Остановила его врожденная осторожность. Чан был уверен, что у Зима, да и у более высокого начальства, оставшегося на родине, в его группе есть информаторы. Их просто не может не быть – это азы работы спецслужб. Контроль, контроль и еще раз контроль. Так что, как знать, не является ли таким информатором как раз один из тех, кого он взял с собой. Конечно, он выбрал тех, в ком уверен больше всего, но ведь никому нельзя доверять полностью. Никому. Так что придется давать команду на погружение под воду.

– Одевайтесь, – приказал Чан. Его подчиненные стали надевать гидрокостюмы. Получалось это у них довольно неловко, они и при свете не без труда справлялись, а уж в темноте и подавно. Профессионал, наблюдая за ними, живот бы от смеха надорвал. Впрочем, будь в распоряжении Чана профессионал, необходимости гнать под воду обычных боевиков и не было бы.

– Не рисковать попусту, – сказал Чан, когда его подчиненные наконец были готовы. – Помните, ваша главная задача – разведать галерею, узнать, соответствует ли она карте. Карту помните?

Оба боевика кивнули. Еще бы. Часа три перед этой вылазкой они изучали нарисованную Чангом карту.

– Ну, тогда вперед. Времени вам даю полчаса. Больше вам там делать нечего. Если столкнетесь с какими-то опасными препятствиями, можете отступить раньше.

Боевики один за другим исчезли в черном провале. Какое-то время еще был слышен плеск их шагов – глубина ведь начиналась не сразу, у самого входа было едва по щиколотку. Но вскоре все звуки стихли – боевики ушли под воду, Чан остался один.

Как и любой разведчик, Чан умел ждать. Он неподвижно сидел на небольшом округлом валуне, глядя на слабо фосфоресцирующую стрелку часов.

Боевики вернулись раньше срока. Прошло еще только девятнадцать минут, когда в галерее снова раздались хлюпающие звуки.

– Ну что там? – спросил Чан, когда его люди избавились от гидрокостюмов.

– Все, как на схеме, – доложил один из боевиков.

– Докуда вы дошли?

– До большого подземного зала.

– Того, где должны быть контейнеры?

– Да.

– Сами контейнеры видели?

– Нет. Мы только заплыли в зал, а двигаться вглубь не стали. Согласно вашему приказу рисковать было нельзя, а там очень много преград. Кажется, там что-то взрывали, на полу кучи обломков, из потолка торчат железные прутья. Чтобы пройти дальше, нужно было проплыть по узкому коридору, а там со всех сторон углы, острые обломки.

– Правильно сделали, что не полезли, – кивнул Чан. – А вы уверены, что завален не весь зал?

– Да. Светили через тот коридор фонарями, дальше немного почище.

«Возможно, и контейнеры завалены, – подумал Чан. – Ну ничего, только бы добраться до того места, а уж разобрать завал над ними будет не труднее, чем из грунта их достать».

– А решетки? – спросил Чан.

– Прошли довольно легко.

Чан слегка нахмурился. Зюнь утверждал, что лезть через вторую решетку не решился, а ведь у него опыт подводных работ, наверное, побольше, чем у этих парней. Ладно, об этом проще спросить самого Зюня. Главное, что карта верна. А значит, цель уже совсем близко!

– Возвращаемся на базу, – приказал Чан.

И корейцы, собрав вещи, направились к лодке. Они и не подозревали, что несмотря на все предосторожности, во время всего рейда за ними следили чьи-то внимательные глаза.

30

Савада Иримато сидел в палатке за раскладным столиком. Перед ним лежали несколько больших цветных фотографий – остров Возрождения, заснятый из космоса. Снимки были свежие, вчерашний, позавчерашний и несколько сегодняшних, сделанных с интервалом часа по три – это было видно по дате и времени, пропечатанным в левых нижних углах фотографий.

Иримато очень внимательно рассматривал фотографии, сначала по очереди, потом по нескольку одновременно. Потом, видимо, найдя что-то интересное, он вытащил из-под стола плотный бумажный пакет, открыл его, вывалил содержимое на стол. Это тоже были фотографии острова, но сделанные в значительно более крупном масштабе. На них были отлично видны даже отдельные дома, даже брошенная военная техника. Из стопки снимков Иримато выбрал три, начал изучать их с особым вниманием.

Неожиданно электрическая лампочка, висевшая под потолком палатки, мигнула и потускнела. Потом снова вспыхнула ярко, а спустя секунду погасла. Одновременно с этим стих шум, который создавал работающий генератор – от него-то и шло питание к лампочке.

Иримато встал, расстегнул полог палатки и, откинув его, вылез наружу. Во всех остальных палатках временного лагеря экологической экспедиции тоже было темно. Но вылезать из них никто не спешил – видимо, все уже спали.

Иримато направился к генератору, стал осматривать его, подсвечивая себе маленьким, но мощным карманным фонариком. Много времени осмотр не занял – обнаружить неисправность удалось почти сразу же. И была она совершенно пустяковой – просто немного отошел разъем прерывателя. Иримато приладил его на место, и в палатке, из которой он вылез, тут же вспыхнул свет.

Еще с минуту Иримато стоял возле генератора – видимо, просто хотелось подышать свежим ночным воздухом, прежде чем лезть обратно в душную палатку. Но холод быстро заставил его вернуться восвояси – в степи по ночам даже летом довольно прохладно. А сейчас лето еще не наступило, была весна.

Иримато вернулся к палатке. Нагнулся, просунул внутрь голову и плечи. И тут же получил сильный пинок пониже спины, от которого кубарем вкатился в палатку. Он опрокинул свой столик и повалился на разложенный спальный мешок. Еще в полете его правая рука метнулась к карману, коснувшись спальника, он уже вытащил пистолет. Сразу же стал оборачиваться, поднимая оружие. И замер, потому что почувствовал, что его шеи коснулось что-то острое и холодное.

– Брось пушку, – раздался тихий шепот.

Иримато молча подчинился. С человеком, который сумел двигаться настолько бесшумно, чтобы подкрасться к его палатке, не привлекая ничьего внимания, который сумел опередить его, приставив нож к горлу прежде, чем оказался под прицелом, с таким человеком лучше было не шутить.

– А ведь понимаешь по-русски-то, – усмехнулся Полундра.

– Что? Я не понимаю, – по-английски отозвался Иримато.

– Да хватит дурака-то валять, – почти благодушно отозвался спецназовец. – Я слышал, как ты со своими помощниками болтал у того дома, где вы гильзу нашли и пули из стенки выковыривали. Там ты очень хорошо по-русски говорил, даже без акцента.

Японец не ответил, только поморщился. Видимо, понял, что притворяться дальше бесполезно.

– Я сейчас прикрою полог, – сказал Полундра. – А тебя душевно прошу – постарайся обойтись без глупостей. Не знаю еще, кто ты такой, но поверь, прирезать я тебя в любом случае успею.

Не отворачиваясь от Иримато, Полундра закрыл полог. И тут же убавил яркость висящей под потолком лампы до минимума. Теперь увидеть снаружи, что происходит в палатке, было нельзя.