И, обмакнув ролл в соевый соус, заботливо придвинутый официантом, Света печально закончила:
– Честно говоря, иногда я даже думала, что Лешкины тесть с тещей были не так уж и не правы. Бизнесмен из Лешки аховый. Нет, кое-что он, безусловно, может. Но с тех пор как они с женой окончательно разъехались, она уже больше не финансирует его проекты, и Лешка здорово сдал позиции, доходы его существенно упали.
– А давно он расстался с женой?
– Да уж год как они не живут вместе.
– Это они из-за тебя расстались?
– Вы обо мне слишком плохо думаете, – обиделась Света. – Нет, я появилась позднее.
– Но Горшков тебе рассказывал о своей жене?
– Конечно. Да я и сама не раз слышала, как он с ней разговаривает.
– И о чем у них были разговоры?
– Главным образом Лешка ей жаловался на то, как стало трудно ему в бизнесе.
– А она?
– Злорадствовала, я думаю. Но вслух своего торжества не выражала. Она вообще очень выдержанная, эта Анастасия Генриховна. И недаром, ведь ее отец был немцем. От него дочери и досталась твердость характера.
– Значит, своему бывшему мужу она больше помогать деньгами не хотела?
– Нет. Сказала, что теперь у нее своя жизнь, а у Горшкова – своя. Она не лезет в его дела, он не суется к ней. Расстались и уплыли в разные стороны, как в море корабли.
Поэтическое сравнение Света явно добавила от себя. И, тяжело вздохнув, принялась наконец за ролл, совершенно потемневший от пропитавшего его соевого соуса. Подругам тоже принесли их заказ. Пахло рыбой. И гребешки были порезаны в тончайшую лапшу. И не поймешь, что это такое – рыба, полиэтилен или действительно гребешок. Но в целом получилось очень неплохо. А белый соус, которым были политы спагетти, оказался свежим и даже вкусным.
К тому времени, когда обед был съеден, Света немного повеселела. Все-таки на полный желудок жизнь всегда кажется лучше.
– Не верю, чтобы Лешка мог убить Курилкина. Да и из того, что вы рассказали про его встречу с женой, никак не вытекает, что он причинил ей вред. Кто видел, как он ее убивал? То-то и оно, что никто!
– Женщина не покидала поселка.
– Откуда это известно?
– На воротах ведется строгий учет всех, кто вошел в поселок и кто из него вышел.
– Я этого не знала, – покачала головой Света. – Что? Всех-всех?
– Абсолютно всех. После того как господину Корейкину упал на голову кирпич и он оказался в коме в больнице, а в поселке его хватились лишь к концу месяца и только к концу месяца оказали ему материальную помощь, Таракан велел фиксировать прибытие и убытие всех жителей поселка. И особенно это касается гостей. К ним у Таракана вообще стойкая подозрительность.
– Таракан – старый параноик.
– Но в случае с женой Горшкова это сыграло нам на руку. Теперь мы знаем, что хотя женщина в поселок проникла, обратно она не выходила.
– Одна, возможно. Но ее мог вывезти кто-то. Да хотя бы сам Лешка!
– Ага! В багажнике своего автомобиля. В виде трупа!
Света вспыхнула. В глазах у нее появились слезы.
– Что вы такие злые! – воскликнула она горестно. – Еще ничего неясно, а вы уже поспешили записать моего Лешика в преступники! Может быть, эта его женушка цела и невредима.
– И где же она болтается?
– Да где угодно! С ее-то деньжищами! Небось отсиживается где-нибудь у подруг. Или тоже наняла себе свору юристов и адвокатов и прорабатывает с ними план бракоразводного процесса. И еще одно! Очень может быть, чтобы Курилкин под ногами у нее не мешался, это она его и прикончила!
Вообще-то такая версия у подруг тоже имелась. Горшков, его жена и Курилкин были до того тесно связаны между собой грядущим бракоразводным процессом, что смерть одного, бегство другого и исчезновение третьей невольно связывались в головах у подруг именно с ним. Шутка ли! На кону стоит целое состояние!
– Горшков мечтал запустить руки в деньги своей жены, хотел отсудить себе львиную долю ее имущества.
– А без Курилкина у Горшкова фиг бы что получилось!
– А жена могла ненавидеть их обоих. И мечтать, чтобы они исчезли с лица земли, оставили ее в покое!
Но для начала было бы хорошо найти след мадам Горшковой. Вернувшись в поселок, подруги первым же делом поспешили к Таракану. Есть ли новости о пропавшей женщине?
– Нету его дома, в поиске он! – так встретила подруг тетя Наташа – верная супруга Таракана.
Была она домовитой, хозяйственной, но при этом очень душевной и гостеприимной теткой. Ни разу еще девушки не ушли от нее без теплого пирожка или тарелочки наваристой ухи в желудке. А был один момент, когда тетя Наташа считала Лесю беременной, так тогда добрая женщина и вовсе не ленилась вставать чуть свет, чтобы купить парное молочко и свежий творожок для будущего малыша.
– Как с утра собак взяли, так и все, больше я их не видела. Звонить пробовала, не берет трубку-то.
Но, озабоченно приговаривая, тетя Наташа не забывала суетиться по дому. Мгновение, и перед гостями возникло по чашке чая и по огромному куску свежей ватрушки.
– Сама испекла. Попробуйте. А не хотите, так пирожка с черничным вареньем отведайте. Сама черничку-то летом собирала. Много ее в том году уродилось, и варенье знатное получилось.
Подруги кивали. Они знали, что варенье у тети Наташи всегда получается отменное. А уж черничное было выше всяких похвал. Густое и сытное, оно само по себе было настоящим лакомством. Но, разумеется, вместе с легким рассыпчатым сладким пирогом оказалось еще лучше.
Света взирала на усевшихся за стол подруг с неодобрением.
– Как вы можете тут чаи распивать, когда мой Леша…
Голос ее сорвался, а подруги с недоумением взглянули на Свету. Разве не она всего час назад уписывала за обе щеки суши? И ничего, угрызения совести ее не мучили. И чем же ей не угодил чай?
– Садись с нами.
– Нет, не буду! Я сама пойду на поиски!
– Куда ты?
– Пустите! Я все равно пойду!
К счастью, никуда идти не пришлось. Как раз в этот момент в дверь вошли облепленные грязью мужчины. Кроме Таракана и дяди Васи, в поисках жены Горшкова участвовали еще пятеро мужчин. И теперь все они ввалились в дом организатора поисков в ожидании дальнейших инструкций, а если повезет, то и горячего обеда.
Тетя Наташа, увидев такое нашествие, в ужасе запричитала:
– Сапоги-то снимите! Грязи столько в дом натащили! Все полы мне загваздали.
И мигом прогнала их обратно в холл. Надо сказать, что деловитый и волевой Таракан, которого все в поселке беспрекословно слушались, сам в домашних делах всегда повиновался супруге. В доме твердой рукой правила тетя Наташа, и все ее приказания, касающиеся домашних дел, никем и никогда не оспаривались.