– Ответ опять прост. И я отвечу вам словами поэта, господин барон: «И что бы кто ни говорил, я сам добыл и сам пропил. И дальше буду делать точно так». Про тайник с золотом я узнал случайно. Никто, кроме меня, на него не претендовал, так что это моя добыча и больше ничья.
– Но ты даже своему сюзерену об этом ничего не сообщил.
– Да, Гай Куэхо-Кавейр про это не знал. Но о походе в Северные пустоши и его результатах вы, господин барон, были в курсе, и это главное. Ведь молодой герцог Гай не сам по себе самовластный правитель Севера, а находится под опекой своего отца, а значит, и вашей. Ну а вы наверняка знаете, что было и откуда у меня деньги, ведь они прошли через банк Канимов, и этого достаточно. Так что со мной всё просто: меня спросили – я ответил. А если нет вопроса, то я промолчу.
– Допустим, ты говоришь правду. В самом деле, эта тема всплыла, только когда на твой банковский счёт поступила крупная сумма. Так что переходим к третьему вопросу. Почему на тебя точат зубы Умесы?
– Это давняя история. Во время подавления гвардейского мятежа я прикончил человека из этого клана, не пешку, а командира отряда, и теперь республиканцы жаждут моей крови. К счастью, сейчас война, а я не настолько важная птица, чтобы бросать на моё уничтожение хорошо подготовленную диверсионную группу. Поэтому я пока жив, хотя мелкие агенты республиканцев за мной приглядывают и собирают на меня данные.
– Хм!
Барон резко дёрнул головой и вновь двинулся по саду. Я последовал за ним. Дойдя до беседки, Каир продолжил нашу игру «вопрос – ответ»:
– Как-то ты всё складно излагаешь, граф Ройхо. Одно к другому всё складывается, и выходит, что кругом ты не виноват и всюду прав. Так не бывает. Неизвестно откуда и непонятно от кого ты получаешь деньги. Но ты не прячешься и свои доходы, как и расходы, не скрываешь. Ты всего лишь провинциальный граф из старого рода, таких в империи пока ещё хватает. И по-хорошему, ты должен быть нищим воякой, у которого небольшая дружина и который готов на любую авантюру. Однако всего за полгода твоя дружина выросла до четырёх сотен отличных воинов, хорошо вооружённых и экипированных. У тебя есть маг и друзья в столице. Это несколько странно и вызывает моё недоумение. Слишком быстрый подъём.
– Вам виднее, господин барон.
– Ну да, ну да. – Каир сдвинул набок свою шляпу, поймал мой взгляд и задал последний вопрос, ради которого, видимо, и заехал ко мне: – Ройхо, а зачем тебе секретная информация из имперских архивов?
В душе у меня что-то дёрнулось, и я подумал, что Жало Канимов каким-то образом узнал, что у меня хранится документация Чёрной Свиты времён свергнутого императора Квинта Первого. Но внешне я остался совершенно спокоен и спросил:
– Какие имперские архивы? Не понимаю вас.
– Ну как же? Вчера в одном из старых архивов Генштаба благодаря бдительности стражников был задержан шпион, который маскировался под книжника и букиниста. Этот человек при первичном допросе показал, что он работает на графа Уркварта Ройхо и собирает для него информацию, которая является секретной, к ней имеет допуск весьма ограниченный круг лиц.
Ху-у-у-х! У меня отлегло от сердца. Про документы Чёрной Свиты Каир ничего не знал. Усмехнувшись, я сказал:
– Вы не там шпионов ищете. Действительно, я поручил известному в букинистических столичных кругах человеку, которого зовут Тим Теттау, собрать для меня некоторые сведения. При этом я не знал, что он имеет допуск в архивы имперского Генштаба. Так ситуация выглядит с моей стороны. И честное слово, господин барон, я считаю, что Теттау никакой не шпион. Поэтому прошу вас взять его дело под особый контроль. Вы и я прекрасно знаем, какими методами порой из попавших в пыточные подвалы секретных служб людей выбиваются признания. А этот книжник – обычный гражданин.
– Обычные люди не лезут в хранилища Генштаба, – парировал барон. – Но дело Теттау действительно будет взято мной и агентами «Имперского союза» под особый контроль. А то нехорошо, что каждый, кому заблагорассудится, может при помощи связей и знакомств, без допуска проникать в архивы и ворошить секретные документы.
– Полностью с вами согласен. Это ни в какие ворота не лезет. Но можно посмотреть на ситуацию с другой стороны. И я могу задать вам, господин барон, некоторые вопросы. Кто даёт разрешения и допуски на ознакомление с секретными документами, которым несколько сотен лет? Как зовут этого человека? Почему никто ни за что не отвечает? По какой причине я, граф Ройхо, человек преданный императору и интересам государства, должен довольствоваться недостоверными сведениями? Идёт война, а мы про своих противников нанхасов ничего не знаем. Человек же, который собирает для меня информацию, задержан и обвинён в шпионаже. Так, может, всё наоборот? Имперские патриоты и защитники своей родины делают благое дело, а окопавшиеся на тёплых местах в столице бюрократы, мелкие людишки, продажные шкуры и агенты врага мешают нам? Как вы думаете, барон? Может быть так?
– Не передергивай, граф. – В глазах Каира мелькнули весёлые искорки. – Я смотрю на факты, а они против твоего букиниста, который назвал твое имя. Однако во многом ты прав. Сейчас в империи никто ни за что не отвечает. И для того чтобы получить допуск в архивы Генштаба или другие хранилища древних знаний, которые пока ещё не разграблены магами и жрецами и не разошлись по частным библиотекам, необходимо пожертвовать на благо столичных чиновников круглую сумму денег либо обладать большими связями. Кстати, что конкретно тебя интересовало и что искал твой… – Анат Каир сделал паузу, – незадачливый шпион?
– Хочу побольше узнать о ламиях.
– Зачем?
– Как это «зачем»? Каждая ламия – это мощная боевая единица, которая может оказать помощь нашим врагам. Однако при налёте на противника, участником которого я был, ламия себя никак не проявила, и это вызывает мои опасения. Кроме того, я не забываю, что за Океанскими Ястребами идут другие роды племенного сообщества Десять Птиц, и там могут оказаться ещё три или четыре ведьмы. Поэтому я пытаюсь подготовиться к встрече с ними. Впрочем, для вас всё это может быть не важно и мелко. Вы – начальник Тайной стражи Канимов, и такого человека, как вы, больше заботит война на востоке, а не мелкие стычки на севере.
– Ошибаешься, северное направление для меня не менее важно, чем восточное. Просто оно пока не основное. – Жало Канимов помедлил, развернулся в сторону дома и своей кареты и начал движение обратно. – В общем, так, Уркварт, с книжником твоим разберёмся и, если он не шпион, отпустим. А за информацией обращайся напрямую в Йонарскую канцелярию Тайной стражи. Я дам распоряжение, и тебе окажут всемерное содействие в сборе интересующих тебя сведений. А позже, глядишь, после того как император за среднее звено чиновников возьмётся, и в столичные архивы допуск получишь.
– Ну, сам-то я не смогу тратить драгоценное время на то, чтобы в подвалах хранилищ пыль глотать. Так что пришлю всё того же Теттау.
– Если он не шпион, – уточнил Каир.
– Нет, книжник не вражеский агент. Ручаюсь в этом.