— Нормально, товарищ! — обрадовался Виктор. Он был уверен, что поступает правильно. — Пульку сними.
— Он говорит: нельзя! Талисман! — потухшим голосом пробормотал Суров. Он решил больше не вмешиваться и положиться на авось. — Влетит нам и от негра, и от подполковника. Жоаким отдаст тебе талисман, если ты выиграешь схватку. — Порывшись в карманах, он достал сигареты и задымил, глубоко затягиваясь.
— Объясни ему условия, — сказал Новиков и стал разминать руки. — Глаза не трогать, между ног не бить, по возможности нос, ребра, челюсти не ломать. Остальное допустимо. Готов?
Негр продолжал улыбаться. Нависла зловещая тишина.
— Ну, Витя, дай ему! — побелевшими губами шепнул Миша.
Жоаким шел на старлея, сжав кулаки и опустив голову.
Расстояние сократилось до критического, и негр нанес первый удар. Виктор уклонился, но кулак задел висок, и тут же негр ногой саданул Новикова по коленной чашечке.
Противник наседал. Выждав, когда Жоаким распрямится, старлей достал его солнечное сплетение. Негр ахнул, согнулся пополам и уперся сжатыми кулаками в асфальт. Офицер отступил: бить лежачего он не привык.
— Вставай, друг! Сеанс не окончен! — Виктор был наготове и следующую атаку Жоакима встретил точным ударом по печени.
От боли негр просто озверел. Он пытался показать класс вольной борьбы, задавить Новикова массой своего тела, сплющить в мощных объятиях.
Зрители подбадривали соплеменника воплями, притопыванием. Словно тамтамы грохотали в саванне, оповещая о схватке за место вождя.
Жоаким наседал. По его лицу струились пот и кровь.
У Новикова тоже была рассечена губа, задет нос.
Изловчившись, негр схватил его за горло и стал совсем уж не по-спортивному душить жесткой хваткой. Новиков видел лишь белки глаз Жоакима с прожилками лопнувших сосудов. Он отвел голову назад, стремительно выпрямился и лбом въехал в переносицу противника, одновременно ребрами ладоней нанося удары по печени и почкам.
Жоаким осел на колени. Его глаза были залиты кровью и ничего не видели. Но он продолжал шарить руками, стараясь на ощупь найти противника.
— Ну как, может, хватит? — спросил Виктор.
— Ввали ему еще! — разошелся Миша.
Кровь опьянила и публику. Галдя, негры обступили поверженного Жоакима. Он сумел подняться и, дрожа, прерывисто хватая ртом воздух, боком двигался к старлею. Правая рука Жоакима готовилась нанести новый удар.
«Крепкий парень!» — с уважением подумал Новиков.
Он принял боевую стойку и пружинисто покачивался на ногах, как заправский боксер. На скулу неуемного негра обрушился мощный удар. Мгновение спустя Виктор саданул Жоакима локтем по челюсти, левой рукой придерживая готового грохнуться наземь противника, поднырнул под него и классическим броском через бедро утрамбовал на асфальт.
— Бляха, да ты замочил его! — утробно взвыл Миша.
— Воды принесите! — отмахнулся Виктор.
К его удивлению, негры поняли распоряжение без перевода. Самый шустрый рванул к бочке, стоявшей неподалеку от плаца. Зачерпнув мутной воды в валявшийся рядом с бочкой пустой «цинк» из-под патронов, он услужливо подал его Новикову.
— Другана своего сами отливайте! — поморщился Виктор.
Освежающая процедура подействовала. Жоаким дернулся, захрипел, приподнялся, опираясь на локти, и обвел окружающих мутным взглядом. Перепачканный кровью, негр походил на языческого жреца, принесшего самого себя в жертву грозному божеству.
Вылупившись на Виктора, прошептал разбитыми губами:
— Стоп… Сильно больно.
Поддерживаемый чернокожими курсантами, негр сел и поднял руки вверх, признавая свое поражение:
— Плен, сдаюсь!
Новиков присел рядом на корточки, закурил и, поймав взгляд Жоакима, вставил ему в разбитые губы сигарету.
— Ну что, насчет души воина все выяснили?
Сил отвечать у строптивого ученика не осталось.
К плацу со стороны штаба ехал «УАЗ» со снятым тентом.
За рулем был командир центра. Его седая голова выделялась на зеленом фоне машины.
— Шеф засек. Хана! Ох, вломит он нам! — причитал Суров, сгибаясь и разгибаясь, точно у него был приступ аппендицита.
— Не мельтеши, Миша! — спокойно ответил Новиков. — Отойди в сторону. Я скажу, что тебя здесь не было…
— Он видел меня. Бесполезно! — простонал переводчик, загипнотизированно всматриваясь в приближающуюся машину. — «Губа» гарантирована!
Подполковник лихо выпрыгнул из «УАЗа», как кавалерист из седла.
— Оригинально! — не дожидаясь рапорта, буркнул Пирогов.
— Товарищ подполковник, проводим практическое занятие! — отчеканил Новиков, вытянувшись по стойке «смирно».
— Молодец, старший лейтенант! — издевательски-одобрительным тоном сказал подполковник. — Время зря не теряем. Берем быка за рога! Ты понимаешь, чем это пахнет?
— Я в центр служить не напрашивался!
— Он еще огрызается!
— Никак нет, товарищ подполковник. Пробую объяснить свои методы преподавания!
— Отойдем-ка в сторону, сынок! — Пирогов подхватил Виктора под локоть. — Ты понимаешь, что творишь? Банников узнает — под трибунал подведет. Негр, которого ты только что отмолотил, доверенное лицо президента Мозамбика. Его дядя возглавляет личную охрану президента, отец — глава провинции…
-..А мать станет первой мозамбикской коемонавткой?
— Что?
— Шучу, товарищ подполковник!
— Новиков! Мой друг детства, уголовник и бандит, в таких случаях говорил: «Хороши шутки, когда перо в желудке!» Ты во что морду Жоакима превратил? В отбивную с кровью? Он подняться не может, а ты хохмишь передо мной.
Международный скандал назревает!
Но Виктор заметил в глазах командира учебного центра веселые искорки. Довольная улыбка скользнула по губам Пирогова, хотя он изо всех сил старался сохранить грозный вид.
Негр уже успел прийти в себя, натянуть рубашку и ополоснуть разбитое лицо; придерживая рукой ноющий бок, он подошел к командирскому «УАЗу».
— Новиков — класс! — с трудом выговорил опухшими губами Жоаким и поднял вверх большой палец. — Не надо ругать…
— Заступник, — смягчившись, проворчал Пирогов. — Сходи в санчасть. Ишь как бровь раскровянил. Штопать придется. Новиков, в следующий раз новую методику на мне опробуй. Я тертый калач, а курсантов калечить брось…
Инцидент не был предан огласке. Негры хранили молчание, подполковник делал вид, что ничего не произошло.
Жоаким подлечился в санчасти и вышел оттуда совершенно умиротворенным и спокойным. Он больше не пытался провоцировать Новикова, а, напротив, демонстрировал уважение и полную покорность инструктору, отделавшему его.