А. К. Касаткин.
Антон. Ее покойный муж.
И дата на всех бланках – одна и та же: дата его смерти.
То есть это – результаты анализов, которые сделали в больнице, куда в тот день привезли Антона…
Но как эти бумажки оказались у Юлии? И почему Юлия так тщательно их прятала? И почему тот незнакомец так упорно их искал? А Людмила не сомневалась, что он именно их искал в квартире…
Значит, в этих анализах кроется какая-то тайна.
Недаром Юлия сказала, что знает что-то о смерти Антона. И не случайно ее убили…
Ее убили, чтобы она не смогла встретиться с Людмилой, не смогла поделиться с ней своим знанием.
Людмила осознала, что уже несколько минут сидит перед пустой чашкой, разглядывая мятые листочки.
Все равно она ничего не понимает в этих медицинских терминах. Нужно найти кого-то, кто сможет объяснить их.
Единственный врач, которого она давно и хорошо знала, был их семейный врач Леопольд Давидович.
Поговорить с ним?
– Залетела, что ли? – раздался вдруг над ней негромкий голос.
– Что? – Людмила подняла голову.
Рядом с ней стояла официантка. Лицо у нее было жалостливое и сочувственное.
– Сидишь, как в воду опущенная, – проговорила она, доверительно наклонившись к Людмиле. – Разглядываешь результаты анализов… кольца на руке нету… ясное дело – не замужем, а залетела! Можно, я присяду?
Не дожидаясь приглашения, официантка села на свободный стул, подперла щеку кулаком и заговорила:
– Я тебе однозначно скажу: рожай! Я вот тоже такая была, залетела, а он жениться не захотел. Ну, сделала аборт, думаю: куда мне такая обуза? Родить всегда успею, дурное дело нехитрое! А годы-то пролетели, и что я имею? Замуж так и не вышла, а так бы ребеночек был! Все не одна… ну, – официантка окинула Людмилу оценивающим взглядом, – ты-то, конечно, красивая, может, у тебя все по-другому будет… а что, отец не хочет жениться?
Людмила молчала, и официантка продолжала гадать:
– Женатый, что ли?
– Умер он, – нехотя проговорила Людмила, собрала бумажки, положила деньги и встала.
– Ужас какой! – протянула вслед ей чувствительная официантка.
Людмила снова села за руль и поехала домой.
Руки больше не дрожали, и голова после кофе стала ясной.
Болтовня навязчивой официантки повернула ее мысли в другое русло.
Ее предположительная беременность…
Людмила до сих пор не подумала о том, что с этим делать. Нельзя бесконечно отмахиваться – не может быть, не может быть! В конце концов, у нее действительно большая задержка и нужно купить тест и убедиться.
А уж тогда обратиться к врачу. Хотя у нее и сейчас есть прямой повод встретиться с Леопольдом Давидовичем. Нужно приватно поговорить с ним о смерти Антона.
Она заехала в ближайшую аптеку и купила там тест.
Приехав домой, Людмила прокралась в собственную квартиру, как вор, ей не хотелось сталкиваться ни с кем. Отца не было, у брата играла музыка и слышались крики и смех – Карина собрала подружек. Людмила к ним никогда не ходила, да ее и не звали. Она вообще мало знала нынешнюю жену брата. Которая же она по счету – третья или четвертая? Ах, да не все ли равно…
Стоя в ванной, Люда разглядывала полоски. Что ж, та женщина в самолете, Вера, была права: она беременна. То есть, конечно, нужно еще побывать у врача, но все же результаты теста о чем-то говорят.
Она выбросила все в мусорное ведро и позвонила Леопольду, спросила, сможет ли он к ней приехать.
– Что за вопрос, Людмила Михайловна! – прогудел в трубке бархатный баритон врача. – Для вас я всегда свободен! Приеду через час…
Прежде чем повесить трубку, Людмила заглянула в нее – не поселился ли там большой мохнатый шмель с бархатным голосом…
В ожидании врача она села за туалетный стол, достала старинное зеркало, поглядела в него.
После возвращения это стало для нее привычным ритуалом, почти необходимостью.
Из зеркала на нее смотрело красивое, решительное лицо.
– Что мне делать? – спросила Людмила у своего отражения.
Показалось ей или нет, но губы отражения шевельнулись, и негромкий голос проговорил:
– Не верь Леопольду! Никому не верь, кроме себя самой! И решение ты должна принять сама – ведь это твое тело, и ты носишь своего ребенка! Почему кто-то другой должен решать за тебя?..
Леопольд, как и обещал, явился через час. Он тщательно вымыл руки, надел белоснежный халат и вошел в комнату Людмилы с тем самоуверенным и жизнерадостным видом, который придают себе во время приема больных хорошие врачи старой школы. Видимо, они считают, что сама их уверенность должна приносить больному облегчение. И ведь действительно приносит…
– Ну-с, – проговорил он, потирая большие сильные руки. – Что нас беспокоит?
Обычно один вид Леопольда, его пышная седая шевелюра, темные выразительные глаза, уверенный бархатный голос действовали на Людмилу успокаивающе. Но сегодня эта магия не сработала, она почувствовала под маской врача какую-то неуверенность и не решилась сразу заговорить о своей беременности.
– Леопольд Давидович, – начала она робким тихим голосом. – На самом деле меня беспокоит смерть Антона…
– Что?! – Густые брови врача полезли на лоб. – Людмила Михайловна, душечка, что вдруг? Ведь уже почти месяц прошел… я думал, вы успокоились…
– Разве месяц – это так много? – переспросила она. – И потом… я, собственно, хотела спросить – из-за чего это произошло? Я все думаю об этом, думаю…
– Вот это лишнее, – сухо прервал ее Леопольд. – Не нужно зацикливаться на одной мысли! Если хотите, я вам пропишу очень хорошее успокоительное…
Он вытащил книжечку бланков, ручку, собрался выписать рецепт.
– Нет-нет! – Людмила замахала руками. – Не нужно никаких успокоительных! Со мной все в порядке, а лишние лекарства мне сейчас ни к чему…
– Сейчас? – выхватил слово Леопольд. – А что…
Но Людмила перебила его:
– Леопольд Давидович, дорогой, пожалуйста, скажите мне, отчего на самом деле умер Антон? Ведь вы врач, вы поехали с ним в больницу, вы должны знать…
Она внимательно следила за его лицом и вдруг заметила, что под маской уверенности и оптимизма Леопольд прячет самый настоящий страх. Чего же он так боится? Чего или кого?
А Леопольд вдруг вскочил со стула и забегал по комнате, как волк по клетке. Теперь он если и напоминал кота, то не домашнего балованного любимца, а дикого камышового.
– Людмила Михайловна, милая, что вы такое говорите? Что значит – отчего он на самом деле умер? Ведь я вам все объяснил, медицина, к сожалению, пока еще не всесильна! Она спасает многих, очень многих людей, но иногда случаются досадные ошибки… что я говорю, не досадные – трагические!