет негласный приказ написать о ходе операции свой собственный отчет. Это стандартная практика – начальство не любит получать информацию из одного источника. А вот когда подчиненные друг на друга стучат, наоборот, очень любит.
«А уж Чан совершенно точно свой отчет напишет, – мрачно подумал Зим. – Правда, в данный момент мы с ним оба лопухнулись, и это несколько упрощает ситуацию».
– Что теперь делаем, командир? – спросил Чан, как бы в ответ на невысказанные мысли Зима интонацией выделив слово «командир». Подтекст был предельно ясен: спросят в итоге наиболее строго именно с командира.
«Ничего! – подумал Зим, преодолевая секундную слабость. – Награда основная тоже мне достанется! Нужно не думать, что будет, если ничего не получится, а сделать так, чтобы получилось».
Впрочем, как ни печально, зависел успех не только от него. Язык упрямому пленному он развяжет, от местной шпаны, даже если она припрется на остров, отобьется. Но вот что делать, если в захоронках, о которых знает Чанг Зюнь, нет ничего по-настоящему ценного? Хотя… Судя по тому что бывший военврач говорил еще тогда, когда считал его своим родственником из столицы, должно быть. Оружие здесь разрабатывали серьезнейшее.
– Командир, – негромко окликнул его Чан, отрывая от размышлений. – Так какие приказы будут? Мы упустили этого засранца, через полчаса он будет в своем задрипанном поселке. И все расскажет. Тогда они кинутся сюда, мстить за своих.
– Ты что, этих жалких людишек боишься? – усмехнулся Зим.
– Нет, не боюсь, – совершенно спокойно отозвался Чан. – Слишком многое я в жизни повидал, чтобы их бояться. Тем более мы намного сильнее, у них и оружия-то толкового нет наверняка. Но устраивать здесь побоище не стоит. Мы и так уже слишком сильно засветились. Я говорил – не стоило с этими казахами связываться.
– А что же было делать?!
– Договориться миром. Наврать что-нибудь, дать денег, чтобы отстали.
– И разболтали все у себя в селе? – Зим зло осклабился. Было ясно: так Чан в своем отчете и напишет. И что самое обидное, в чем-то он прав. Не нужно было того казаха мочить. Но очень уж он себя вел нагло. А потом уже выхода не было – не оставлять же свидетелей?
– Кому бы они разболтали в этой глуши? – пожал плечами Чан. – Здесь не то что спецслужб, милиции и то нет в радиусе километров ста как минимум. Но вот если мы начнем с местными масштабную войну, то тогда власти зашевелятся.
– Что ты предлагаешь? – Зим решил не спорить, а поступить классическим образом – предложить подчиненному найти решение вопроса самому. Потом, кстати говоря, будет и на кого вину свалить, если что-то пойдет не так.
– Нужно затаиться, – сказал Зим. – Чтобы местные нас просто не нашли. Не будут же они здесь постоянно торчать. Побегают по острову, а потом отправятся по домам. И мы сможем продолжить заниматься делом.
– Прятаться… – недовольно произнес Зим.
– Вы можете отдать другой приказ. Я подчинюсь.
И тут у Зима возникла отличная мысль – аж глаза загорелись.
– У меня есть идея получше! – гордо заявил он. – Чан, помнишь, как мы узбекам вломили, когда они нами интересоваться стали?
– Разумеется. Но при чем тут это? Теперь же больше не интересуются.
– Но ведь на острове-то они бывают?
– Конечно, – кивнул Чан. – Каждый день. Они тоже собирают металл. Но подальше отсюда, у них, насколько я понял, свой участок. Казахи к ним не лезут, а они к казахам. Кстати, мне кажется, что те казахи, которых мы перебили, потому так и рассердились, что нас приняли за узбеков-конкурентов. Там среди них много корейцев.
– Отлично! Все даже лучше, чем я предполагал! – воскликнул Зим. – Мы и этим узбекам еще раз вмажем, и казахи свое получат!
– Каким образом? – поинтересовался Чан.
– Стравим их! – возбужденно воскликнул Зим. – Нужно послать кого-то из твоих людей, пусть встретит казахов, когда они сюда приплывут. Пальнет пару раз поверх голов, а потом отступит туда, где узбеки металл собирают. Причем пусть медленно отступает, постреливая, но так, чтобы никого не зацепить. Короче, пусть наведет казахов на узбеков! Что дальше будет, надеюсь, понятно?!
Чан улыбнулся. Идея командира ему неожиданно понравилась. Он не слишком любил Зима, считал, что сам намного лучше справился бы с руководством всей операцией. Но сейчас вынужден был признать – командир придумал дельную вещь. Местные наверняка схлестнутся. И тогда любое расследование свернет на ложный путь – все трупы будут объяснены разборками между конкурирующими группами сборщиков металлолома.
– Хорошая идея, – сказал Чан вслух. – Так и сделаем.
– Командир! – неожиданно подал голос Пак, который до сих пор почтительно молчал, не встревая в разговор начальников. – Посмотрите!
Зим обернулся. Пак указывал рукой в сторону перешейка, соединявшего остров Возрождения с материком. С той стороны по перешейку ехали два грузовика. Они были еще очень далеко, но видно их уже было совершенно отчетливо.
– Это еще кто? Неужели милиция? Так рано? – Зим схватил бинокль, поднес его к глазам.
– Вряд ли, – сказал Чан, тоже напряженно всматриваясь в машины. – Здешняя милиция на грузовиках не ездит.
– Точно, там все в штатском, – сказал Зим, опуская бинокль. – Но кто же это? Они едут через перешеек, значит, пограничники их пропустили.
– Может, это ученые? – предположил Чан.
– Какие еще ученые?