Принц Виндакс давно понял, чего ему не хватает и без чего не обойтись. Впервые он столкнулся с этим еще ребенком, в дворцовой школе. Еще тогда принц заметил, что у его незнатных соучеников мозги устроены как-то иначе. Проходя обучение в королевской гвардии, Виндакс вторично обратил внимание на сие загадочное явление. Он никого не ввел в заблуждение, никто не поверил, что имеет дело с обычным новобранцем, учащимся летать. Но одной цели принц все же достиг — он свел знакомство с несколькими юношами из простых семей.
Наконец он проанализировал это чуждое мировоззрение и определил для себя его основные черты. Выходцы из народа видели вещи такими, какие они есть в действительности, и стремились сделать из них то, что можно, что заложено в самой их природе, а не то, что должно. Со временем Виндакс нашел для этого подходящее название: здравый смысл. И открыл, что здравый смысл отнюдь не процветает среди придворных ритуалов и в сводах бюрократических правил.
Однако признать существование не значит принять. Принц был аристократом, и мозги у него крутились соответственно. Но, задумав поездку в Найнэр-Фон, он с самого начала знал, что без толики здравого смысла ему не обойтись. Поэтому он скандализировал семью, совет, весь двор, настояв, чтобы новой Тенью назначили простолюдина.
Знать качала головами и молола языками. Принц гнул свою линию. На банкете после Церемонии… эта тема затмила даже здоровье королевы.
А буквально на следующий день из-за того же простолюдина весь двор опять на ушах стоял.
Треть суток, восемь томительных часов, новоиспеченный Принц Тень провел, осваиваясь со своими каждодневными отныне обязанностями под неусыпным наблюдением наследника престола. С огромным облегчением Сэлд наконец услышал первый удар колокола — он надеялся, что худшее осталось позади и можно чуток передохнуть. Не тут-то было. Теперь он стал фигурой общественной, чья жизнь не делится, как у прочих смертных, на работу, развлечения и сон. Следующим пунктом в расписании дня, с ужасом выяснил бывший лейтенант Харл, значился ужин в обществе королевской четы.
Жизнь монархов проходит на глазах у всех, и такие замкнутые семейные сборища — большая редкость. Место, которое занимают на них обе Тени, зависит от настроения короля. Их могут отослать прочь, могут обращаться с ними как с мебелью, а могут как и с членами семьи. Но этот ужин устроили специально, чтобы оценить выбор Виндакса, поэтому на столе стояло шесть приборов и обстановка была самой интимной. Прислуживали всего шесть лакеев и пара дворецких. Зато золота хватило бы на приобретение небольшого поместья. Трапеза проходила на уединенной террасе, надежно скрытой от посторонних глаз цветами, кустарниками и украшенными мишурой деревьями. С террасы открывался вид на пальмовый сад. На Рамо любили проводить время на воздухе, нежась в неизменно ласковых солнечных лучах.
Король в белоснежном одеянии, которое он предпочитал всем остальным, держался очень милостиво. Королева в золотистой мантии, вовсе не идущей к ее желтому цвету лица, была сама любезность; в изысканных выражениях она осведомилась о здоровье уважаемой матушки Тени, причем перепутала ее с какой-то другой дамой. Мэйала вообще, похоже, отличалась рассеянностью: она все время роняла вещи на пол, замолкала посредине фразы, забыв с чего начала.
Джэркадон был копией короля, только более юной и более взрослой копией несносного мальчишки, которого Сэлд помнил по школе. От его шуток становилось не по себе. Джэркадон не острил, а словно ножом резал. Младшему принцу на днях исполнилось семь тысяч дней, и беседа началась с обсуждения предстоящего бала. Но не успели расправиться и с первым блюдом, как Оролрон перевел разговор на птиц.
— На каком орле ты отправишься в Рэнд, Виндакс? — спросил он.
Наследник взглянул на Сэлда:
— Тень? Что посоветуешь?
Сэлд как раз пробовал суп принца и чуть не подавился от неожиданности.
— Думаю, не стоит выбирать самого быстрого, принц, хотя бы потому, что тогда вас труднее будет прикрывать. Нужна птица спокойная и надежная, лучше всего взрослая орлица. За Острым Когтем все равно никому не угнаться.
— Острый Коготь? — Король нахмурился, и на всех точно холодом повеяло.
— Не собираешься ли ты сопровождать нашего сына верхом на этом разбойнике?
Под пронизывающим взглядом холодных синих глаз Тень охватило отчаяние.
— Да, ваше ве… король, — слабо заспорил он, не надеясь на успех. — Мы с ним отлично спелись. На незнакомой птице всегда чувствуешь себя менее уверенно, а я ведь не могу ради тренировок пренебрегать другими обязанностями.
Виндакс в предвкушении забавы захлопал в ладоши.
— Слушай, Тень, наверняка Острый Коготь для тебя важнее самых вкусных блюд. Я останусь здесь. Пальмовый сад прямо под нами. Попробуй докажи, на чьей стороне правда?
Сэлд молча поднялся и вышел. По дороге к покоям принца и пока он облачался в летный костюм, гнев все сильнее овладевал им. Ну погодите, ублюдки! Разъяренный Сэлд ворвался в орлиное гнездо. Острый Коготь обрадовался его приходу, а взгляд орла был еще более бешеным, чем обычно. Алый гребень трепетал, блестящие бронзового цвета перья распушились, однако птице явно не понравилось, что хозяин непривычно туго затянул подпруги.
Птица с наездником на спине бросилась вниз с насеста. Дворец был удобно расположен на скалистом плато, на котором сходились по крайней мере три воздушные струи, поэтому Тени не составило труда набрать нужную высоту. Оттуда он внимательно осмотрел пальмовый сад далеко внизу и рассчитал траектории. Затем простой толчок коленом — Острый Коготь сложил крылья и спикировал на сад… раскрыл крылья, чтобы сохранить равновесие… скользит между пальмами… прочь из сада, к дальнему воздушному потоку. Несколько таких пасов — орел занял удобную позицию, и теперь можно выделывать всякие хитрые фокусы, снуя среди деревьев, которых Сэлд спокойно мог коснуться, стоило лишь раскинуть руки. Чистое безумие, но странно — страха он не чувствовал. Все равно жизнь загублена, чего бояться? Слух о представлении разнесся по дворцу, придворные высыпали в сад полюбоваться этим эффектным самоубийством.
Погодите, ублюдки! Крутой вираж, петля…
Потом Сэлду пришло в голову попробовать управлять орлом, не касаясь его руками.
Ослепленный шорами Острый Коготь парил в вышине, понукаемый лишь ногами всадника. На этом фантазия Сэлда истощилась. Что бы еще выдумать? Разве стянуть со стола королевский ужин?
Может, хватит с них? Он уже продемонстрировал трюков десять — двенадцать и опять набирал высоту… И тут Сэлда окликнул часовой. Ага, знакомый герб. Это высокорожденный Джэй Лайофэн, нахальный сосунок, из лука не попадет и в бочку. Тупица и невежда Лайофэн, видимо, единственный из всей дворцовой охраны не признал Тень и посмел вмешаться.
Положение его было выгодное — выше, сзади и лук наготове, но гвардейцев учили находить выход из самых затруднительных ситуаций, а Острый Коготь инстинктивно почувствовал угрозу. Поворот, несколько взмахов бронзовых крыльев — и противники поменялись позициями.