Вскоре вокруг щиколоток корейца заплескалась вода. Сергей продолжал наступать – чем глубже они окажутся в воде, тем лучше. В воде ему будет легче. Кореец тоже это понимал. Он попытался уйти сначала вправо, потом влево, но Полундра не давал ему оторваться больше чем на метр. А руки корейца уже немели – еще два-три блока и они бы просто отказались повиноваться.

– Ха-а!!! – Полундра резко выдохнул, обрушивая на противника мощный удар ноги сбоку и одновременно делая выпад кулаком, направленным в лицо.

Но доведенный до отчаяния кореец не стал защищаться! Он рванулся вперед, целясь Сергею растопыренными пальцами в глаз…

Но Полундра это ожидал. Едва кореец подался вперед, Сергей присел и встретил его жутким, прямым ударом кулака в грудь.

Кореец не издал ни единого звука. Он просто мгновенно упал, а вокруг его головы по воде стало расплываться темное пятно – это кровь у него изо рта хлынула. А на груди убитого отчетливо виднелась вмятина.

Полундра резко выдохнул. Наклонился к корейцу, коснулся двумя пальцами его шеи. И пошел к берегу, где его уже ждал Чанг. Друзья договорились – в драку Чанг не лезет, поскольку от него в этом деле может оказаться вреда больше, чем пользы.

На берегу Полундра первым делом вытащил из кармана Чжао Миня рацию и включил ее. Немного повозился с настройкой и заговорил:

– Это Дельфин. Слышите меня? Прием!

Ответа Чанг не расслышал, но, видимо, он был и вполне устроил Полундру.

– Второй вариант, – сказал спецназовец. – Повторяю: второй вариант. Как поняли? Прием.

– Понял, – раздался из рации искаженный помехами голос. – Мы начинаем.

Полундра бросил рацию на землю и с силой опустил на нее каблук.

– Зачем? – удивленно спросил Чанг.

– Больше она нам не нужна. Лучше будет, если сломана окажется, когда Зим будет на связь выходить.

– А что мы теперь делать будем?

Полундра усмехнулся.

– Ну, самое главное дело, мы, пожалуй, уже сделали. Осталось второстепенное.

– Это какое же у нас дело было главное?

– Не дать этим гадам получить то, что они хотели, разумеется, – сказал Полундра.

– Ясно, – кивнул Чанг. – А второстепенное?

– Живыми остаться!

– И ты думаешь, получится? – Чанг демонстративно приподнял руку, украшенную таймером со взрывчаткой.

– Знаешь, Чанг, – серьезно сказал Полундра. – Еще ни одному врагу меня убить не удалось. А я со многими дело имел, поверь. Так с какой стати этим вшивым корейцам становиться исключением из этого правила?! Кстати, извини за «вшивых». Я не всех корейцев имел в виду, а только этих гадов.

– Да я понял, – махнул рукой Зим. – Но ведь у нас совсем мало времени осталось! – он покосился на таймер. – Меньше получаса!

– Успеем, – уверенно ответил Полундра. – Нужно к Зиму возвращаться. Только по дороге прихватим контейнер, который ему нужен. А то, боюсь, сразу пристрелят.

38

Зим нервничал. До момента, когда взрывы оторвут русским руки и ноги, оставалось меньше десяти минут. Разумеется, самого Сергея ему было не жалко, но если он будет искалечен, то кто достанет контейнеры?! В который раз Зим мысленно прокручивал всевозможные варианты, прикидывал, не мог ли русский как-то его обмануть. Конечно, вроде бы он предусмотрел все, но кто знает, что этот спецназовец придумать может? Зим читал собранное разведкой КНДР на Полундру досье и знал – от этого человека можно ждать чего угодно.

«Но браслеты снять невозможно! – лихорадочно думал Зим. – С ними мои парни, они не позволят! Да если бы их и не было – с ноги он браслет точно не снимет, это просто нельзя сделать! Никак! Но может быть, русский решил вместо того, чтобы выполнять условия договора, покончить с собой? Так он выигрывает легкую смерть и себе, и своему другу – а это не так уж мало, особенно для той ситуации, в которой он оказался».

До взрыва оставалось шесть минут. Зим не выдержал, встал с пригорка, на котором сидел последние полтора часа, и стал прохаживаться взад-вперед. Он понимал, что его бойцы над ним в душе посмеются, но ему уже было все равно. В конце концов, рядовым-то боевикам что – они за успех операции не отвечают, в случае провала их даже не накажут. А он… Если операция будет провалена, то чем он оправдает затраты и потери? Тогда хоть вообще домой не возвращайся. Но это тоже не удастся – дезертировать Чан не позволит, наверняка у него есть свои тайные инструкции. Излишней доверчивостью начальство никогда не страдало.

Часы на руке Зима громко пискнули – это означало, что начался пятиминутный отсчет. И тут одновременно с этим писком в галерее послышался плеск. Это явно были шаги, и они приближались.

Колоссальным усилием воли Зим заставил себя сохранять спокойствие – хотя хотелось смеяться и прыгать от радости, как маленькому ребенку. Он шагнул вперед, встал напротив выхода из галереи, сделав спокойное и надменное лицо.

Шаги становились все ближе. И вот из галереи показался русский. С черным контейнером в руках!!! Металлический ящик был невелик – длиной сантиметров тридцать, а шириной и толщиной и того меньше. Но он заключал в себе все надежды Зима. И, похоже, этим надеждам суждено было оправдаться!

Полундра сделал вперед еще один шаг. Таймер у него на руке остановился.

– А где мои люди? – спросил Зим. Из галереи пока вышли только двое – русский и его друг, Чанг. В руке Зима уже был пистолет, нацеленный на Полундру.

– Вот они, – Сергей совершенно естественным жестом ткнул себе за спину. И Зим поддался на уловку – посмотрел туда, через плечо Полундры, на мгновение выпустив его из виду.

Полундра швырнул в него контейнер – от груди, как баскетболисты пас на короткие дистанции дают. Вот только весил контейнер килограмма три как минимум. Он врезался Зиму в лицо – кореец даже руками прикрыться не успел, слишком уж неожиданной была атака. А Полундра уже рванулся вправо, уходя от выстрелов остальных корейцев. В падении он швырнул в одного из стрелков камень размером с кулак, угодил точно в лоб, боевик осел на землю оглушенный.

Полундра перекатился, уходя от огня, укрылся за бугорком – тем самым, на котором сидел Зим, ожидая его. В бугорок тут же ударили несколько пуль. Корейцы рванулись вперед, выходя на более удобную позицию. И вдруг стали умирать. Один за другим. У первого словно невидимый топор снес всю верхнюю часть головы, на груди второго образовалось кровавое пятно, третьему чем-то разворотило шею. Причем все это происходило совершенно беззвучно, словно по волшебству. Последний боевик рухнул рядом с Полундрой – мощный удар в спину подбросил его в воздух, пронес метра три и бросил на землю, уже мертвого.

Только Чан успел понять, что происходит. Он был опытен и мгновенно сообразил – из тростниковых зарослей по ним стреляют из мощных снайперских винтовок с глушителями. Он кинулся на землю, а через то место, где только что находилась его голова, пронеслись две крупнокалиберные пули. Чан выпустил по тростникам длинную очередь. Тут же вскочил и спиной вперед побежал к скалам, продолжая поливать камыши потоком пуль.