Медленно, неохотно затихал в голове шум несущихся рассуждений и догадок. Стас, проваливаясь в сон, уже не отличал реальности от мира фантазий, ловил странные образы и едва заметную, все время ускользающую из рук ниточку – словно картинка пазл, в котором нет одного кусочка и вся работа насмарку, ведь без этой единственной детальки невозможно закончить труд. Наконец, устав искать, он сдался – темнота укутала разум, расслабила мышцы… Через минуту Хабаров спал.
* * *
– Э-эй! – Стас крикнул во тьму, и эхо многократно передразнило его. – Э-эй!
Место было незнакомым, очень темным и почему-то липким, будто в воздухе растворили клей. Дышать тяжело, идти тоже, стоять нельзя… Повторяя раз за разом, как мантру, эти слова, он начал двигаться, преодолевая сопротивление воздуха, темноты, странного давления со всех сторон – казалось, целый мир ополчился на человека, недвусмысленно давая понять, что он пришел туда, где ему совсем не рады.
Остановившись передохнуть, Стас огляделся – по-прежнему темно, очертания странных предметов, коим не придумано названий, то появлялись, то снова тонули в липком мареве, но… приглядевшись, он увидел вдалеке пляшущий огонек, будто горит костер. Собравшись с силами, двинулся в ту сторону.
Шел долго: ноги словно тонули, давление невидимой стены усиливалось, по лицу градом струился пот… Внезапно все кончилось – Хабаров стоял на широкой поляне, освещенной костром, тьма же, словно боясь огня, окружила ее плотной стеной.
– А, пришел… – Старческий, почему-то знакомый голос заставил его вздрогнуть. – Садись, отдохни.
С другой стороны поляны, до этого невидимой глазу из-за высокого пламени, вышла старуха в рваном черном платье. Седые волосы клочками торчали в разные стороны, выцветшие глаза блестели, отражая огонь. Хабаров, приглядываясь, находил знакомые черты, но не мог составить цельного портрета.
– Не узнал, – констатировала старуха, – так и думала. Никогда тебя не любила.
– Бабушка?! – его удивлению не было предела. – Вот уж кого не ожидал…
– Оно и видно, – бабка неприятно улыбнулась. – Если б не велели, сама не пришла к тебе, но…
Стас ее почти не помнил: бабка по отцовской линии действительно не любила внука. Ходили слухи, что промышляла она колдовством, вредила людям по-тихому, могла сглазить или порчу навести… Отец, как подрос, уехал из дома и почти не общался с матерью – Клавдия Васильевна перед самым его отъездом велела никогда не возвращаться, – чтоб беды не было. Хабаров-младший видел ее только два раза, которых вполне хватило, – больше ни он, ни она встречаться не стремились.
– Кто велел? – Он уселся возле костра, вытянув ноги.
– Не твое дело! Никогда не интересовался мной… – она кинула в костер пучок травы: запахло чем-то приторно-сладким. – Ладно, было и прошло: смотри!
– Куда? – Стас непонимающе огляделся. – На что смотреть?
– В огонь, дурак! – Она в сердцах сплюнула. – Совсем тупица!
Хабаров не обиделся – бабка и в детстве так с ним разговаривала, – посмотрел в танцующие языки пламени. Сначала ничего не увидел, потом закружилось: лица, лица, лица! Довольный Баха, постаревший Трофимов, смеющийся Прохор, улыбающаяся опасно и притягательно Лена, перекошенная гримаса Никонова, Ольга, Вовчик… Калейдоскоп кадров менялся с огромной скоростью, Стас едва успевал следить за ними.
Что-то произошло – люди словно выскочили из огня, образуя вокруг него правильный круг. Хабаров заметил: разные у всех глаза – надменные, усталые, злые, испуганные… Они тянулись в стороны, пытаясь отойти, отпрыгнуть – и не могли, прикованные к костру раскаленными добела цепями.
– Что… что это? – Стас шарахнулся в сторону. – Что с ними?
– Горят, – бабка, чуть улыбнувшись, пожала плечами, – сами приковали себя… Марионетки, их не жалко.
– Зачем мне это видеть?
– Думай. Все бы так и делали: уснул – и на тебе, все разжевали да выплюнули в жадный клюв! Только не все еще увидел.
– Что еще?
– Оглядись.
Стас, посмотрев по сторонам, увидел: темноты нет, он, крошечный, стоит на огромном столе для игры в рулетку. Бабка выросла в размерах, закрывая небо, улыбаясь, протянула огромную руку, на которой лежала фишка.
– Видишь картинку? – она поднесла пластиковый кружок поближе. – Узнаешь?
На фишке была приколота фотография улыбающейся дочери.
– Оп! – Она ловко подбросила кружок вверх: он, покрутившись, лег на 16-черное. – Повысим ставки?
– Не смей, тварь! – вне себя заорал Хабаров. – Убери!
– А это не я ставлю… Это ты! – Бабка, протянув руку, запустила по кругу шарик. – Ждем, что выпадет! Дамы и господа, ставки сделаны – ставок больше нет! – она хрипло рассмеялась.
Шарик все бежал и бежал, раздражая нервы. Наконец, чик-чик-чик – защелкал, стукаясь о борта цифр.
– Не успеем посмотреть, кто выиграл, – бабка казалась разочарованной. – Вова приехал.
– Чего? – Хабаров с трудом оторвал взгляд от колеса.
– Не слышишь, что ли, дурак? В дверь звонят!
Она ухмыльнулась – и все исчезло. Стас, открыв глаза, ошалело смотрел на привычную обстановку, не до конца понимая, реальность это или продолжение кошмара.
«Дзиииииииииинь!»
Протяжный звонок вывел его из ступора. Вскочив, он подошел к двери:
– Кто?
– В пальто! – Голос Вовчика окончательно убедил Хабарова, что сон кончился.
Стас, щелкнув замком, впустил гостя внутрь.
– Полчаса звоню! – Вовчик снял кожанку. – Спал?
– Можно и так сказать… А ты чего приехал – договаривались через два часа…
– Ну, во-первых, они прошли – время почти восемь. – Стас глянул на часы и с удивлением обнаружил, что спал довольно долго. – А во-вторых, есть новости… Не слишком приятные – похитители сделали совсем уж странный ход!
Трофимов с отсутствующим видом сидел на балконе, разглядывая медленно темнеющие верхушки деревьев. Его вид удивил Стаса: казалось, за те несколько часов, что прошли с момента последней встречи, бизнесмен умудрился постареть лет на десять. Плечи опущены, сутулится, в волосах будто бы больше седины… В опущенной руке безвольно висит пузатый, наполовину пустой бокал с коричневой жидкостью: из него тонкой струйкой на белый каменный пол стекает жидкость – Трофимов не обращал на это внимания.
– Еще раз приветствую. – Хабаров устроился в мягком шезлонге. – Вова сказал, есть новости…
Хозяин дома непонимающе посмотрел на гостя, только сейчас заметив его присутствие.
– Приехал… – он едва заметно махнул рукой. – Да, новости… Вова тебе все рассказал?
– Вообще ничего – решил, видимо, что сами расскажете.