Бетанов ни на секунду не изменил сурового выражения лица. Он прошелся по кругу и взглянул каждому в глаза, а затем сказал:
– Конечно, тот факт, что кто-то утаивает от остальных еду, является вопиющим. Но начинать из-за этого драку не стоило. Ведь мы с вами и без того находимся в экстремальной ситуации. Зачем же ее еще больше обострять? Зачем было спасать себе жизнь? Для таких вот потасовок? Для того чтобы молодой русский полярник подымал руку на своего не совсем молодого руководителя? Непорядок, друзья мои. Я бы даже сказал, бардак. Если дело так будет идти и дальше, то мы и без природных катаклизмов поставим на себе крест. Скажите мне, вы ведь этого хотите?
– Нет, – несвязным хором ответили полярники, стоявшие с виноватым видом.
– В таком случае вы должны были все решить мирным путем. И каждый из вас прекрасно знает, что это не только моя позиция. Господин Бондал ее тоже разделяет. И если надо, он специально для вас повторит то простое правило, по которому мы должны жить на этой дрейфующей тающей ледышке.
Ингвар с благодарностью взглянул на коллегу и начал говорить:
– Я убежден, что ключевой принцип нашего совместного быта здесь вы хорошо помните. Лучше плохой мир, чем хорошая война. Вы все взрослые люди. Ученые. Вы понимаете это в не меньшей степени, чем я или Сергей Евгеньевич. Но мы также понимаем и то стрессовое состояние, в котором пребывает большинство из присутствующих здесь. Но, несмотря на это состояние, всем нам приходится жить под одной крышей. Очень важно избегать конфликтных ситуаций. Держите себя в руках. Мы ведь люди.
– Мы все с вами товарищи по несчастью, – снова перенял эстафету Бетанов. – Но каким бы это несчастье ни было, следует оставаться людьми. Мы не будем выяснять, кто скрывал от остальных наличие консервов. Пусть это останется на его совести. Естественно, что тушенка изымается для общего питания. Она будет распределяться в режиме экономии, как и другие продукты. Сейчас приведите себя в порядок и начинайте готовить обед. А мы тут с господином Бондалом еще парой слов перекинемся. Всем все понятно?
– Понятно, – также хором ответили ученые. Через несколько секунд русские и норвежцы просили друг у друга прощения за инцидент. Чуть позже они гуськом вернулись в домик.
Руководители хотели бы порадоваться этому примирению, однако оба осознавали, что вероятность новых конфликтов чрезвычайно велика. Нужно было придумать то, что резко уменьшало бы эту вероятность.
– Знаете, Сергей, я думаю, что в следующий раз наши увещевания могут и не подействовать, – высказал соображение Ингвар.
– Я тоже так думаю, – прозвучало в ответ. – И, если что, не сумеем удержать ораву разъяренных детин. Дело здесь не только в недоедании. Ведь с питанием мы еще не приблизились к критически опасной отметке. Дело в том, что наши с вами люди не знают, чем себя занять. Они изнывают от безделья. А всюду, где царит безделье, начинают проявляться низменные инстинкты. Я считаю, что нам нужно срочно придумать для всех какое-то занятие. Пусть они его выполняют и верят в его крайнюю значимость. Тогда и времени на выяснения отношений по пустякам у них не будет хватать. Чисто армейский способ. Возможно, вы скажете, что это не совсем справедливо в отношении наших коллег. В чем-то вы будете правы. Однако иного выхода из складывающейся ситуации я попросту не вижу. Если у вас есть альтернативное предложение, то я вас с большим удовольствием выслушаю.
– Похоже, что в данном конкретном положении ничего другого предложить невозможно, – быстро согласился норвежец. – Но что именно мы должны делать? Чем мы их займем? Вроде никаких особых работ выполнять не надо. Если бы у нас была лодка, можно было бы отправить кого-то в разведку. Осмотрели бы соседние льдины. Но, к сожалению, с техникой у нас совсем плохо…
– Даже если бы у нас и имелась моторная лодка, я не рискнул бы отправлять ее, – выразил сомнение Бетанов. – Парни наверняка переругались бы по пути и вляпались бы в какую– нибудь беду. Да и зачем нам искать им занятие на других льдинах, когда и на этой оно очень быстро найдется.
Русский хитровато прищурился и посмотрел на коллегу, будто просил того угадать его идею. Бондал в ответ улыбнулся и отрицательно покачал головой:
– Ну уж не продукты в разрушенных домиках искать?
– Нет, конечно. Но, в общем, довольно близко. Я предлагаю в центре льдины развести костер и поддерживать его постоянно. Думаю, что обломков от домиков должно хватить на весьма продолжительное время. Людям скажем, что при помощи костра мы подаем сигнал. Что его вполне могут засечь со спутника даже через облака. Правда, насчет степени вероятности этого говорить ничего не будем. В действительности надежда быть обнаруженными спутником крайне мала. Для этого нужно по-настоящему счастливое стечение обстоятельств. В общем, у людей появится занятие. Ведь придется установить график дежурства. Кто-то будет следить за костром. Кто-то будет разбирать щиты вагончиков, мебель и другой пригодный для горения материал. У каждого будет своя функция. А вместе со всем этим вернется дисциплина и воцарится порядок.
– Идея хороша, – похвалил коллегу Ингвар. – Однако легенда со спутником может оказаться провальной. И среди ваших, и среди моих соотечественников найдется умник, который не поверит. Не поверит и упрется. А для других это будет дурным, но заразительным примером.
– Ой, да не усложняйте вы так! – успокаивающе воскликнул Сергей Евгеньевич. – Если кто-то зацепится за нереальность быть засеченным со спутника, мы напомним о самолетах. Вон советские партизаны во время войны с фашистами тоже самолетам с Большой земли сигналили. Хоть условия были не менее экстремальными. Кстати, этот пример должен хорошо подействовать на моих соотечественников.
– На моих не подействует. Но ничего. Буду взывать к здравому смыслу. Пока он еще окончательно не испарился.
Руководители пришли к согласию и направились в домик, где уже был готов скудный обед. За обедом они высказали идею о необходимости развести большой сигнальный костер. Несмотря на прежние опасения, идея была встречена со всеобщим воодушевлением. И российские, и норвежские полярники были готовы взяться за работу. Не успели Бетанов с Бондалом обмолвиться о дежурстве, как его график без каких-либо споров был составлен в считаные минуты. Еще через несколько минут они отправились к разрушенным домикам и приступили к делу.
Не прошло и часа с момента появления идеи, как она оказалась воплощенной. Приблизительно в центре льдины была выдолблена широкая яма десяти сантиметров в глубину. На ее дне разместили куски жести, а уже затем уложили обломки щитов и мебели. Сначала огонь не хотел разжигаться. Полярники добавили немного солярки и остатки машинного масла. Вспыхнуло яркое пламя, вмиг охватившее уложенные «дрова». Густой дым поднялся высоко вверх. Костер был разожжен. Оставалось лишь следить за тем, чтобы он не погас. Ученые уже знали, кто что должен делать и где находиться. Действовали они четко и слаженно. Со стороны казалось, что только этим они всю жизнь и занимались. Настроение людей заметно улучшилось. То и дело звучали шутки и задорный смех. Причем русские и норвежцы общались не только в рамках своих национальных групп, но еще и между собой. Это выглядело весьма отрадно. Руководители были довольны тем, что напряженность и конфликтность отошли на задний план. И хоть надежды на спасение не появлялось, помощь с Большой земли можно было ожидать в совершенно спокойной обстановке.